Рискнуть и победить (Солдаты удачи - 5)

– Бой окончен!
– объявил судья.
– Победа чистая! Выиграл подполковник Егоров! Аплодисменты победителю!

Аплодисменты были обвальные. Но и свистели тоже. Кого-то я, видно, разочаровал.

Я сел на землю и выпустил в ближний бетонный блок все оставшиеся заряды. Краска, конечно.

Егоров протянул мне руку, помог подняться. Усмехнулся:

– Я пошутил.

– Хорошая шутка, - оценил я и захромал вслед за ним к судейской трибуне.

Пока награждали дипломом и чествовали победителя, Ольга с тревогой ощупывала мою ступню.

– Да ничего страшного, - успокоил я ее.
– Просто легкое растяжение.

В душевой я внимательно разглядел своего счастливого соперника. Так и есть. Тело белое, а лицо и шея с глубоким загаром. Не свежим, но въевшимся намертво. Ни следа от плавок. Ну, понятно, не на пляжах же они валяются, а работают в гидрокостюмах.

– А ты, парень, ничего, - одобрительно заметил он, когда мы одевались в предбаннике.
– Этот выстрел с сальто был просто люкс. Ничего, ничего. Честно сказать, я ожидал худшего.

– Где уж нам тягаться с "пираньями"!

Он быстро взглянул на меня:

– О чем это ты?

– Да так, к слову пришлось, - объяснил я, не вдаваясь в подробности.
– Не люблю проигрывать. А вы любите?

Он похлопал меня по плечу:

– Страви давление. Согласен, шутка была не из лучших. Но мне нужно было посмотреть, как ты ведешь себя в нештатной ситуации.

Он так и сказал: "нужно было". Не "хотел", а именно "нужно".

– Посмотрел?
– поинтересовался я.

– Посмотрел.

Он протянул мне листок размером с визитную карточку. На нем был телефонный номер.

– Позвони мне по этому номеру. В любое удобное время. Есть разговор.

– Так говори.

– Не сейчас. Извини, дела. Я пожал плечами и сунул листок в карман. Дела так дела. Интересные они у него, судя по всему. Хотелось бы еще знать, какие именно.

И уже тогда у меня появилось странное ощущение, что я это узнаю.

Чуть раньше. Или чуть позже. На выходе нас перехватил запыхавшийся вестовой:

– Пастухова просит к себе генерал-лейтенант Нестеров! Он сейчас проводит начальство и будет в своем кабинете.

– Пока, рейнджер!
– кивнул мне подполковник Егоров и направился к черным "Волгам", в которые уже грузились высокие московские гости.

* * *

Ольгу и Настену я оставил возле дощатого пятачка в гарнизонном скверике, где наяривал специально приглашенный эстрадный оркестрик и народ разминался кто как умел, а сам направился в кабинет начальника училища, не забывая прихрамывать.

За время учебы в этом кабинете я был всего два раза, и каждый раз не по самым приятным житейским поводам, поэтому и сейчас не ожидал ничего хорошего. Хотя очевидных причин вроде бы не было. Но такое уж свойство у памяти.

В кабинете сидели Нестеров и Митюков с видом людей, покончивших с докучливым, но необходимым делом.

Митюков сразу начал возить меня мордой по столу:

– Опозорил ты нас, Пастухов! В такой день! Не сумел защитить честь училища! А мы так на тебя рассчитывали!

– При чем здесь честь училища?
– удивился я.
– Егоров тоже наш выпускник.

– Ну, это конечно, конечно, - поспешно согласился Митюков.
– Но и от тебя мы ожидали большего. Трижды рейнджер! А так обосрался!

– Слушая вас, я снова чувствую себя курсантом, - сделал я ему комплимент и обратился к Нестерову: - Вы так же считаете?

– С судьей не спорят, - уклончиво отозвался он.
– Я бы засчитал тот выстрел с лету.

– А первый тур?
– не сдался Митюков.
– Скажешь, не просрал? Милиционера подстрелить! А если бы это было в реальной обстановке?

Нужно было, конечно, смолчать. Но почему-то его слова меня зацепили. Я вспомнил, сколько свиданий с Ольгой не состоялось из-за этого говнюка, и не сдержался.

– Прикажите принести сюда афишку с этим ментом, - попросил я Нестерова.

– Зачем?
– удивился он.

– Объясню.

– Распорядитесь, - кивнул генерал Митюкову.

Тот скорчил недовольную рожу, но послушно вышел.

– Скажите, Пастухов, почему вы ушли из армии?
– спросил Нестеров. Вы подавали большие надежды.

Я пожал плечами:

– Меня уволили.

– Это я знаю. Но не знаю другого - почему.

– Вы могли бы навести справки.

– Пытался. Никакой информации о вас нет. Только личное дело в архиве Минобороны. Но в нем нет ничего о причинах вашего увольнения. Лишь приказ, подписанный заместителем министра. Формулировка расплывчатая: "За невыполнение боевого приказа". Что произошло?

– Это не мой секрет.

– Вы не хотели бы вернуться в армию?

– Нет.

– Уверены?

– Более чем. Да никто меня и не возьмет. Сами сказали, что приказ подписал замминистра.

– Его уже нет. Как и самого министра. А с новым руководством этот вопрос, думаю, можно будет решить.

– Это вы так думаете?
– уточнил я.
– Или кто-то другой?

– Я приветствовал бы такое решение, - уклонился он от прямого ответа.
– Я бы хотел, чтобы вы служили в нашем училище. Ваш боевой опыт будет очень полезен курсантам.

Я даже засмеялся:

– Извините, но Митюкова с меня хватит на всю оставшуюся жизнь.

– Митюков не вечен.

– Вы ошибаетесь. Это я не вечен. И вы. А Митюков вечен.

– Но вы все же подумайте. Я пообещал. Просто чтобы не размазывать кашу по столу. Но даже и не собирался об этом думать.

– Если позволите, у меня к вам тоже вопрос. Вас попросили пригласить меня на этот праздник?

– Вас бы и так пригласили.

– Но вас просили об этом, верно? Подполковник Егоров?

– Да.

– И он же дал понять, что вопрос о моем возвращении в армию может быть решен? Кто же он такой?