Рискни ради любви

А еще сложнее было представить себе, что его кто-то мог напугать.

– Драконы! – воскликнула Изабелла, закружившись на месте. – Вот кого я нарисую в следующий раз! С огромными, острыми зубами, как у льва, которого я видела в Лондоне.

Алессандра заметила, что в глазах Джека вспыхнуло удивление.

– Льва… – рассеянно повторил он. – Мисс Изабелла говорила о том, что занимается в Лондоне с учителем рисования. Это, случайно, не Герхард Лутц?

– Да-а… – кивнула Алессандра. – А как вы догадались?

– Во время последнего урока я видел в его альбоме рисунки вашей дочери, – объяснил Джек.

Алессандра смущенно нахмурилась. Короткое знакомство с лондонским высшим обществом свидетельствовало о том, что великосветские дамы и кавалеры предпочитают не тратить времени на уроки живописи.

– Так вы ученик герра Лутца? – спросила она. – Или вы, как обычно, подшучиваете надо мной, сэр? Я хорошо знаю, что британские пэры не считают изучение искусства… мужским занятием.

– Мужским… – Его губы тронула улыбка. – Вот что я вам скажу, леди Джаматти, я считаю, что не должен ничего никому объяснять. В том числе и вам.

– Почему? – спросила Алессандра, пытаясь спрятать за этим вопросом смущение.

Его губы дернулись.

– Я бы не сказал, что кто-то пытался выяснить, какой я мужчина, – шепнул он.

Этот тихий звук внезапно заставил ее представить себе Джека без одежды. Порочные мысли… Но вопреки всем рациональным законам физики Алессандра ощутила, как внутри у нее что-то зашевелилось, заскользило, заискрилось.

Быстро отведя взгляд от его завораживающих губ, Алессандра постаралась взять себя в руки.

– Знаете, мне тоже не особенно интересно, что обо мне думают другие, – сказала она.

– Что ж, хоть в чем-то мы с вами похожи друг на друга, – улыбнулся Джек.

– Полагаю, мы одинаково оцениваем таланты Герхарда Лутца. А может, у нас вообще много общего с вами?

Алессандру бросило в жар.

Джек заметил, в каком она состоянии, но виду не подал.

– Лутц – прекрасный художник и великолепный учитель, – продолжал он. – На его услуги всегда есть спрос. И нам с Изабеллой очень повезло, что он согласился принять нас в число своих учеников.

Алессандре наконец удалось совладать со своими чувствами.

– А как получилось, что вы стали брать у него уроки? – поинтересовалась она.

– Мы с Лутцем познакомились в Италии и провели вместе несколько дней – путешествовали и писали альпийские пейзажи. Узнав, что он собирается в Лондон, я попросил его взять меня в ученики.

– Вы посещали его занятия в академии?

– Нет, я беру у него индивидуальные уроки.

Нуда, без сомнения, самодовольный лорд Джеймс Джекхарт Пирсон – воплощение напыщенности и высоких привилегий – не захотел находиться с менее знатными учениками в одной мастерской. Из этого сам собой напрашивался вопрос о том, что он, собственно, делает на раскопках.

Алессандра даже не пыталась притвориться, что понимает смысл его поступков, однако ей не хотелось слишком уж глубоко проникать в его мысли. Ее подруга Кьяра как-то намекала, что Джек умеет хорошо скрывать тайные черты собственного характера, однако для нее лучше, чтобы они так и оставались необнаруженными.

К чему провоцировать новую беду?

– А-а… – протянула она. – Полагаю, вам не хотелось находиться рядом с другими учениками.

Несмотря на то что поля шляпы затеняли лицо Джека, Алессандра заметила, что его взор потемнел. Это гнев? В этом она не была уверена. Он отлично скрывает свои чувства.

– Знаете, я предпочитаю исправлять свои слабые места, а это лучше делать под индивидуальным присмотром, – объяснил Джек. – Мне еще нужно многое узнать о нюансах изображения перспективы…

Он продолжал объяснять какие-то технические аспекты, а маркиза невольно вспомнила его рисунки, на которые ей удалось бросить беглый взгляд. Судя по тому, что она мельком увидела, лорд Джеймс – очень неплохой художник. В этом было непросто признаться себе.

Ну почему он не хочет вписаться в ту простую схему общения, которую она ему предложила?

Резко остановившись, Алессандра протянула руку к ящику с красками и клеенке, на которой сидела Изабелла.

– Ох, знаете, я только что вспомнила, что мне еще надо завернуть на Милсом-стрит. Благодарю вас за помощь, но сейчас нам действительно нужно расстаться с вами, – сказала она.

Он бросил на нее этот свой мрачный взгляд, который теперь показался ей полным неодобрения.

– Леди не должна сама таскать по улицам такие тяжелые вещи, – заметил Джек.

Разумеется, так оно и есть. И то, что она предлагает, – это полный абсурд. Поэтому Алессандра проговорила еще более резким тоном:

– Я археолог, сэр. И привыкла таскать тяжести – камни и корзины с грязью.

.- Ну а я как ученый предлагаю вам наиболее практичный выход из положения, – промолвил Джек. – Я занесу эти вещи к вам домой, а вы пойдете по своим делам.

Спорить с таким предложением просто бессмысленно, иначе она покажется ему полной дурочкой.

– Если вы уверены, что это вас не затруднит…

– Ничуть, – заверил ее Джек.

– Спасибо вам, это очень мило с вашей стороны, – проговорила маркиза.

Насмешливое выражение его глаз сказало Алессандре о том, что, несмотря на светские любезности, он не поверил ни единому ее слову.

– Всего вам доброго, леди Джаматти. – Джек кивнул. – И вам, мисс Изабелла. Хороших вам покупок.

Глядя вслед медленно уходящим от него матери и дочери, Джек вдруг понял, что улыбается. Трудно объяснить, почему он так долго был недружелюбен с ними – самыми темпераментными женщинами из всех, кого он знал. Но, как ни странно, эта последняя встреча с ними не оставила у него неприятного осадка. Более того, ему даже понравилось общаться с Изабеллой. Джек уже успел забыть, каким непредсказуемым может быть детское воображение – мысли Изабеллы то и дело перескакивали с одного на другое, и это не поддавалось логике воспитанного взрослого человека.

Свобода духа!

Возможно, нет ничего плохого в том, чтобы время от времени пренебрегать сложившимися правилами. Живость непоседливой Изабеллы чем-то напоминала ему акварели, которые он видел в мастерской мистера Тернера, – смелые, расплывающиеся мазки, сделанные с детской непосредственностью.

Важно чувство, а не сам предмет.

Подняв глаза, Джек увидел взмах темных юбок, мелькнувших у ворот. Можно не сомневаться: маркиза с легкостью нарушает общепринятые правила. Одаренная выдающимся интеллектом, Алессандра решила развивать свои таланты, несмотря на то что высший свет неодобрительно относится к женщинам, обладающим интеллектом.