Римские фантазии (сборник)

— Ну разумеется! — обрадовалась синьора Роза. — Как это мы сами не догадались?

Второй конец

Посмотрев взамочную скважину, супруги Бьянки бросились друг другу в объятия и заплакали от радости.

— Какое счастье!

— Как хорошо!

— Он не уменьшился!

— Он здоров!

Тино и в самом деле не уменьшился не только ни на один сантиметр, но даже ни на один миллиметр и продолжал спокойно заниматься, даже не подозревая о волнениях, которые испытывали его родители.

У него было теперь много друзей, много интересных дел и занятий, которые привязывали его к жизни, у него было много планов, много надежд и еще больше желания работать. А это все такие вещи, которые всегда остаются с человеком, даже если он сидит в комнате совсем один и рядом никого нет. Так что по-настоящему человек никогда не остается в одиночестве.

Третий конец

…Посмотрев в замочную скважину, бухгалтер Бьянки и синьора Роза с изумлением уставились друг на друга, не в силах произнести ни слова, да так и стояли целую минуту.

— Что же это такое?

— Как же это понимать?

— Роза, будь добра, приготовь мне кофе, да покрепче, прошу тебя…

— Да, да, мне тоже надо бы выпить чашечку… Что бы это значило?

— Неслыханное дело!

Что же они там увидели?

Они увидели, что их сын Тино стал в два раза выше ростом, и ему пришлось пригнуться, чтобы не удариться головой о потолок. Руки и ноги у него стали длинными, как у жирафа. Но он, казалось, даже не замечал этого. Он продолжал заниматься и что-то писал карандашом, который в его огромных руках казался крохотным, как зубочистка.

— Теперь у него другая болезнь, — вздохнул бухгалтер Бьянки, дуя в чашечку с кофе.

— И тоже очень редкая! — заключила синьора Роза.

История с телевизором

Как-то вечером синьор Веруччи возвращался с работы домой. Он был служащим и работал, если не ошибаюсь, на почте. Впрочем, он мог быть и зубным врачом и инженером… Мы можем представить его себе кем угодно. Можем представить его себе с усами? И с бородой? Прекрасно, значит, с усами и бородой. Попробуем вообразить теперь, как он одет, какая у него походка, как он говорит. Сейчас он что-то говорит про себя. Послушаем его тихонько.

— Домой, домой, наконец-то!.. «Дом родной, приют счастливый, скромный, тихий, дорогой…» Не могу больше! Так устал! Целый день спешка, кругом столько народу, на улице толпа, сплошной поток машин… Сейчас приду, закрою дверь, дамы и господа, и — привет вам всем! Только я вас и видел! Переступлю порог своего дома, и весь мир останется там, за дверями… Хоть это я еще могу сделать… Вот так! Вот я наконец-то и один… Какая красота… И прежде всего — прочь этот галстук!.. Теперь сбросим ботинки… Включим телевизор… И наконец сядем в кресло, положим ноги на скамеечку, возьмем сигарету… Ну вот, теперь мне хорошо! И самое главное — я наконец один! Я… А вы кто такая? Откуда вы тут взялись?

Синьору Веруччи мило улыбалась прехорошенькая синьорина. Мгновение назад ее еще не было в комнате, а теперь она сидела напротив него на диване и, улыбаясь, поправляла свои бусы.

— Не узнаёте? Я же диктор телевидения. Вы включили свой телевизор, и вот я здесь. Сейчас сообщу вам последние известия…

Синьор Веруччи возмутился:

— Имейте совесть! Вы же не на экране телевизора, как должно было бы быть, а в моем доме и сидите на моем диване…

— А какая, скажите вы мне, разница? Ведь когда я на экране телевизора, я все равно в вашем доме и все равно разговариваю с вами…

— Но как вы сюда попали? Я даже не заметил… Вы что же, вошли тайком от меня?

— Ну не стоит ломать над этим голову… Так вас интересуют последние известия или нет?

Синьор Веруччи смирился:

— Это, конечно, не совсем убедительно… Впрочем, как хотите…

Хорошенькая синьорина прочистила голос и начала:

— Итак: «По всей Англии продолжаются поиски опасного бандита, сбежавшего из тюрьмы „Ридинг“.

Комиссар полиции заявил, что, по его мнению, бандит скрывается в лесу…»

Тут синьор Веруччи услышал голос, который доносился не с экрана телевизора и не от дикторши, а откуда-то из-за его собственной спины. Голос произнес:

— Чепуха!

— А это кто еще? — подскочил синьор Веруччи.

— Да ведь это же бандит! — воскликнула дикторша, не двигаясь, однако, с места. — Смотрите, он прячется за вашим креслом.

— Чепуха! — повторил голос. — Так я вам и скажу, где прячусь…

Синьор Веруччи вскочил, посмотрел в сторону, откуда доносился голос, и вскипел:

— Да как вы смеете! И к тому же вооружен!! Бандит у меня в доме! С ума сойти!

— Но вы сами меня пригласили! — ответил бандит, выходя из своего укрытия.

— Я? Неплохо придумано! Чтобы я да стал приглашать бандита к себе в гости выпить рюмочку…

— Кстати, я не откажусь.

— От чего?

— От рюмочки.

— Да вы не просто бандит! Вы к тому же еще и наглец! Во-первых, я заявляю вам, что знать вас не знаю! Во-вторых, вы находитесь тут вопреки моему желанию! Вы, синьорина, свидетель.

— Нет, синьор Веруччи, — ответила дикторша, — я не могу быть свидетелем, как бы вам этого ни хотелось. Вы ведь сами включили телевизор…

— Ах, выходит и бандит…

— Да, разумеется, и он попал в ваш дом из телевизора, как и я.

— Короче, — сказал бандит, — вы угостите меня рюмочкой вина или нет?

— Пожалуйста, — ответил синьор Веруччи, — проходите, садитесь, располагайтесь, как у себя дома! Теперь мне уже ясно, что я тут никто. Это мой дом, но я здесь не хозяин. Дверь закрыта, окна тоже, но люди свободно входят сюда и делают здесь, что хотят…

— Как вы, однако, тянете с этой рюмкой, — заметил бандит.

— Ну, а мне продолжать новости? — спросила дикторша.

И синьор Веруччи ответил:

— А почему бы и нет? Мне даже интересно, чем закончится эта история.

И синьорина бесстрастным дикторским голосом стала читать:

— «Генерал Боло, комадующий семантическими войсками, заявил, что вновь начнет военные действия против республики Планавии и что война окончится не раньше Нового года».