Риск
Шрифт:
Мне не стоило беспокоиться. Трули Ли с криком распахнула дверь и прыгнула в мои объятия.
— Детка, — прошептал я, пока её рот исследовал мою шею, а ноги обвились вокруг моей талии. Мы целовались так, словно не виделись много лет, языки переплелись, руки повсюду. Я отнёс Трули прямо в спальню, не зная и не заботясь о том, если её чёртова соседка стоит разинув рот и смотрит на нас.
Как только мы оказались за закрытой дверью, я снял с нас одежду и в считаные секунды оказался внутри неё. Мы трахнулись у стены рядом со шкафом, яростно двигаясь и кончая вместе. Следующий раз был слаще, на её кровати. Я согнул ей ноги в коленях и широко их раздвинул. Трули выгнула спину навстречу моим толчкам, а я скользил внутрь под её тихий стон. При каждом движении я наблюдал за её лицом,
— Криденс, — выдохнула она, когда возбуждение между нами достигло крещендо. Я целовал Трули, пока она содрогалась и выкрикивала моё имя снова и снова. Затем я прижал её мягкое тело так близко, как только мог, стараясь проникнуть ещё глубже. Трули содрогнулась от очередного дикого оргазма как раз в тот момент, когда я дошёл до точки невозврата и кончил с такой неистовой силой, что из горла вырвалось рычание.
Задыхаясь и запыхавшись, я рухнул ей на грудь. Трули обняла меня прохладными руками, исследуя очертания мышц. Я чувствовал биение её сердца прямо под своим ухом и смутно осознавал, что никогда не был в более тёплом месте, чем это.
— Мне очень нравится, — прошептала она, — спасибо.
Она говорила не только о швейной машинке, но и о чём-то другом. Сама машинка была потрёпанным антиквариатом, который я купил за сотню баксов. Конечно, не самый роскошный подарок, который парень когда-либо преподносил своей девушке, но я знал, что это сделает Трули счастливой. Это показало, — я слушал и понимал, что для неё важно. Я хотел передать его ей на случай, если случится худшее и я не смогу передать его ей лично.
Я отказался смотреть на время. Это не имело значения. Когда небо снова начнёт светлеть, я уйду. Я проведу последние несколько часов перед боем на то, чтобы привести свою голову в порядок и принять то, что должен сделать. Сделать то, чтобы вернуться сюда.
Перекатившись на спину, я потянул Трули за собой, устроив её на своей груди. Провёл руками по её тёмным волосам. И меня захлестнул яростный собственнический порыв. Я не знал, как назвать то, что зародилось здесь в прошлом месяце, но я знал, что эта красивая девушка принадлежит мне.
И у меня были все чёртовы намерения вернуться к ней.
Глава 29
Трули
Крид ушёл рано, но я знала, что именно так он и поступит. Ночь была слишком короткой. Мы спали в объятиях друг друга, полусонные поворачивались лицом друг к другу и занимались любовью нежно и неторопливо. Однажды я проснулась, чувствуя, как он мощно вошёл в меня и стал толкаться сильнее и сильнее. Но Крид не кончил, пока не почувствовал, как достигаю оргазма я.
Во всём этом было что-то отчаянное; мне так хотелось рассказать ему, что у меня на сердце. Но Криду в этот момент были нужны ни слова, он нуждался в моём теле. Ему требовались мои руки для объятий. Ему нужно было молчаливое заверение в том, что я буду ждать его возвращения.
Криденс в последний раз взял меня за руку, поднёс её к губам, прежде чем повернуться и уйти. Он не попрощался. Я была рада, что он этого не сделал.
Я никогда не была любителем молиться. Маму, конечно, не интересовало ничего, что имело бы отношение к церкви. Моё детство прошло в переездах с места на место, и главное, чему нас учили, — как зарабатывать на благосклонности других. Всё, что я знала о религии, я узнала тогда, когда та доброжелательная соседка потащила нас четверых на воскресную утреннюю службу. Слушая, как уходит мой возлюбленный, мне хотелось, чтобы хоть что-то из этих наставлений прижилось. Было бы здорово иметь что-то, к чему можно обратиться в такое мрачное время неопределённости. У меня никогда не было ничего подобного, с тех пор как я начала хоть что-то осознавать. Я всегда понимала, — Лора Ли не справилась с той задачей, которую она на себя взвалила.
Я села в постели, нахмурившись, думая о словах
Кэрри. Младшая сестра сказала мне, что моя собственная мать видела во мне соперника с той минуты, как я достигла половой зрелости. На каком-то уровне это было верно для всех нас. Но я — самая старшая, первая, у кого сформировалось женское тело, которое просто невозможно было скрыть.Мейсон Монтгомери.
Это имя всегда было рядом, просто большую часть времени я отказывалась думать о нём. Мейсон был не единственным среди многочисленных мужчин матери, кто непристойно смотрел на меня. Он появился в нашем доме, когда я была в средине предпоследнего года старшей школы в душной сельской глуши и задавалась вопросом, что, чёрт возьми, произойдёт дальше. Меня уже лапали самые разные парни, которые всегда оказывались мудаками, но я не позволила ни одному из них оказаться у меня между ног. Причина была проста. Я не хотела закончить жизнь, как мать, которая забеременела в подростковом возрасте, продолжая потом совершать ошибку за ошибкой. Лора тащила за собой вереницу детей, живя жизнью, которую она никогда не хотела.
Нет, я была умнее, чем когда-либо была Лора Ли. По крайней мере, так продолжалось до тех пор, пока Мейсон Монтгомери не уложил меня на спину в кузове своего грязного пикапа.
На тот момент мы были знакомы с ним около месяца. Он всегда был щедр на комплименты и другую подобную ложь. Мейсон выяснил, где я совершаю свои долгие прогулки, и тоже внезапно оказывался там, притворяясь, что это просто случайность. Я знала, — это не совпадение, но всё равно была в восторге. Мейсон не был прыщавым мальчиком. Он был мужчиной, с жёсткой бородой, и пахло от него бензином и табаком.
Мейсон обладал мощной сексуальностью. А я была достаточно наивна, чтобы поверить ему, когда он сказал мне, что не трахал мою мать. Он заверял, что они друзья, а заезжал за Лорой и её красными каблуками три вечера в неделю только для целомудренного, чистого развлечения (например, для мини-гольфа), потому что ему было жаль её.
Сначала мы просто много целовались. Затем я сняла рубашку, и он толкнул свой твёрдый член в мою руку, пока не кончил со взрывным стоном. Но Мейсону быстро надоели мальчишеские игры. Он хотел попасть внутрь. Да поможет мне дьявол, но этот мужчина так околдовал меня, что я не заботилась ни о риске, ни о последствиях. Я просто хотела что-то сделать с пульсацией между ног, и он точно знал, как решить эту проблему.
Я так и не поняла, как про всё узнала Лора. Мейсон уже сбежал, покинув город менее чем через двадцать четыре часа после того, как я объявила ему результат наших развлечений. Я не должна была удивляться, но это всё равно больно задело. Лора впала в депрессию, что было странно для неё. Обычно она с лёгкостью переходила к новому мужчине. Но после того как Мейсон бросил её, не сказав ни слова, она слушала грустные кантри-баллады и плакала, пока у неё не пошла кровь из носа. Так я поняла, что Мейсон лгал мне так же сильно, как я лгала себе.
Однажды поздним весенним вечером Лора вошла в парадную дверь нашего покосившегося арендованного бунгало и направилась прямо к тому месту, где сидела я, склонившись над домашним заданием. Она сильно ударила меня наотмашь, а сёстры ахнули. Она сказала мне то, что мать никогда не должна говорить своей дочери, и я ответила словами, о которых дочь никогда не должна даже думать в разговоре с матерью. В ту ночь девочкам Ли пришёл конец. Мейсон забрал у меня невинность тела, но именно в этот момент я начала терять невинность сердца. Однако это то, что должно было произойти. Иначе я не смогла бы отдать частичку себя в объятия незнакомых людей.
— Трули? — в мою дверь тихонько постучала Стефани.
— Тебе что-то нужно? — немного резко откликнулась я.
— Я слышу сквозь стены, как ты рыдаешь.
Я попытался отдышаться. Я даже не осознавала, как сильно плакала.
«Ты разваливаешься на куски, Трули Ли».
— Извини, — сказала я через закрытую дверь, — у меня застряла заноза.
Она рассмеялась.
— Вы, южанки, так это называете?
Я вскочила с кровати и начала натягивать первую попавшуюся одежду.