Рискнуть и победить (Солдаты удачи - 5)

– Этого я не знаю. Меня попросил оказать ему содействие один из высокопоставленных руководителей.

– Министерства обороны?

– Нет. Прошу извинить, но больше ничего я вам сказать не имею права.

– А я больше ничего и не спрашиваю. Появился Митюков с афишкой, расстелил ее на столе.

– Ну? Что ты хотел объяснить?

– А сами не понимаете? Посмотрите внимательно на этого милиционера.

– Ну, посмотрел, - сказал Митюков, - И что?

– Вы тоже ничего не замечаете?
– спросил я у Нестерова.

Тот внимательно рассмотрел рисунок и покачал головой:

– Нет.

– И в реальных условиях вы не стали бы в него стрелять?
– спросил я у Митюкова.

– Разумеется, нет.

– Вам повезло, что обстановка условная. Иначе сослуживцы уже собирали бы деньги вам на венок. Это же ряженый! Неужели не видите? У настоящих милиционеров на шинели по три пуговицы в два ряда. А у этого сколько?

– И вправду!
– поразился Митюков.
– По четыре. Ну, это просто художник ошибся.

– Может быть. Но в реальной обстановке я не стал бы об этом долго раздумывать.

Нестеров с усмешкой взглянул на озадаченного Митюкова. Потом как-то очень по-светски предложил:

– Я надеюсь, Сергей Сергеевич, вы останетесь на наш небольшой товарищеский ужин? Моим офицерам доставит огромное удовольствие общество вашей очаровательной супруги. И нам с полковником тоже.

– Спасибо, но мы с дочкой. А добираться до дому больше двух часов.

– Отправьте Сергея Сергеевича домой на моей машине, - распорядился Нестеров. Я открыл было рот, чтобы отказаться, но он не дал мне этой возможности: - Мне приятно было увидеть вас, Пастухов. Надеюсь, это не последняя наша встреча. Желаю здравствовать.

– Всего хорошего, товарищ генерал-лейтенант.

– Сейчас уже чаще говорят "господин генерал", - заметил Нестеров.

– Да? В таком случае всего доброго, ваше превосходительство.

Я пожал ему руку и пошел к выходу.

– А твоя нога?
– окликнул меня Митюков.
– Уже прошла?

Черт. Совсем про ногу забыл.

– Нога?
– переспросил я.
– В самом деле. Прошла, как видите. Ну да. Надо же!

Нестеров и Митюков переглянулись.

Я обругал себя предпоследними словами. Прокол. Роли нужно доигрывать до конца. Что-то я от мирной деревенской жизни совсем расслабился. Как бы мне это боком не вышло.

Вот еще когда я об этом подумал.

Точно. Еще тогда.

* * *

Пока я извлекал Ольгу с Настеной из толпы танцующих, Митюков вызвал к КПП черную "Волгу" и приказал водителю:

– Отвезешь этих господ. И сразу назад. Ясно?

– Так точно, товарищ полковник.

– Отставить, - сказал я.

– Почему?
– удивился Митюков.

– Потому что у меня есть машина.

Я вышел за ворота и через две минуты подкатил к Ольге и Настене на своем вседорожнике "ниссан-террано". Про "патрол" была когда-то реклама: "Крепкий, как скала". А про какой-то другой джип: "Мощный, как танк". Так вот все это можно было сказать и про мой "террано". Эдакий с виду скромняга. Но не для тех, кто понимает. Водитель "Волги", судя по всему, понимал.

– Ух ты!
– уважительно проговорил он.

До Митюкова тоже дошло.

– Почем брал?

– Около двух с половиной миллионов иен.

– Почему иен?

– В Японии брал.

– Сколько же это на нормальные деньги?

– Штук двадцать. Или чуть больше, - небрежно отозвался я.
– Точно не помню.

– Рублей?

– Ну, полковник! Рублей! Баксов, конечно.

Я засунул Настену в салон, передав ее Ольге в руки, потом забрался сам и, помахав Митюкову, выехал из гарнизона, с нечестивым злорадством наблюдая в зеркало заднего вида, как Митюков стоит возле КПП, смотрит мне вслед и ошарашено чешет в затылке.

– Я и не подозревала, что ты такой тщеславный, - заметила Ольга.

Я возразил:

– Я не тщеславный. Я мстительный. Как верблюд.

– Разве верблюды мстительные?

– Еще какие! Попробуй обидеть верблюда. Он тебя обязательно оплюет. Хоть через год.

– Ты переплюнул верблюда. Оплевал бедного полковника через пять лет.

– Бедного?
– переспросил я.
– Ты бы видела его дачу на Истре!

– А ты видел?

– Я строил на его даче забор. Еще в бытность салагой.

Некоторое время мы ехали молча. Потом Ольга спросила:

– Ты ничего не хочешь мне объяснить?

– Про что?

– Почему ты проиграл бой этому Егорову?

– И после этого ты говоришь, что я тщеславный?

– Не увиливай. У тебя была возможность попасть в него не меньше трех раз. А ты не стрелял. Я сверху все видела.

– Ну, знаешь! Со стороны всегда все видней.

– Ну хорошо. А зачем ты сделал вид, что подвернул ногу?

– Сдаюсь, - сказал я.
– Ему очень хотелось выиграть. А мне на это было в высшей степени наплевать. Не веришь?

– Верю, пожалуй. Но не понимаю. Ты всегда был очень азартный.

– А я и сам не все понимаю, - признался я. И я действительно не понимал. Практически ничего. А когда начал понимать, было уже поздно.

– Странный он, этот подполковник Егоров, - помолчав километров пять, заметила Ольга.
– Чем-то похож на тебя.

– Вот как? Чем?

– Вы из одной казармы.

Вот этим он меня и купил. Да, из одной казармы. Как я ни злился на него за эту проверку по форме 20, но он мне нравился. Он был свой. Он был из моей прошлой, но не забытой жизни, из которой я был вышвырнут волей паскудно сложившихся обстоятельств. Запах кожи офицерских портупей, оружейной смазки, острый озноб ночных диверсионных рейдов, сама атмосфера насмешливости, постоянных взаимных подначек. Он нес на себе печать этой жизни. И я ему, если честно, завидовал.

Потому и злился.

Подполковник Егоров. Хрен с бугра. Человек, который не любит проигрывать. А кто любит?

Я вспомнил про телефон, который он мне дал, и выбросил бумажку в окно.

Не собирался я звонить по этому телефону.

Нужно будет - сам позвонит. И номер моего сотового узнает. Если нужно.

Я не ошибся. Он позвонил через три дня.

III

"Я, Пастухов Сергей Сергеевич, заявляю, что согласен добровольно, без принуждения, пройти проверку на полиграфе. Мне объяснили процедуру проверки, я не имею возражений по существу ее проведения. Настоящим я полностью освобождаю специалиста, проводящего обследование, от всех претензий и исков с моей стороны в связи с этим и не возражаю против передачи результатов проверки заинтересованной стороне. Мне было разъяснено, что никто не может заставить меня проходить данную проверку. И я могу прервать ее по собственному желанию в любой момент..."

– Снимайте курточку. Садитесь в это кресло. Устраивайтесь поудобней. Этот бандаж - на грудь. Не жмет? Если нужно ослабить, скажите. Этот - на живот. Все нормально? Поднимите правую руку. На средний и безымянный палец укрепляем датчики. Они замеряют кожно-гальваническую реакцию организма. А теперь попрошу левую руку, средний палец. Этот датчик - для замера температуры и скачков кровяного давления. Вы когда-нибудь проходили обследование на детекторе лжи?

– Нет.

– Объясняю. Сейчас я вам задам несколько вопросов, на которые вы должны отвечать "нет". Независимо от того, правда это или неправда. Только "нет". Вы поняли?