Ричард Блейд, агент Её Величества

— Да, — старец кивнул, — некая сила удерживает воду в сосуде. Я понимаю, что ты хотел сказать, странник… Однако, где же веревка, которая связывает наш мир с небесным огнем?

Блейд, совсем расхрабрившись, послал Гралии самую обольстительную из своих улыбок. Щека Кавассы нервно дернулась.

— Может быть, мы просто не видим ее, эту веревку? — он пожал плечами. — Во всяком случае, проверить утверждение мудрецов совсем несложно.

— Но как, сын мой?!

Рыбка, трепыхаясь, уже лежала на берегу.

— Я вышел из Альбиона, оттуда, — Блейд показал на северозапад. — И если я буду все время идти туда, — теперь он вытянул руку на юго-восток, где за морем лежала Райна, — то рано или поздно вернусь на родину. Или дойду до края диска и выясню, что поддерживает его снизу.

Сей проект явно поразил Лартака, он всплеснул руками, повернулся к принцу и взволновано сказал:

— Этого человека надо забрать в Голубой Дворец, мой господин! Я уже не сомневаюсь в его знаниях и многое бы дал, чтобы поговорить с ним пообстоятельней!

Столпившиеся вокруг амазонки внимали беседе двух мудрецов в почтительном молчании, но тут внезапно раздался голос суровой Кавассы, похоже, улыбки, которые Блейд расточал её подруге, вывели воительницу из себя.

— Этот человек — лжец! — резко заявила она, шагнув вперед. — Когда мы нашли его на лугу, он сказал, что является воином! Что его дело — убивать! А теперь, перед лицом сына Сата и досточтимого Лартака, он представился искателем знания! Я думаю, что он не больше разбирается в этих делах, чем в настоящем воинском искусстве. Лжец и мошенник! Шпион с хорошо подвешенным языком, засланный к нам врагами!

Этой женщине не откажешь в проницательности, подумал Блейд; за исключением мелких деталей, она совершенно правильно описала ситуацию. Он нахально улыбнулся Гралии и состроил ей глазки.

— Я воин и странник, — подтвердил он, — и в моих словах нет противоречия. Ведь каждому ясно — только сильный и опытный боец может совершить странствие вокруг мира. Это совсем не такое безопасное путешествие, как представляется почтенной Кавассе… — Блейд помолчал, пренебрежительным взглядом меряя фигуру рослой воительницы. — Что касается моего воинского искусства, то испытать его гораздо проще, чем переплыть Меотскую бухту.

Кавасса оказалась деловой женщиной. Сунув свой шлем ближайшей амазонке, она сбросила плащ на руки другой и спросила:

— Сейчас и здесь?

— Сейчас и здесь, — подтвердил Блейд, подмигнув Гралии. Кареглазая красавица состроила возмущенное лицо, но казалась явно заинтересованной.

— Ты позволишь, господин мой? — Кавасса склонилась перед принцем. — Наша обычная игра… харайя… Он останется жив, разве что потеряет каплю-другую крови.

Лартак недовольно сморщился, но его юный господин успокоительным жестом коснулся плеча старика.

— Ничего страшного, наставник. Всего лишь маленькое развлечение… Давай договоримся так: если этот человек из Альбиона проиграет, я дарю его тебе; если выиграет — я освобожу его и заберу в свою свиту. Ты знаешь, на что способна Кавасса: сто к одному за то, что чужестранец достанется тебе.

— Иногда мы сами ведем себя как дикари, — пробурчал старик и велел Блейду: — Сними тунику, странник. — Когда тот остался в одной набедренной повязке, мудрец пояснил: — Харайя — воинское состязание на мечах до четвертой крови. Выигрывает тот, кто первым процарапает два креста на плечах противника… тут и тут… — он показал. — Постарайся, чтобы Кавасса не проколола тебя насквозь, Блейд из Альбиона, иначе вместо занимательных бесед тебя ждут лекарства и постель.

Разведчик ухмыльнулся; он предпочел бы постель, если б там его ждала очаровательная пышнокудрая Гралия. Старый Лартак, несмотря на всю свою мудрость, не мог конкурировать с ней. Повернувшись, он посмотрел на Кавассу, уже сбросившую панцирь и подкольчужную тунику.

Зрелище было внушительным. Женщина была пониже его на пару дюймов, но почти с такими же длинными руками и великолепно развитой мускулатурой. Тело ее, однако, сохраняло округлость женских форм; она походила на тех великолепных девушек, шедевр культуристского искусства, которые ухитрялись накачать могучие мышцы, не потеряв при этом женской соблазнительности. Блейд иногда любовался их фотографиями в спортивных журналах, но в жизни ему такие экземпляры до сих пор не попадались.

Взяв меч у одной из подруг, Кавасса протянула его Блейду.

— Держи, варвар… Сомневаюсь, что ты когда-нибудь видел такое, — тон её был пренебрежительным.

Блейд двумя руками принял оружие. Клинок был шириной в два пальца, прямой, довольно легкий и гибкий, длинный — побольше ярда. Великолепная кавалерийская рапира, обоюдоострая и заточенная, как бритва! По лезвию бежал характерный волнистый узор, как у дамасского булата. Разведчик восхищенно покачал головой; когда-то в Оксфорде он готовился к карьере инженера-металлурга и теперь отлично представлял, что держит в руках.

— Этот клинок ковали из переплетенных прутьев — сталь и мягкое железо… — он обращался к Лартаку. — Хочешь, отец мой, я расскажу, сколько раз его нагревали в горне и охлаждали в воде и масле?

Старик вздрогнул и вцепился в локоть Тархиона.

— Ты слышал? Ты слышал, мой господин? — он отпустил принца и замахал на Блейда руками: — Молчи! Молчи! Это тайна! Великая тайна нашего оружия!

— Тайна? От кого? — Блейд улыбнулся. — Здесь же все свои. — Окинув взглядом взволнованно перешептывающихся амазонок, он протянул меч Кавассе. — Забери его. Видишь, я знаю, как делали этот меч, но не хочу им биться.

— Струсил? — она презрительно махнула рукой, и большие упругие груди с коричневыми сосками прыгнули вверх-вниз. Блейд бросил на них заинтересованный взгляд; эта Кавасса была определенно недурна!

Он протянул руку к перевязи Гралии.

— Я хочу её меч.

— Ее меч? — казалось, рослая амазонка поражена. — Но почему? Все клинки одинаковы!

— Нет. Я хочу получить меч из рук самой красивой девушки. Тогда я запомню, что этим клинком нельзя убивать. Знаешь, в ярости можно забыть про ваши игры…

Его взгляд был теперь холодным и полным угрозы. Невольно вздрогнув, Кавасса резко повернулась к подруге и приказала:

— Дай ему меч!

Гралия покорно протянула клинок; руки её и Блейда встретились на эфесе. Девушка, приоткрыв пунцовый рот, глядела на смуглого великана почти с мольбой. «Не вздумай убить ее,» — говорил этот взгляд. «Ты сама сделаешь это, когда я прикажу,» — ответили глаза Блейда.

Он повернулся и пошел к площадке, где танцевали рабы. Земля там была плотной, хорошо утоптанной, и места, чтобы позвенеть мечами, вполне хватало. Амазонки потянулись следом. Впереди процессии важно выступал Тархион с блестевшими от возбуждения глазами.