Робби

— Извините, — тихо пробормотала она.

Парень вскинул голову, темная прядь повисла прямо по центру одной квадратной линзы.

— Мне еще один эспрессо, — продолжила Элизабет.

Секунду он обрабатывал полученную информацию, потом вроде бы понятливо моргнул и поправил квадратные очки. Кофейный след остался на пластиковой оправе.

— Сделаем, — сообщил парень, и снова нагнулся над кофе-машиной.

Отлично. Дома кофе не было. Мама почти религиозно верила в его вред. Придется напиться здесь, чтобы компенсировать короткий ночной сон. Развернувшись на пятках, Элизабет пошагала к столику у окна.

— Как дела дома? — спросила Пэт, проследив, как она усаживается на стул.

— Эти девчонки вытрясли из меня душу. Если я в четырнадцать была такая же, удивительно, что меня никто не прикончил. Я хотела придушить подружек Марго должно быть двести раз. В час.

Элизабет отломала сразу половину своего чизкейка, наколола его на вилку. Сначала девочки позировали, разодевшись, как куклы, потом решили выйти под дождь и сделать эпичные фотографии в мокрых футболках (девять градусов тепла никого не смутили), и закончилось все пижамами в лиловых тонах и горячим какао с зефиром. Все нежно и мягко. Если бы Лиз предложили проделать то же самое за деньги, она выставила бы ценник, как за свадебную фотосессию.

— Я не то имела ввиду, — отмахнулась Пэйшенс, глядя как пирожное исчезает с тарелки. — Как отреагировали родители на твое увольнение?

Ах да, увольнение…

— Никак, — пожала плечами Лиз. — Я не сказала.

Глаза подруги удивленно расширились.

— Опять?!

Лиззи кивнула.

— Но уже месяц прошел! Что ты собираешься делать?

— Работать, — лаконично заметила она.

— Лиз, так нельзя. Они ведь гордятся тем, что ты устроилась в «Сидни-энд-Брок».

— Вот поэтому им и не нужно знать. Не хочу так их расстраивать. Мне иногда кажется, что я зря ушла, что там было не так уж и плохо.

Пэйшенс нервно фыркнула.

— Но только не тогда, когда этот жирный-урод-Брок хватал тебя за задницу и зажимал в пустом лифте.

— М-да…

Подошел официант с одинокой чашечкой эспрессо на подносе. Он молча поставил напиток перед Элизабет, молча забрал пустую посуду и молча удалился.

— Лиз, ты правильно сделала, что ушла, — проговорила Пэтти, дождавшись исчезновения парня. — Эта профессия никогда не была твоей. Тебе просто нужен был пинок, чтобы всерьез заняться фотографией. Жаль, конечно, потраченных лет и денег, но родители тебя любят, и ты уже взрослая чтобы самостоятельно принимать решения.

— Скажи это моей маме. Она заявила, что мой переходный возраст затянулся.

— Правда? — Пэтти хохотнула. — Ну, твои волосы сейчас и правда как у девочки-анимешницы.

— У анимешниц «фуксия»! — возмутилась Элизабет. — А у меня «пепельная роза»!

— Да я шучу, — подруга потянулась к тарелке Лиз и беззастенчиво украла у нее кусочек чизкейка. — Кстати, что за номерной знак ты мне сбрасывала? Я ничего не поняла.

Кстати о номерных знаках…

— А, это… Да так. Можешь удалять. Меня вчера подвез один парень… Внушительный. Напугал.

— Настолько внушительный?

Элизабет уже сама сомневалась.

— Большой, рыжий, с кольцом в губе, — пробормотала она, уставившись в свою чашку. — А на полпути на полном серьезе сказал, что не собирается меня насиловать. Кто вообще вот так говорит об этом?

Пэйшенс тихо рассмеялась.

— Да брось, он же веселый! И что ты ответила?

— «Спасибо».

— «Спасибо»? — вот теперь она захохотала громко и заразительно. — Лиз, ты очаровашка! И что было дальше?

— Что?

— Ну ты знаешь… Вы обменялись номерами? Он симпатичный?

Элизабет закатила глаза.

— Пэйшенс! Я думала только о том, чтобы быстрее доехать.

— Что за предвзятое отношение? Могла бы познакомиться с классным парнем.

— Ты не можешь знать, что он классный.

— Уверена в этом.

Лиззи предпочла отмолчаться, спрятавшись в чашечке эспрессо. В душе и без того остался непонятный осадок после этой поездки. За прошедшие сутки ей стало казаться, что она нафантазировала всякий бред и выставила себя дурой. Парень в общем-то не сделал ничего, чтобы произвести плохое впечатление. Наоборот был терпеливым, а синие глаза улыбались даже тогда, когда их обладатель пытался оставаться серьезным. Лиззи это заметила. Она не очень его рассматривала, но успела увидеть, как он покусывал тонкое кольцо в уголке губы, когда пытался сдержать смех. На его месте Элизабет наверно тоже веселилась бы. В той машине она сидела, как настоящая дикарка. И даже не спросила, как его зовут.

— Когда ты уезжаешь? — вдруг спросила Пэйшенс, окончательно присвоив себе вторую тарелку с чизкейком.

Элизабет разблокировала экран мобильного, посмотрела на время.

— Через пять минут нужно уйти отсюда, забрать из дома рюкзак и добраться до автобуса. Проводишь?

Пэт пожала плечами.

— Хорошо. Что миссис Хэйл сказала про такой скорый отъезд?

— Ничего. Сработал аргумент, что мне и в выходной нужно работать. Я даже не соврала. Доедай быстрее.

— Не подгоняй меня!

— Ладно.

— И не смотри, как я ем. Если бы ты взяла номер у парня с кольцом в губе, сейчас возможно не пришлось бы никуда спешить.

— Замолчи, Пэйшенс.

ГЛАВА 3

— Просто забудьте, что я здесь. Не нужно постоянно улыбаться и искать камеру.

Парень серьезно кивнул. Девушка переступила с ноги на ногу.

Элизабет считала это самым сложным в своей работе — сделать так, чтобы модели расслабились. Как только на людей нацеливается объектив камеры, они тут же меняются в лицах. Неестественные улыбки, наигранные манерные движения, слишком громкий смех, которым клиенты пытаются скрыть зажатость. Лиззи и сама была такой же. Или даже хуже. Она чувствовала себя нормально, развернув камеру объективом к миру, но, если этот самый объектив нацеливался на нее саму, Лиз предпочитала закрыть лицо растянутым рукавом вязаного свитера.

Фотосессия-лавстори в Бристольском ботаническом саду шла уже двадцать минут, но пока что вышло от силы пять хороших кадров. Невеста жеманничала, жених напоминал ржавого железного дровосека.

— Ты меня любишь? — картинно надула губки девушка, повиснув на шее своего будущего мужа.

— Конечно, — нахмурился тот и положил ладони ей на бедра.

Лиззи изо всех сил подавила желание закатить глаза и натянуть на лицо малиновую шапку с огромным помпоном. Вместо этого она сдвинула эту шапку на затылок и почесала лоб.

— Ребята, так не пойдет. Давайте выпьем чаю и отдохнем.

— Где мы возьмем чай? — пискнула девушка.

— Я принесла, — спокойно улыбнулась Лиз.

Она подошла к своему огромному рюкзаку, брошенному на траве неподалеку, и вытянула оттуда термос и две черные фарфоровые чашки. Небезопасно носить с собой фарфор, но предлагать людям пластиковые стаканчики Лиззи не решалась. Для себя она достала отдельную термокружку с крепким кофе.

— Вот, — она отдала чашки и термос парочке. — Возьмите.