Рифейские горы
Шрифт:
– А как же жена ваша? Она не потерпит...
– А кто её спрашивать собрался?- Кэйдар рассмеялся.- "Жена да во всём подчиня-ется мужу!"- процитировал строку из свода законов, по которому жили все аэлы.
– А я слышала... Говорят, что вы...
– Кто что говорит? Имена?- Кэйдар решительно повернулся к ней всем телом.- Болтунов и сплетников я накажу сам! Лично!
Ирида не ответила, закусив губу, опустила голову, отвернулась, возвращая в кро-ватку сонно засопевшего Тирона.
– Всех всё равно молчать не заставишь,- возразила шёпотом, подняв глаза на Кэй-дара.- И уж тем более,
– Да какая мне разница?!..- воскликнул Кэйдар и тут же примолк, не договорил - Ирида приложила указательный палец к губам, призывая молчать, и он неожиданно подчинился.
– Он весь день всё как-то беспокоился, засыпал плохо, и сейчас, как видите...- объяснила Ирида. Голос её едва-едва шелестел, на лице была печать трогательной материнской заботы, и совсем не было страха перед господином, будто она чувство-вала, что не может он её ничего сделать, даже за эту проклятую рубашку не знает, как наказать.
– Я принёс ему тут...- Кэйдар тоже перешёл на шёпот, говорил неохотно, будто долго набирался решительности или боялся быть непонятым.- У него среди игрушек нет ни одной погремушки,- и протянул одну, принесённую с собой, вытащил её из складок паттия, из-за пояса на спине. Протянул осторожно, чтоб не зазвенели бойкие горошины.
Ирида с большим трудом подавила в себе вздох изумления. Никогда ещё она не видела такого выражения на лице своего господина: ласковая заботливость и опасе-ние, что его неправильно поймут. Пряча понимающую улыбку в уголках губ, Ирида так же осторожно приняла в обе руки игрушку.
Обычная погремушка: три стебелька разной длины на одной палочке, а на каждом расписанный простенькими зигзагами и точками полый шар засушенного на солнце земляного ореха. Орешки, оставленные внутри, высыхали тоже, а потом, перека-тываясь, стучали о тонкие стенки.
Это была обыкновенная вайдарская погремушка. Такая была и у Ириды в детстве, такими многие дети играют, и виэлийские, и вайдарские, и дети аэлов, оказываются, тоже.
– Это ещё моя...- неохотно пояснил Кэйдар, уже жалея о своём поступке.- Осталась от матери... Нашёл её сегодня утром у себя среди вещей...
Он отвернулся, отошёл к двери, спиной чувствуя взгляд Ириды. Ждал её насмешки, её презрения, но не дождался и вышел.
Ирида достаточно хорошо знала этого самолюбивого человека с трудным характе-ром и тяжёлым взглядом, господина Кэйдара. Но сейчас, глядя на немую погремуш-ку в своих руках, с огромным трудом осознавала для себя, что и он, этот ненавист-ный ей опасный человек тоже когда-то был ребёнком. Таким же маленьким мальчи-ком, как и её Тирон сейчас. У него тоже была мать, которая тоже любила его, тоже заботилась о нём, жила ради него.
Вайдарка Варна!
Ирида очень мало знала про всё это, слышала, что она умерла очень рано, а сын её, аэл-полукровка, вряд ли рос с рождения как будущий Наследник.
И всё равно они, отец и сын, Кэйдар и Тирон, во многом схожи судьбами. Понимая это, Ирида всё равно верила, что сумеет вырастить Тирона другим: не таким высоко-мерным к людям, как его отец, с добрым сердцем, способным на любовь и сострада-ние. А для этого ей нужно быть рядом, самой воспитывать его и не позволять
другим баловать возможного Наследника. Вопрос в другом: как долго ей позволят быть с ним рядом? Хватит ли ей этого времени?* * *
Стифоя дохаживала последние дни. Врач из опасения за ребёнка и здоровье его матери запретил ей много чего, даже ходить по лестницам на второй этаж Дома. Разрешил немногое: сон, лёгкие прогулки, чтение книг, как можно меньше трево-житься и волноваться, побольше отдыхать. И вот теперь Стифоя после обеденного сна, так и не успев встать с ложа, встречала своего господина.
Лидас в очередной раз был недоволен сборами. Закупка сена и зерна для лошадей, провианта для людей были на его совести. Выданных денег хватало только на ржа-ную муку. Надо было снова просить Кэйдара, он заправляет всем, или же тратить свои личные сбережения.
Стифоя очень мало во всём этом понимала, из страха показаться глупой, не задава-ла уточняющих вопросов, приподнявшись на руках, следила за Лидасом со скрытым обожанием. Ей приятно было от того, что он нёс ей свои проблемы и заботы, делился ими с ней, как с женой, даже ждал её совета и помощи, хотя бы моральной. Она каждое его движение, жест, взгляд ловила и таяла от удовольствия.
Сообщила немного невпопад:
– А у меня сегодня была госпожа Айна... Вместе с маленьким...
Лидас закусил губу, нахмурился. Временами Стифоя казалась ему настолько наив-ной, что даже сердиться на неё не получалось.
– Он хорошенький такой, и улыбается уже... Госпожа говорит, он с рождения начал улыбаться. Значит, счастливый будет, да?
– Почему ты называешь её госпожой? Она не госпожа тебе больше! Стифоя, ты - свободная женщина! Мы поженимся сразу же, как я вернусь, понятно тебе?
– Да?!- Она больше испугалась, чем обрадовалась, прикрыла рот тыльной стороной ладони, моргнула несколько раз с усилием, чтобы не расплакаться, невнятно возра-зила:- А как же госпожа? Нет... Нет, не надо так, прошу вас...
– Стифоя, милая...- Лидас подсел к ней на край ложа, отнял от лица руку, прижал к губам, целуя.- Сейчас речь вообще не о ней... С Айной у нас ничего общего, ты же сама это знаешь... Нас ничто не держит, кроме обряда...
– А Римас?- напомнила Стифоя.- Он так похож на вас, господин...
– Это не мой ребёнок!- резче, чем следовало бы, перебил её Лидас.- Неужели тебе никто ничего не рассказывал?
– Это неправда всё, господин! Ей многие завидовали... Это всё неправда!..
– Правда! Правда, Стифоя! Но хватит об этом, это не твои заботы... Мы разведёмся с ней, когда я вернусь... А пока я отправлю её в своё поместье... Подальше от спле-тен...
– Нет, не надо, прошу вас, господин Лидас!- Умоляюще глядя ему в глаза, Стифоя сжала Лидасу руку, подалась вперёд всем телом, чуть не плача.- Я не хочу здесь без неё, и без вас... Я не смогу здесь одна... Прошу вас, господин...
– Ты что, хорошая моя?- Лидас рассмеялся, но как-то встревоженно, прижал лагад-ку к себе, к груди, поглаживая вьющиеся волосы, добавил:- Мы быстро вернёмся, через месяц, может быть, даже раньше... Тебе некогда будет скучать...
– Не отсылайте госпожу, пожалуйста!- продолжала просить Стифоя, из последних сил сдерживая слёзы.