Ричард Длинные Руки - принц императорской мантии

Он нахмурился, сказал нехотя:

–  Да, это основная доктрина церкви, на которой она стоит и стоять будет. Хотя простой народ может понять неверно.

–  Господь не властен отнять нашу свободу, - сказал я, - но разве это говорит о Его слабости?

Я сделал нарочитую паузу, он произнес с явной неохотой:

–  Разумеется, нет…

–  Но именно эту ошибку, - воскликнул я, - сделали ангелы! Не те, что подняли мятеж тогда, а уже нынешние. Да-да, господин кардинал, среди мятежных ангелов в аду нашлись те, кто вознамерился поднять новый мятеж! Они решили, что если за тысячи лет Господь ничего не сделал, чтобы изменить человека к лучшему, то Он, значит, либо бессилен, либо уже махнул рукой или там крылом на человека… а это значит… это многое для них значит!

Он сказал невесело:

–  Молодежь всегда истолковывает мудрые решения, как трусливые или слабые. Она, дескать, сделала бы все жестче, быстрее и лучше!..

Я льстиво поддакнул:

–  К сожалению, иногда пытается сделать, несмотря на запрет со стороны таких мудрых старших, как вот вы, кардинал.

–  Вот-вот, - поддержал он.
– Однако же, сын мой, меня очень тревожит то, что ты сказал о новом мятеже.

–  Я бы хотел, чтоб его не было! Но увы.

–  Насколько твои сведения… верны?

Я поколебался, но кардинал выглядит в самом деле мудрым, хотя внешность обманчива, к тому же напоминает отца Дитриха, я вздохнул тяжело, наклонился ближе.

–  Тяжко мне это говорить, святой отец, однако…

–  Говори, сын мой, - ответил он просто.
– Знал бы ты, чего я только не наслушался…

Я вздохнул снова и начал рассказывать. Он слушал внимательно с самого начала, хотя тело и одряхлело, но ум сохранился живым и острым, все быстро схватывающим, что свойственно и молодым, однако и умеющим сравнивать со всем ранее известным, изученным и уже освоенным.

–  Честно говоря, - произнес он несколько потрясенно, - такого еще не слышал… и даже не думал, что такое возможно… Подумать только, второй мятеж!.. Темные ангелы прозрели и готовы молить Господа о прощении!.. Светлые ангелы завидуют человеку и тоже не любят его… Хотя, если поразмыслить, именно так и должно бы случиться… но кто из нас заходит в своих рассуждениях и догадках так опасно далеко?

Я молчал, наконец сказал осторожно:

–  Так что мне ждать от коллегии кардиналов?

Он тяжко вздохнул:

–  Мне очень не нравится тон, который ты взял в разговоре с ангелами… Я имею в виду ангелов небесного легиона. С темными уже неважно, с побежденными не считаются.

Я признался:

–  Мне мой тон тоже не нравится. Более того, скажу честно, я откровенно трушу. Наверное, потому и хамлю.

Он горько усмехнулся:

–  Даже ты, сын мой, доблестный Фидей Дефендер, трусишь?

–  Увы, - сказал я откровенно.
– Страшно. Это же какие силы! Однако как иначе напомнить светлым ангелам, что они вообще-то совершили рейдерский захват власти, и мы это понимаем?..

–  Захват власти?

–  Да, - ответил я, - раньше там была хоть какая-то слабенькая оппозиция, можно было вести полемику, чтоб не так скучно… А партия Михаила воспользовалась предлогом и умело вытеснила противников. Да, все у них прошло благополучно, и если и трусили вначале, то за эти тысячи лет уверили себя, что так и было изначально. Я лишь напоминаю им, что Господь оставил для нас всех несколько иные правила. Для всех, ангелам тоже. Это и вызывает ярость, будто клевета какая!

Он сказал слабо:

–  Это они еще бы стерпели. Но их старшие видят, что это для тебя, сын мой, лишь платформа, с которой желаешь заключать соглашения на новой основе. Ведь желаешь? По глазам вижу. А это для них серьезнее и опаснее. Да, они силой вытеснили оппозицию и укрепили свою власть, но теперь ты вроде бы желаешь что-то пересмотреть им в ущерб!

–  Так и есть, - подтвердил я.
– Но это не мятеж, а лишь возвращение к истокам!..

Он насторожился:

–  К истокам?

Я объяснил почтительно:

–  Как в церкви то и дело заново перечитывают Библию, чтобы придерживаться прежней линии, не уходить далеко в сторону.

Он сказал строго:

–  Может быть, не следует перечитывать Библию… простым людям?

–  Ваше преосвященство, - спросил я в испуге, - но… почему?

–  Вера, - ответил он значительно, - тоже должна реформироваться и развиваться. А Библия… это основа. Возвращаться к основам - это отрицать все новое, что создала богословская мысль.

–  А если богословская мысль, - возразил я, - ушла далеко в сторону?

–  А ты можешь об этом судить?
– спросил он.
– Нелегко даже нам, которые всю жизнь посвятили, и то…

–  Некоторые вещи заметны сразу, - сказал я.
– Например, для того чтобы быть понятным простому народу, была сделана нехорошая уступка язычеству. Я говорю о том, что великого пророка Иисуса Христа начинали почитать, как бога, а потом вообще объявили сыном Всевышнего. И не так, что все мы - дети Творца, а в буквальном смысле! Дескать, Творец, как языческий Зевс, что совокуплял женщин…

Он дернулся, на лице отчетливо проступило острое неудовольствие.

–  Как можно такое слышать от Защитника Веры?

–  Я Фидей Дефендер, - согласился я, - но при чем здесь Христос?.. Я и его защищаю от умаления его достоинства! Это был великий пророк, поднявший человечество на новую ступень развития, понимания и добавивший ему человечности. И я никому не позволю принизить его величайшую роль именно в очеловечивании того зверя, которым был до его прихода человек.

Кардинал произнес с негодованием:

–  Но ты же отрицаешь его божественное происхождение!

–  Тем самым его возвеличивая, - возразил я.
– Вот вы и кардинал заседаете в конклаве кардиналов наряду с теми кардиналами, что стали ими благодаря высокому положению своих семей, высоких титулов… я ведь правильно понял, что вы не являетесь выходцем из древнейшего рода, что некогда поставлял королей? Но такие вот занимают кресла и в коллегии кардиналов, а вот вы - потому что трудом, упорством, ярким умом и невероятной работоспособностью пробились из самых низов простонародья и теперь вы тоже в Высшем Совете Кардиналов. Скажите, кто из вас более достоин уважения?