Рикэм-бо «Стерегущий берег»

— Я знала, что он не отпустит меня.

Клео предложила немедленно бежать. Тем более что возле дома стоял автомобиль, заправленный бензином более чем на сто километров пути. Их никто их как будто не охранял.

Но Исмаилов сказал, что негоже угонять машину друга.

— Сейчас не время быть щепетильным — настаивала Клео. — Потом ему всё объяснишь. И если Джон и в самом деле тебе друг, то поймёт…

Видя его нерешительность, Клео начала терять терпение:

— Так ты едешь или нет? Не понимаю, чего ты боишься?

Игорь пытался убедить подругу, что пока для них лучше оставаться здесь. Клео слушала его с отчуждённым видом. То, что мужчина, которому она полностью доверилась, ведёт себя столь нерешительно, удивило и оскорбило её.

В итоге побег так и не состоялся. Но с этого эпизода Клео сделалась апатичной и подозрительной.

Но что он должен был сделать?! Согласиться на побег? Да он бы с великой радостью, не раздумывая ни секунды, прыгнул в автомобиль и ударил по газам, если бы не опасался, что в пути его спутницу снова разобьёт приступ неизвестной болезни. Из-за неизвестных препаратов, которыми пичкали Клео, они оба оказались в положении заключённых в этой тюрьме без стен и решёток.

Понимала ли Клео безвыходность своего положения? Возможно. Как учёный-биолог, не могла не догадывалась, что с ней что-то не так. Однако, вероятно надеялась справиться с «наваждением». Трагический самообман! В последующие дни Клео быстро возвращалась в состояние зомби, теперь она почти всё время спала. Видеть как любимая угасает становилось невыносимо. Тич вроде сочувствовал, но при этом сообщил, что не хочет сориться с волкодавами из конкурирующей конторы.

— Они хоть и сменили вывеску, но, говоря начистоту, там по-прежнему полно отморозков. Пока мы — ФБР продолжали заниматься внутренними проблемами страны, они навербовали в оккупированной Европе бывших сотрудников Гестапо и Абвера и взяли на вооружение многие их методы. А теперь ещё Президент предоставил им фактически неограниченные полномочия вести контрразведывательную работу, как внутри страны, так и заграницей. У них в Центральной разведке даже лозунг такой: «Мы больше, чем государство».

Тич снова дал понять, что для того чтобы уцелеть, необходимо кинуть волкам мясо:

— Но ты мой фронтовой друг и гость, а из-за неё я не готов сцепиться с «отморозками» из бывшего УСС. К тому же поверь, она это заслужила.

Настало время Игорю узнать, что оказывается, тот мужчина с бензоколонки во время войны спас итальянку и сумел вывести её с оккупированной гитлеровцами территории. Это по его рекомендации иностранке предоставили высокооплачиваемую работу в Штатах. Она же отплатила чёрной неблагодарностью.

— Но дело уже не в этом парне, хотя он был её гражданским мужем — продолжал Тич. — Итальянка по всей видимости многое знает и ей просто не позволят разболтать лишнего.

Таким образом, Клео была приговорена к молчанию. Её вполне могли и убить. Поэтому Игорь предупредил хозяина ранчо:

— Послушайте, Джон, не знаю, о чём вы договаривались с коллегами. Но если эта женщина тихо угаснет, разговора с ними не получится. Это моё условие.

Тич как раз садился в машину. Как будто никак не отреагировав на ультиматум, он уехал.

Вернулся Джон через сутки, вместе с доктором. Причём Исмаилову сразу бросилось в глаза, что бородач чем-то сильно встревожен. Выяснилось, что двое его племянников уехали с компанией отдохнуть куда-то на побережье.

— Сестра не знает, где именно они находятся, — удручённо вздохнул Тич. — Я уже поставил на уши всех, но найти ребят пока не удаётся.

«Почему этот толстокожий циник так всполошился? — недоумевал Исмаилов. — Ну подумаешь, отправились подростки на пикник с компанией сверстников. Ведь не маленькие же». По словам Джона одному из его племяшей недавно исполнилось шестнадцать, а второму было четырнадцать. Однако на бывалом солдате просто лица не было.

Глядя на бывшего командира, на суровой физиономии которого прочно прописалась тревога, Игорь удивлённо спрашивал себя: «И этот человек славился на флоте какой-то патологической отвагой?!». Окружающие поражались, как он с застывшими глазами бросался к покинутому расчётом зенитному пулемёту, чтобы отразить атаку пикирующего самолёта, словно заведомо зная, что останется неуязвим. Действительно судьба хранила его в самых отчаянных схватках. Однажды Тич в одиночку схватился в воздухе с шестью японскими «Зеро», когда же он вернулся на авианосец, в обшивке его кабины, кресле и в заголовнике, в парашютной сумке, сапогах и даже в карманах лётной куртки нашли следы от 70 (!) пуль, но он не был даже ранен. Выбравшись из кабины, Тич сразу принялся травить анекдоты.

«Нет, такого человека просто на испуг не возьмёшь — решил Исмаилов. — Тут должно быть что-то действительно серьёзное».

* * *

Было ранее утро. На командном пункте Тихоокеанского флота США в Перл-Харборе собрался весь адмиральский ареопаг. Помимо высших чинов ВМС и ВВС на совещании присутствовали представители Совета национальной безопасности и разведки. С минуты на минуту должен был прибыть сам Начальник Военно-морских операций Честер Нимиц. А пока совещание вёл заместитель командующего Третьим флотом. Вопрос был экстренный. Все взгляды были обращены на огромную карту на стене. Карта была просто огромная и занимала всё пространство от пола до потолка и отражала огромные пространства от Антарктиды в самом низу, до северной земли и Гренландии на самом верху, где стена встречалась с потолком. И повсюду на этом пространстве были расставлены фигурки кораблей и подводных лодок разных цветов. Впрочем, преобладающими были два цвета — красный и синий. Синими обозначались американские авианесущие соединения, эскадры линкоров и отдельные подлодки. Красными, естественно, были русские.

Но сейчас всех занимал небольшой отрезок, по которому ходил кончик указки в руке докладчика. И хотя это была центральная Калифорния, там теснилось необычно много красных магнитиков, обозначающих подводные лодки противника.

— Всего мы потеряли в этом районе две атомные авиабомбы — обрисовывал ситуацию докладчик. — Из-за проблем технического порядка место их падения удалось локализовать не сразу. К сожалению, на этот момент удалось обнаружить лишь один заряд. Поиски второго продолжаются. Дело в том, что глубина в этой точке залива составляет четыре километра. Кроме того, мы практически сразу столкнулись с активным противодействием нашим усилиям со стороны противника…

Слово взял вальяжный господин в штатском:

— Наша беда заключается в том, что мы благодушно рассчитывали на то, что спокойно можем рыться у себя в заднем дворе, пока не отыщем пропажу. Никто не ожидал, что русские так по-хозяйски поведут себя в наших территориальных водах. И лишь благодаря срочно запущенной нами операции по прикрытию под кодовым названием «Купол» нам как-то удавалось до сих пор сдерживать охотников за чужой собственностью. Избегая при этом прямой военной конфронтации с их кораблями и диверсионными группами.

Тут двери распахнулись и в зал буквально ворвался в сопровождении свиты заместителей и адъютантов сам Честер Нимиц. Легендарный флотоводец, герой минувшей войны сердитой походкой направился к свободному месту во главе стола, по пути раздражённо забросив фуражку цвета хаки на вешалку. Плюхнувшись в кресло, он сразу приступил к разносу:

— Меня уверяли, что предохранительные устройства на всех наших ядерных боеприпасах имеют высочайший уровень надёжности. Причём для А-бомб предусмотрена возможность их падения с большой высоты, так что вероятность самопроизвольного срабатывания запальных устройств при падении или транспортировке таких боеприпасов равна нулю. И вот теперь я получаю это.