Ричард Длинные Руки – барон

– Ого, – сказал я обрадованно, – так у вас связь налажена? Неужто почтовые голуби и под землей летают?

– Не твое… дело, – буркнул гном. Мне показалось, что он проглотил не то «собачье», не то «человечье», что для гномов явно одинаково. – Я передал, прощай.

– Дал слово – держи, – согласился я, – а не дал – полезай в кузов! Слушай, друг, а мне в такую нору пролезть?

– Задница великовата, – ехидно заметил гном.

– Ты пришел только затем, чтобы сообщить о расчете по долгам?

– Ну да, – ответил гном. – А чего ж еще?.. Теперь можешь убивать за свои… гм… идеи. Или идеалы. У вас, людей, все время идеи, идеи…

– А если буду по-прежнему во славу великого вождя Атарка?

Гном скривился.

– Не такой уж он и великий. У нас таких продают кучками. Велено передать, что ты с нами, гномами, расплатился, а мы к тебе в долг не полезем.

Он повернулся уходить, я вскрикнул:

– Погоди!

– Ну что? – спросил он недовольно.

– Оставишь меня вот так?

Он отмахнулся.

– Мелкие человечьи дела великих гномов не интересуют. У нас свой мир. Настоящий!

Он опустился в нору, еще миг, и голова тоже исчезнет, я вскрикнул:

– Упускаешь выгоду!

Гном немедленно повернул голову.

– Какую?

– Ты видишь, в каком я положении? – спросил я. – Самое время вогнать меня в новый долг! Я заранее согласен на любые условия!

Гном заколебался, призадумался.

– На любые…

– Да, на любые, – повторил я быстро. – Конечно, вы по своему врожденному благородству не станете пользоваться моим беспомощным положением и требовать немыслимое, вы ведь честные гномы, не какие-нибудь эльфы сраные, тьфу, у вас на лицах написаны все достоинства…

Он вылез, потрогал мои цепи.

– Это называют кузнечной работой?.. Сказано же, одна пьянь косорукая, вырождаются…

Мне показалось, что уже такое слышал, но гном дважды ударил молотом, цепи свалились, словно звенья из глины. За дверью раздались голоса, загремели засовы. Я бросился к норе, показалось, что прогрызли кроты, настолько узкая, едва протиснулся, гном нетерпеливо кряхтел в трех шагах.

– Ну что, – проворчал он, – задница широковата?

– Еще как, – пропыхтел я. – Что ж вы так…

– Это не дорога, – ответил гном нравоучительно, – даже не дорожка! А тропка, понимать надо…

Я продвигался за гномом на четвереньках, измучился, взмок, хрипел, как загнанная лошадь. Уже собирался упасть и распластаться, как медуза, как ход расширился, а свод поднялся. Встать во весь рост, правда, не удалось, но сумел идти на полусогнутых и со склоненной головой.

– Дорога?

– Тропа, – ответил гном. – Когда увидишь дорогу, ахнешь…

Маленькая фигурка двигалась вроде бы неуклюже, но проворно. Я прикинул его рост, хмыкнул, он сразу же оглянулся, злой и настороженный.

– Над кем ржешь?

– Я не ржу, – ответил я честно. – Так, подумал просто…

– О чем?

– Что я уже в который раз наступаю на грабли. Но будет хуже, если наступлю на ваши грабли!

Он не уловил, в чем соль, кивнул благосклонно.

– Да, с нами надо быть начеку. Мы – гномы, не какие-нибудь…

– …сраные эльфы, – подсказал я. Он довольно хмыкнул, сам в адрес эльфов резких движений не делает, в благородство играет, но от меня слышать явно приятно. – А вот вы, гномы, для нас всегда были образцами отваги и чести! У нас только ахи из-за ваших мечей и доспехов. Им цены нет! Императоры и короли за них любые деньги платят. А уж про самих гномов только и слышно, какие все благородные, отважные, и хотя слова их порою грубы, но лучшие в мире песни они в рюкзаках хранят…

Тропа вроде бы еще чуть расширилась, а потом и вовсе влилась в явно древний ход, вырубленный людьми, я с облегчением вздохнул, с трудом разогнул колени, поясницу и кое-как выпрямил шею.

Глава 6

Дважды проплывали глубокие ниши, я рассмотрел бронзовые гробы, ничуть не удивился, при нынешней бурной и неспокойной жизни надежнее своих мертвецов прятать в подземельях поглубже. Вот египетские фараоны заранее готовили себе сверхтайные усыпальницы, лично настраивали ловушки, капканы, западни, а в моем прошлом мире, где вроде бы давно вывелись шлиманы, все равно какие-нибудь отморозки крушат надгробные памятники и выворачивают кресты.

Гном посматривал на меня с растущим раздражением, я сказал с восторгом:

– Как хорошо быть гномом! Ведь все сокровища прячутся в глубинах, а кто им хозяева, как не гномы? Тебя как звать?

– Аланк, – ответил гном.

– Достойное имя, – воскликнул я с восторгом. – Имя королей!.. Да что там королей, в наших землях только императоры имеют право на это имя! Тебе повезло… Или ты из императорской ветви? То-то смотрю, твое исполненное высшего благородства лицо чем-то знакомо… У нас оно на золотых монетах высшей пробы…

Гном сказал польщенно:

– Да, я сам чувствую, что у меня были знатные предки. Жаль, другие этого не понимают. И эти золотые жилы раньше принадлежали наверняка моему роду. Жаль, в этих краях уже все золотые жилы выбрали еще в древности.

– А камни?

– Камни еще раньше! Мы камни любим.

Он шел быстро, я едва поспевал, камни под ногами не выровнены, спотыкаюсь, не сразу ощутил холод на груди, пощупал амулет, он как льдинка, оглянулся, запоминая место.

Гном довольно похрюкивал, ход наконец оборвался тупиком, гном хитренько взглянул, потрогал стену сбоку, камни ушли в сторону, мы перешагнули порог.

Я ошалело оглядывался. Вся история архитектуры – борьба за окна. Здесь, похоже, боролись в другую сторону, зато победили. Пещера просторная, надежная, вырубленная в благородном сером граните, в стенах ни щелей, ни каверн, гладкая, как скорлупа ореха. Свет идет с закругленного свода, там же вделаны крупные кристаллы, похожие на стекло или хрусталь.

Я засмотрелся на дивную игру света, гном сказал довольно:

– Нравится? А это всего лишь… ну, как у вас шалаш… Подожди здесь!

Я выбрал лавку понадежнее, а когда поднял голову, в пещере кроме меня только эта добротная мебель да вкрапленные в стены участки камня других пород. Гномы отделали свой «шалашик» добротно, очень добротно, так что пусть не брешут насчет временности и походности. Как богач отделывает стены кабинета древесиной разных пород, так и здесь узнаю умело врезанные плиты малахита, вон там благородная отделка коричневым, здесь окантовка черным, что за камень такой удивительный, а на противоположных сторонах некая аппликация желтым, вроде бы даже золотом…

За спиной сухо затрещало, из прохода выбрались трое гномов, Аланк повел в мою сторону короткой, но мускулистой дланью:

– Это рыцарь, который был в долгу у Атарка.

Двое гномов, еще выше и шире в плечах, чем Аланк, рассматривали меня с явной недоброжелательностью. Один спросил раздраженно:

– И что?..

В короткой реплике было столько уничижения, что Аланк вздрогнул и согнулся, будто на плечи рухнула глыба.

Я сказал быстро:

– Будучи наслышан о великой доблести и отваге гномов, я уговорил Аланка взять меня с собой. До этого я побывал в замке эльфов, вот уж говнюки, каких свет не видывал!.. надменные, под ноги не смотрят, даже когда в собственное… гм… вступят, все тупые, как один, а уж трусы, каких свет не видывал! Потому и обучились стрелять из луков, что страшатся подобно доблестным гномам сойтись в честной схватке лицом к лицу!