Рифейские горы

– Нет, не в Дариане дело. Просто выслушай меня и пойми. Неправильно то, как мы с тобой живём. Неужели ты и сам этого не чувствуешь? Этот наш с тобой брак... Наши отношения...

– Мы пять лет вместе прожили, и именно тогда, когда до рождения нашего ребёнка остаётся всего ничего, ты заявляешь, что всё это было ошибкой!- Лидас обошёл кресло, одним рывком - вместе с Айной - повернул его к себе, так, чтоб видеть лицо жены.- Ты просто скажи мне: что я сделал не так? В чём я виноват перед тобой? Ты же знаешь: я полюбил тебя сразу, любил все эти годы и продолжаю любить сейчас. Где бы я ни был, все мои мысли о тебе. И даже эта девочка... эта Стифоя... У меня и мысли такой не было: заменить ею тебя... Разве я мало давал тебе? Я жизнь свою отдам, не задумываясь, если ты только слово скажешь...

– Не надо, Лидас! Не говори так, прошу тебя!- выкрикнула испуганно Айна.- Я ведь не про тебя говорю, я вижу, что ты такой же, как прежде. А я... А мне... Я и сама хочу любить... Или хотя бы не обманывать тебя в своих чувствах. Поэтому ещё раз повторить готова, Лидас: я не люблю тебя...

Если б я могла себя заставить, приказать себе... Но это не в наших силах.

Лидас с растерянным вздохом тяжело опустился на край ложа, запустил пальцы в волосы, остервенело взъерошил их.

– Если ты выходила замуж без любви, раньше тебя это не тревожило. А тут вдруг неожиданно...

– Просто я стала старше,- Айна смотрела на смятенного Лидаса с пониманием, с сочувствием.

– А мне кажется, я понял,- Лидас вздёрнул подбородок.- Ты просто завела себе другого... У тебя любовник есть... Этот Айвар!..

– Лидас, хватит ерунду выдумывать!- руки Айны стиснутыми кулаками лежали на подлокотниках.- То ты мне Адамаса в любовники прочил, то сейчас что-то там вы-думываешь. Не надо искать причину там, где её нет. Ты просто одно пойми: не при-нуждай меня делать то, чего я не хочу и не могу. Не заставляй меня... Не жди от меня ответного чувства... Не обижайся, когда я не могу благодарностью отвечать на твои подарки, на знаки внимания... Я не хочу тебе врать... Не хочу тебя обманывать.

Конечно, как муж ты имеешь право требовать от меня всего, что обязана выпол-нять твоя жена. Вот видишь, как это сделал Кэйдар в то время, пока тебя не было. Он перевёл меня в эту комнату, и теперь я нахожусь под постоянным присмотром. Я выйти не могу незаметно. А всё потому, что он, как брат, озабочен моей целомуд-ренностью. Пока тебя не было, он боялся моей измены... И, как видишь, я подчини-лась. Он старший надо мной после тебя. И ты тоже можешь держать меня взаперти... Ты, как глава нашей семьи, имеешь право на всё.

– Ты думаешь, я могу поднять на тебя руку?

– Не знаю,- Айна плечами пожала,- ты был так рассержен... Этот твой телохрани-тель... Да, мы говорили несколько раз... Давно уже... Оказывается, эту пластинку он делал сам,- Айна подняла руку повыше, украшение, до этого зажатое в кулаке, зака-чалось на порванной цепочке.- Этот варвар - тот, кого ты искал так долго. Не только мараг, но и кузнец-ювелир, царевич... Мог сделать оружие и любое украшение... Я видела у него наколку на груди, такую же точь-в-точь, как здесь... Два духа мира в единстве и борьбе, так, кажется... Вот и спросила...

– Почему ты не сказала раньше?

Айна повела плечами, ответила неохотно:

– Тогда мне казалось забавным, что ты столько времени и сил тратишь на поиски того, что находится у тебя под носом... А потом? Потом, после того, как Кэйдар продал его, это стало уже неважно.

– Для тебя это было всего лишь забавой?!- Лидас резко поднялся.- Отцу нужны были сведения об этом народе. Я выполнял приказ Воплощённого... Это была не моя блажь!

– Извини, я не думала, что это так важно,- Айна устало прикрыла глаза. Врать, оказывается, так тяжело. Но пусть это будет последняя ложь. Главное, чтоб теперь Лидас поверил, поверил и успокоился. А он, кажется, верит. Ещё бы! Так самозаб-венно и слаженно Айна ещё не врала ни разу в жизни. Никому и никогда! Жаль, что врать приходится Лидасу, он не заслужил подобного. Но и правду он знать не дол-жен ни в коем случае. Никогда!- Лидас, ты можешь зайти ко мне попозже?- попроси-ла, потирая виски пальцами.- Мне нехорошо что-то... Я хочу лечь... И позови, пожа-луйста, Стифою.

Лидас удивился: его выпроваживали, а он так и не понял чётко, о чём тут говорила Айна, какой такой любви ей не хватает. К чему эти упрёки? Он не всё ещё выяснил, но Айна и вправду выглядела неважно.

– Ладно,- согласился неохотно, мрачно и недовольно хмуря брови, и вышел вон из комнаты.

* * *

– Ну, наконец-то, застала дома,- Сигна прошла по чисто выметенному земляному полу.- Добрый день, мама!- торопливо ткнулась сухими губами Мирне в щеку.- Как отец?

– Как всегда. Жалуется на ноги, но при этом умудряется уползать в лавку к Фати-ду... Играют в кости... Хвала Матери, что пока не на деньги...- ответила Мирна, равнодушно, но с внутренней, тщательно скрываемой радостью глядя, как дочь выкладывает на стол принесённые с собой гостинцы: порядочный кусок солёной и чуть подкопченной свинины, свежевыпотрошенного цыплёнка, вилок капусты, большой, за три раза им не съесть, свежие сдобные булочки собственноручной вы-печки, ещё какая-то крупа в полотняном мешочке.

– Я тут захватила кое-чего,- пояснила Сигна.- Булки совсем свежие, вчера вечером выпекала, с яблоками и с абрикосами, ты такие любишь.

– А Баттасий твой сердиться не будет? Так много принесла...

– Его дома нет. Уехал. К празднику должен вернуться,- Сигна не смотрела на мать, стояла к ней спиной, но Мирна и сама поняла: эта тема гостье неприятна. Выругалась мысленно: "Старая дура! Зачем было спрашивать? Если пришла, значит, мужа дома быть не может. Сама же знаешь, как он относится к этим визитам..."

– С обедом что?- Сигна подняла крышку, заглянула в котёл, висящий над очагом.

– Ничего!- перехватив сидящего на коленях Тирона через грудь одной рукой, Мир-на встала с ложа, тоже подошла к очагу. Разворашивая металлическим прутом по-дёрнутые пеплом угли, Сигна подняла глаза на ребёнка:

– Ишь, ты, подрос-то как! Сколько ему уже?

– В последних числах октября три месяца было, четвёртый идёт,- со сдержанной гордостью ответила Мирна, перехватывая малыша поудобнее. Тот со спокойным любопытством без всякого страха, нахмурив брови, смотрел на незнакомую женщи-ну, прямо глаз не мог отвести, и глаза такие же, серьёзные и спокойные. И стиснутые кулачки прижаты к груди.

– Хм,- Сигна хмыкнула,- странный ребёнок. Он хоть когда-нибудь плачет?

– Вот когда он убедится, что ты не его мама, может и разреветься,- Мирна не стала дожидаться этого, отошла в глубь комнаты.

– А эта, кстати, где, постоялица-то ваша? Как её там, Ирида, вроде?- Сигна спроси-ла, будто между делом, но небрежности и неприятия скрыть не смогла.

– Понесла пряжу, а потом ещё на рынок,- Мирна поджала губы. Знала, что дочка против присутствия Ириды в этом доме, знала, что в неприятии этом больше ревно-сти, чем опаски, но ничего не могла поделать. Сигна, и без того нечасто появляю-щаяся в храме Матери, в последние месяцы стала захаживать ещё реже.

– И она не боится открыто ходить по улицам?- Сигна пробормотала себе под нос, будто вслух размышляя, но при этом неожиданно громко, так, чтоб мать услышала и спросила. И Мирна спросила:

– Ты о чём это?

– А тебе не кажется подозрительной эта женщина? Ты до сих пор не знаешь, кто она такая? Где её семья? Где отец её ребёнка, в конце концов?

– Я не спрашиваю у Ириды больше, чем она сама хочет мне сказать. Её прошлая жизнь меня волнует меньше всего.

– А зря! Ты бы много чего интересного могла узнать. А так?