Ричард Длинные Руки – фрейграф

Тропинка сузилась, зажатая между крупными валунами, некогда последняя скала рассыпалась на фрагменты, я прибодрился, перевел дыхание, но впереди пала грозная тень: силуэт человека с упертыми в бока руками.

Я поднял голову, черноволосый с черной смоляной бородкой и густыми чернющщими бровями, картинный разбойник, да еще и крупная серьга в ухе. Он крикнул насмешливо:

— Стой! Сбор за топтание земли нашей.

Не оглядываясь, я увидел, как из-за валунов выскочили и загородили отступление двое. Впереди поднялся еще один, да и разбойник, явно вожак, легко спрыгнул и заступил мне дорогу.

Крупный, жилистый, он поиграл коротким мечом, пальцы другой руки на рукояти длинного ножа за поясом.

— Ты зря пошел по этой дороге, — сказал он с довольной ухмылкой. — Ну раз уж пошел… оставь свой кошелек и топай дальше.

Я осведомился:

— Ребята, что у вас с глазами? Я похож на человека, у которого есть кошелек?

Разбойники скалили зубы, вожак ответил уже серьезно:

— Похож. Одежда порвана, но на тебе ни одной царапины. Ты больше похож на человека, который украл что-то ценное и сумел вовремя удрать.

Рядом с ним разбойник, лохматый, тертый, с быстрыми глазами, сказал быстро и почти благожелательно:

— Деньги не пахнут, когда их нет. Сэр, у вас манеры благородного человека. А разве для человека вашего сословия не самое ценное на свете — идти чистым и свободным?

Я осторожно косился на тех, что зашли сзади и теперь с оружием в руках приближаются с боков.

— Но зачем вам деньги? У вас самих такая свободная жизнь… И наверняка чистая совесть.

Тот же лохматый и тертый сказал так же примирительно:

— Деньги все могут сделать. Они срывают горы, высушивают реки. Нет такой вершины, на которую не мог бы взобраться нагруженный золотом осел.

— Хорошо сказано, — пробормотал я.

Он продолжал еще громче, явно воодушевленный:

— Деньги — общее достояние! Каждому позволено брать столько, сколько он хочет… при условии, что он это может.

Они подошли совсем близко, я возразил совсем тихо:

— Вы очень ученый человек. И знаете, что деньги причиняют больше всего неприятностей, когда их делят…

Они переглянулись, я попал в больное место, и в тот же миг мой кулак ударил одного в лицо, от взмаха лохматого я увернулся и выдернул у него из руки меч. Он только охнул, когда острое лезвие вспороло живот его вожаку.

Четвертый ринулся, размахивая мечом, я торопливо уклонился от удара, полоснул несчастного по горлу. Тот, которому я кулаком разбил нос, бросился на меня с поднятым топором.

Я с легкостью увернулся, разбойники не имеют представления об искусстве фехтования, разрубил ему голову и сделал шаг к грамотному, у которого я отнял меч. Он как раз подхватил оружие из руки вожака, но посмотрел на меня и торопливо бросил клинок мне под ноги.

— Мне против вас не выстоять, — произнес он невесело. — Прошу подарить мне жизнь… сэр.

Я смерил его придирчивым взглядом, типичный разбойник, но строит фразы грамотно, цитирует великих, жаль убивать этого местного Франсуа Вийона.

— Ладно, — сказал я, — живи. Но вот к твоим мудростям еще одна: деньги портят людей, поэтому неудивительно, что некоторые не видят в деньгах для себя опасности. Теперь убирайся!

Он поклонился, попятился, все еще поглядывая на меня настороженно, вдвинулся спиной в заросли, и уже оттуда донесся его веселый голос:

— Вы правы, ваша милость! Деньги не пахнут. Пахнут те, у кого их нет…

Глава 5

Я шел быстро, если и будут меня искать еще, то не за пределами же своего королевства.

Редкий кустарник сменился каменной россыпью, я слышал, как по ту сторону косогора простучали частые шаги, опустил ладонь на рукоять меча и пошел медленнее.

Невысокая скала ушла в сторону, из-за каменной гряды на тропу выпрыгнул запыхавшийся человек, я узнал того грамотного разбойника, у которого отнял меч.

Он упал на колени, голову склонил на миг в почтительнейшем поклоне, но тут же поднял и прямо посмотрел мне в лицо.

— Меня зовут Омаль, — сказал он торопливо. — Могу ли я жизнь, которую вы пощадили, вернуть вам?

Я подумал, кивнул.

— Можешь.

Он счастливо подхватился, едва я прошел мимо, потащился сзади. Некоторое время я следил за ним в других диапазонах, однако не пытается ударить в спину, хотя за поясом длинный узкий нож и короткий и опасный меч на перевязи, а удобные моменты подворачиваются не однажды.

— Ты кто? — спросил я отрывисто, потому что герой должен говорить зло и коротко, это дракон может молоть языком, с него взятки гладки.

Разбойник ответил быстро:

— Бывший десятник из племени Черных Рысей.

— За что изгнан?

— Выпили с другом вина в походе.

— Да, — протянул я, — это серьезное нарушение… Вот что, Омаль. Наш корабль потерпел крушение, меня выбросило на берег. Так что я не знаю, как тут живут…

Он ахнул:

— Господин с островов? Как я не догадался, видя такой рост и силу!.. Старики говорят, что такие люди остались только на островах, откуда наши предки! А здесь мельчают, забывают о нашем великом прошлом героев!

— Да уж, — проворчал я, — потому этот край падет под второй волной завоевания. Разнежившихся всегда захватывают.

Он подумал растерянно, наконец произнес:

— Ну… если завоюют люди нашего корня…

— Только королей и всю власть сменят, — заверил я. — Зато этот край…

— Гандерсгейм, господин!

— Гандерсгейм станет великой державой и захватит все соседние королевства. Мы всегда так делаем.

Он вздохнул:

— Жаль, у нас в соседях только королевство Сен-Мари.

— Ничего, — заверил я, — и до других доберемся! А сейчас мне нужно понять, где мы. Что это за королевство? Если уж я оказался здесь, я должен узнать побольше, прежде чем вернуться к своему народу…

Из зарослей с оглушительным треском ветвей выметнулся громадный ящер. Я успел увидеть огромную пасть, усеянную длинными острыми зубами, красный, как ад, зев и горящие лютой ненавистью маленькие глазки. Омаль закричал, а я выхватил меч…

…прыгать в сторону поздно, я подпрыгнул как можно выше, ноги тряхнуло, а я, извернувшись, всадил меч обеими руками в загривок. Куда метил, не попал, скорость чудовища была слишком велика, но лезвие удачно вошло между пластинками на спине, рукоять вырвало из моих рук, едва не вывернул пальцы.