Ритуал привлечения денег

– Так Юленька вам и про это поведать успела, – успокаиваясь, произнес Кирсанов. – А я уж невесть что подумал. Да, Наташа часто у нас бывала. Сейчас-то ее не дозовешься. Оно и понятно, у всех свои дела, своя жизнь. Мы и с отцом ее не часто видимся, хоть и дружим уже лет сто.

– Вообще-то я как раз по поручению Натальи к вам пришла, – осторожно произнесла я.

Когда я это говорила, Кирсанов стоял ко мне спиной и выискивал что-то в холодильнике. После моих слов он выпрямился, немного помедлил и, повернувшись ко мне лицом, спросил напрямую:

– Вы кто?

– Татьяна Иванова, частный детектив, – представилась я. – Документы показать?

– Обойдемся пока, – ответил Кирсанов. – Так, говорите, Наташа вас прислала? С ней все в порядке?

– С Наташей ничего не случилось, а вот с ее отцом, возможно, произошла беда, – ответила я.

– Что значит «возможно»? – переспросил он.

– Это я и пытаюсь выяснить. И вы, Дмитрий Евгеньевич, можете мне в этом помочь, – заявила я.

Кирсанов посмотрел на кусок мяса, который достал из морозильной камеры минуту назад, вздохнул и сунул его обратно. Вытерев руки о полотенце, он присел за стол напротив меня и потребовал:

– Выкладывайте все без утайки. Что у Дрона стряслось?

– Он исчез. В квартире его нет. В рыбацком домике тоже. На звонки не отвечает, и вообще никаких признаков жизни не подает. Наталья волнуется, – сообщила я.

– Ерунда. Дрон никогда не отчитывался перед дочерью, где и как проводит время, – уверенно произнес Кирсанов. – Возможно, он у женщины. Не такие уж мы старые. Погуляет пару дней и вернется.

– Прогулка уже затянулась на пять суток, – сообщила я.

– Все равно не понимаю, чего это Наташа так переполошилась? На нее не похоже. Ну, загулял мужик, с кем не бывает? Вернется Дрон, никуда не денется.

Однако по голосу было понятно, что сам Кирик тоже считает поведение друга из ряда вон выходящим. А своими словами успокаивает скорее себя, чем меня.

– Так когда вы в последний раз виделись с Дроном? – перешла я в наступление.

– Да не помню я. Недавно. Может, неделю назад, может, больше, – ответил Кирсанов.

– Он к вам приходил или вы к нему?

– Никто ни к кому не ходил. В сквере встречались. Я сторожем работаю, склады охраняю. А недалеко от складов городские власти парк разбили. Приличное место для отдыха получилось. Там мы с Дроном и встречались, – сообщил Кирсанов.

– Это была просто дружеская встреча или имелся какой-то особый повод?

Кирсанов замялся всего на секундочку, но я успела заметить его нерешительность. А после Кирсанов уверенным тоном ответил:

– Никакого особого повода не было. Просто решили воспользоваться последними теплыми деньками и погреть косточки на солнце.

– Кто был инициатором встречи? – делая вид, что поверила Кирику, спросила я.

– Ну, вы и сказали: инициатором! Прямо как в политической передаче. Будто мы с Дроном две сверхдержавы, а в сквере проводили встречу на высшем уровне! – с иронией в голосе произнес Кирсанов. – Никто ничего не инициировал. Просто встретились, и все. Что странного в том, что двое приятелей решили провести какое-то время вместе?

– Дмитрий Евгеньевич, не надо так нервничать. Я всего лишь пытаюсь выяснить причину исчезновения вашего друга и прошу вас спокойно отнестись к любым вопросам, которые мне необходимо задать, – произнесла я. – И потом, вы же не случайно встретились в этом парке? Так или иначе, кто-то должен был предложить место и время встречи. Вот и ответьте мне, кто сделал такое предложение.

– Простите, видимо, я и вправду погорячился, – извинился Кирсанов, меняя тон. – В тот раз позвонил Дрон. Сказал, что в шесть часов будет недалеко от моего склада, и предложил пообщаться. Мы давно не виделись, смена у меня начинается в восемь, поэтому я согласился. Еще вопросы есть?

– Вопросов предостаточно. Первый: о чем вы разговаривали? – спросила я.

– Да ни о чем. Просто болтали. Обсудили воскресную игру сборной России по футболу. Дрон похвастался последним уловом. Я пожаловался на свое начальство. Все как обычно. Потом Дрон поехал домой, а я пошел на смену заступать.

– Ну, хорошо. Оставим вашу встречу, – вздохнув, произнесла я и попросила: – Расскажите мне о той давней истории с дракой между заводскими парнями и вашей компанией.

– Вот так поворот! А это-то тут при чем? – удивился Кирсанов.

– Быть может, и ни при чем, но мне хотелось бы услышать историю, так сказать, из первоисточника, – заявила я.

– Кто вам вообще об этом сказал? Сколько времени уже прошло, зачем вам понадобилось прошлое ворошить? – недоумевал Кирсанов.

– О драке мне рассказала Наталья. – Я решила пока не упоминать имени Нестерова. – А прошлое поворошить придется. Возможно, в этом прошлом кроется причина исчезновения Дронова.

– Не хочется мне события тех дней вспоминать, – признался Кирсанов. – Но, если вы действительно думаете, что это вам как-то поможет, придется напрячь память. Только предупреждаю, гарантии того, что вспомню все досконально, дать не могу.

– А вы все же попытайтесь, – подбодрила я его. – Дальше меня эта история не пойдет.

Я думала, что после этих слов Кирсанов поделится тем, что к нему уже приходил журналист и выспрашивал подробности драки, но тот про Нестерова распространяться почему-то не стал. Промолчала и я.

– С чего же начать? – задал вопрос Кирсанов.

– Расскажите, как так получилось, что драка вообще произошла, – посоветовала я.

– Тут все относительно просто. Дело было в июне. Наша компания отмечала успешную сдачу экзаменов. Еще неделя, и конец учебе. Выдадут диплом, подпишут распределительный лист, и прощай, Тарасов, здравствуй, русская глубинка. Настроение у всех было бодрое. Посидели в ресторане, выпили, естественно. Под вечер собрались на танцевальную площадку. Это сейчас молодежь по клубам «тусит», как они выражаются. А в мои годы ходили на танцы. Пошли и мы. Сначала все спокойно было. Познакомились с компанией девчонок из музыкального училища. Хорошие девчонки, веселые. Настроение еще лучше стало. Но примерно через час на площадку завалилась группа «заводчан». На заводе разные люди встречаются. Эти были не лучшие представители рабочего класса. Шантрапа, одним словом. Ну, начали они к нашим девчонкам приставать. Оказалось, один из заводских парней имел виды на девочку из той компании. Прохода ей не давал. А она встречаться с ним не желала. Короче, решили мы за девчонку заступиться. Вышли на задний двор. Слово за слово, завязалась драка. Их было человек восемь, а нас только пятеро. Да и физический перевес на их стороне. Побоище получилось нешуточное. Не знаю, чем бы все закончилось, не вызови девчата милицейский патруль. Те приехали в самый разгар драки. Кое-как разняли нас, запихали всех в «бобик», отвезли в участок. Допрашивали до утра. Оказалось, что во время драки кто-то пустил в ход нож. Одного парня тогда сильно порезали. Утром нас всех отпустили, оформив подписку о невыезде. Всех, кроме Никаря, Никиты Прохорова. Парень тот, что с ножевыми ранениями, скончался в больнице, а Никарь признался в том, что это он его порезал.

Кирсанов приумолк, погрузившись в невеселые воспоминания. Выждав приличествующее время, я спросила:

– Чем закончилась история?

– Вы имеете в виду для нас или для заводских? – переспросил Кирсанов.

– Для всех.

– Можно сказать, что все, кроме Никаря и погибшего парня, отделались легким испугом. Заводским присудили штраф, а нас, выпускников техникума, от греха подальше спровадили в армию. Исполнять, так сказать, гражданский долг.

– Прохорова посадили, я правильно понимаю? – спросила я.

– Что стало с Никарем, я узнал уже будучи в войсках. Бедный парнишка не вынес мысли о том, что будет делить камеру с уголовниками и всяким отребьем. Подписав признательный протокол, он еще неделю пробыл в СИЗО. А потом покончил с собой. Прямо в камере.

– Как это случилось? – спросила я.

– Очень просто. Никита всегда спокойный был. Таких сейчас «ботанами» называют. Видимо, охрана не ожидала от него подобной выходки. Досматривали не особо тщательно или еще по какой причине, но он умудрился стянуть из кабинета следователя шнур от кипятильника и повесился на решетке.