Ричард Длинные Руки – монарх
Шрифт:
Он ответил послушно:
– Ем, ем…
Когда он начал замедлять темп, я сказал покровительственно:
– Все, чем я занимался раньше, это… даже не знаю как обозвать, что сам не обиделся на такого бесчувственного гада. На самом деле только сейчас подошло настоящее испытание…
– Сэр Ричард? – спросил он.
– Маркус, – произнес я, глядя ему в лицо. Гугол заметно вздрогнул, я сказал жестко: – Ты знаешь, не отнекивайся. Что, в запой уйдешь, чтобы не видеть последних дней человечества?.. Или в глубокую нору полезешь?..
В камине один из крупных багровых углей с
Гугол сказал слабым, почти плачущим голосом:
– Сэр Ричард, к чему вы о Маркусе?
– Нужно найти, – сказал я, – как остановить эту пакость. Да-да, остановить в любом смысле!..
Он вздрогнул, посмотрел на меня дико.
– Вы… в самом деле?
– А что, – огрызнулся я, – выбор есть? Я к тебе прибыл не потому, что ты самый храбрый на свете. Но в чем-то умный, в чем-то удачливый. Ты вырастил эту башню из одного-единственного зернышка, а кто еще из магов может этим похвастаться?
Он вскрикнул жалобно:
– Это было случайно, с тех пор я в этой башне пленник! Бояться не перестал, в большинство комнат вообще не захожу. А те зерна я вам все отдал. Вы разобрались?
Я ответил бодро:
– Частично, Гугол, частично.
– Это здорово, – сказал он. – Поздравляю.
– Этого мало, – сообщил я. – У меня вообще теперь осталось мало из тех штучек.
Он сказал тихо:
– Да я заметил, у вас нет вашего молота…
– Потерян не только молот, – сказал я с тоской. – Знаешь, сколько я всего волшебного насобирал? Какие кольца, браслеты, цепи?.. Теперь вот кое-что еще есть, но те старые уже не вернуть… В общем, ни в чем не разобрался, Гугол! Столько дел навалилось, головы не поднять! И как-то незаметно сползаешь в эту обыденность, когда от барона к маркизу, а там к герцогу, принцу…
Он спросил с недоверием:
– Вы уже принц?.. Ваше высочество?
– Еще какой, – ответил я с досадой. – Только не надо меня высочествовать, а то поссоримся. От других терплю, а тебе по дружбе могу и… нет, не могу, но все-таки забудь о принципате. Кстати, не высочество, а величество. Да-да! Подумать только, я ж хотел, как и ты, быть исследователем. Эх, все-таки жаль, мне почему-то казалось, ты тут разобрался с этой башней. У тебя же книги, свитки, рукописи, а не бабы, бабы, бабы с вот такими и вот такой!.. Что, не веришь? Сам видел и даже трогал!
Он буркнул:
– Книги – те же бабы, только лучше.
– Это да, – согласился я, – но иногда желательно меню разнообразить. Я имею в виду не баб, как ты сразу подумал, по глазам вижу. А то, что на Юге книг сохранилось больше, ты сам говорил.
Он возразил сердито:
– Ничего я про баб не думал! Я про них вообще не думаю. А грезы перед сном не в счет.
– А еще, – спросил я, – какие-то зерна есть?
Он потряс головой.
– Я вам все отдал! Во избежание соблазна, помните? Я слабый…
– Ну да, – согласился я, – бабы для тебя вообще конец всем наукам. Потому стреляй в них сразу, еще издали!.. Помнишь, тебе пираты постоянно приносят всякие диковинки, что отыскивают в странствиях, а ты им разгадываешь?
Он вздохнул.
– После
того как вы их уговорили стать графами и баронами, больше не приносят. Только один Черный Буревестник еще не сошел на берег, бороздит моря, но он и раньше ничего не собирал, кроме серебра и золота.– Жаль, – сказал я искренне. – Сейчас даже за раскрытую бритву ухватился бы голыми руками… Ладно, тащи тот ящик.
– Какой?
– Ты знаешь, – сказал я.
Он вздохнул, ушел в дальний угол, там долго отодвигал столы, кресла, вроде бы даже сдвинул шкаф с книгами, все-таки силенка в нем осталась, наконец выволок из-под всякого хлама ящик из темного металла, изъеденного как будто сильнейшей коррозией, но точно не коррозией, больше похоже на то, что миллионы лет плавал в космосе, получая удары от метеоритов и двигаясь под давлением света разных солнц.
Поднимать на стол даже не попытался, что понятно, я помню, насколько тяжелые те штуки.
Я сосредоточился взглядом на столешнице, начал заполнять пространство копченостями, вырезкой, сочными ломтями стейка, карбонада, ветчиной, бужениной, корейкой, кровяными колбасками, крабовым мясом, беконом…
Гугол со всхлипом рухнул на лавку.
– Сэр Ричард, – возопил он жалобно, – что вы со мной делаете?.. Я в таком воздержании пребывал, что и сам дивлюсь, а тут… я не смогу удержаться…
– И не удерживайся, – посоветовал я. – Потом покаешься, хотя трудно каяться в том, что доставляло такое удовольствие…
Он схватился обеими руками за ломти мяса.
– Как я же… оказывается, все еще голоден!.. Даже не знал… Что за чудо у вас за еда?.. Такой просто не бывает… Это же не мясо, а не знаю что, тает во рту, как масло…
– Господь вознаграждает паладинов, – объяснил я. – Поощрение требуется даже святым, а мы не совсем святые… к счастью.
Он ел быстро, жадно, с каждым проглоченным куском оживал все больше, бледное лицо розовело, спина распрямлялась, на меня смотрел пока что не орлом, это не Гугол, но уже без привычной трусости.
– Как вы сумели на этот раз, – спросил он, – это же так непросто…
– Я ведь уже говорил, Гугол, – напомнил я, – развиваться можно, и сидя на месте. Вон как делаешь ты. Но в отдельных случаях удается ускорить темп, когда передвигаешься… Я, если тебе любопытно, в самом деле король. Хотя тебе это неинтересно…
Он слушал жадно, рот постоянно забит новыми порциями нежнейшего мяса, потому говорил только я, пока рассматривал ящик и пытался его открыть, рассказал практически все, что случилось там на севере, а когда он насытился, а утомившиеся челюсти едва двигались, я сотворил еще по чашке крепчайшего кофе, одну придвинул ему.
– Пей, а потом… пожалуй, осмотрим башню. Ящик оставим на потом. Или я попытаюсь его забрать с собой.
Он спросил трусливо:
– Поищете оружие?
Я ответил медленно:
– Мне бы оружие не помешало очень-очень. Не для убийства людей, пусть твоя душа миротворца успокоится. Если ты знаешь, что такое Маркус, то поймешь…
Он побледнел, взглядом указал в сторону и наверх.
– Если вы о той страшной Багровой Звезде, что уже размером с луну… на нее и взглянуть боязно…