Робинзон Крузо и Лунный камень

Определившись с местом, я перетащил туда всё свое имущество и построил небольшой шалаш, где можно было спать, пока идёт строительство. По моим расчётам оно должно было занять не меньше года, но грядущие трудности более не пугали меня, а лишь настраивали на рабочий лад. Я верил, что сумею превратить свой остров в место пригодное для хорошей жизни. Так что, едва обустроив временное жилище, губернатор хорошенько наточил самый большой топор, засучил рукава и взялся за работу…

– Не знаю, как пойдут твои дела дальше, дружище Робинзон, – решительно сказал я, поднимая топор для первого удара, – но пока тебе здорово везёт!

Стена высотой в человеческий рост представляла собой полукруг примерно десяти метров в диаметре, упирающийся концами в отвесный склон холма. Она была сделана из вбитых в два ряда крепких кольев, заострённых на конце, чтобы нельзя было перелезть. Колья стояли так плотно, что пробраться между ними не было никакой возможности, но я для надёжности ещё и переплёл их верёвками и лианами, так что получилась совершенно непреодолимая преграда. К тому же изнутри через равные промежутки стояли наклонные подпорки, придававшие всему сооружению отменную устойчивость.

Сооружая стену, я ломал себе голову над входом – как сделать надёжные и крепкие ворота, не имея ни петель, ни замков? С другой стороны, зачем нужна стена, если сквозь неё можно пройти без особого труда? В конце концов, я решил обойтись без двери вообще, а использовать для перелезания через ограду приставную лестницу, которую можно было втягивать внутрь, приходя домой, или прятать поблизости, уходя из дома. Однако на время строительства я всё-таки оставил узкий проход, чтобы не лазить целыми днями по лестнице то в одну, то в другую сторону.

7. Новоселье

При кажущейся лёгкости сказанного, работать приходилось на пределе сил. Особенно тяжело давалось перетаскивание из леса тяжеленных брёвен для изготовления кольев. Поначалу я пытался просто носить их. Однако стоило чуть расслабиться, как бревно выскальзывало из рук, точно это не твёрдый кусок дерева, а вертлявая змея, и с удивительной точностью отдавливало мне ноги. Я почти лишился возможности ходить, когда догадался зацепить бревно верёвочной петлёй и тащить за собой. Теперь, несмотря на все усилия, коварным деревяшкам не удавалось добраться до меня!

Дальше было ещё труднее – ведь мало притащить, надо еще и установить! Выглядело это примерно так: разрыхлив ломом нужное место, я ставил туда бревно и отходил на несколько шагов, чтобы удостовериться в его вертикальности. Надо ли говорить, что стоило бревну почувствовать свободу, как оно тотчас падало, причём обычно в мою сторону, норовя раздавить или хотя бы покалечить хозяина острова. Усмотрев в таком поведении брёвен явное злоумышление в адрес губернатора, я показательно изрубил одно из них в мелкие щепки, приговаривая, что подобная участь ждёт всякого, кто будет мешать строительство ограды.

– Смир-р-рна! Р-р-равнение на губер-р-рнатора! – рычал я совсем как наш боцман, служивший в молодости на военном корабле, и напуганные брёвна послушно вставали на место, точно вымуштрованные солдаты в строй.

Однако самая тяжёлая работа на этом только начиналась – ведь тщательно установленное бревно надо было заколотить в землю. Для этого у меня имелась дубина из так называемого «железного дерева» Это была невероятно тяжёлая и крепкая штуковина, махать которой можно было только от очень сильной необходимости. При каждом ударе она норовила отскочить и стукнуть меня по лбу или, хитроумным пируэтом обогнув верхушку бревна, переломать мне ноги.

Но я был всё равно упрямее и, соорудив специальный помост, заколачивал по два бревна в день! Потом оставалось только заточить конец забитого бревна, и эту приятную и лёгкую работу я всегда оставлял на вечер, когда сил почти не оставалось, а ложиться спать было ещё рано. Вот так шаг за шагом я строил свою крепость, должную дать мне покой и уверенность, строил медленно, но хорошо, строил так, как мог, и так, как хотел…

Достигнутая в обращении с брёвнами ловкость навела меня на мысль закрепить свои права на остров установкой пограничного столба. Подготовив самое большое бревно, какое только можно было сдвинуть с места, я в три дня дотащил его до берега. Место для столба было выбрано не случайно – именно здесь в ту страшную штормовую ночь я выбрался на берег. Именно здесь, вот на этом самом дереве с развилкой, прошла моя первая ночь. Куда девался тот бедняга: голодный, промокший, дрожащий от страха? Теперь на его месте был энергичный и уверенный в себе хозяин острова!

Чтобы никакой шторм или ураган не мог повредить столбу, я не только глубоко вкопал его в песок, но и хорошенько укрепил камнями, сложив вокруг пирамидку в метр высотой. Поверхность столба была тщательно обтёсана, а на самом верху я надёжно прибил аккуратную дощечку, на которой выжег раскалённым куском железа:

«Этот остров принадлежит Робинзону Крузо!»

Чуть ниже буквами поменьше стояла подпись:

«Губернатор острова Робинзон Крузо»

А еще ниже совсем маленькими буковками значилось:

«Спрашивать в резиденции»

Покончив со столбом и оградой, я занялся возведением большой хижины, которую с гордостью называл «резиденцией». Понимая, что именно здесь скорей всего пройдёт вся моя жизнь я не пожалел самого лучшего материала привезённого с корабля: стены были аккуратно обшиты обрезками досок с бортов и палубы, а на крыше лежал сложенный в несколько раз запасной парус. Однако, предвидя обильные тропические ливни, я не ограничился одной крышей и натянул в полуметре выше большой кусок парусины. Он был привязан углами к кольям ограды и закрывал не только саму хижину, но и часть двора, где во время дождя можно было бы заниматься разными полезными делами.

– Через такую крышу, дружище Робинзон, – с гордостью сказал я, забивая последний гвоздь, – ни одна, даже самая хитрая капля не просочится!

Внутри хижина представляла собой одну большую квадратную комнату, поскольку устраивать какие-то перегородки показалось мне совершенно излишним. Земляной пол я тщательно выровнял, очистил от травы и засыпал мелким песком, который притащил с берега в мешке от сухарей. Свет и воздух поступали внутрь через два маленьких окошка в боковых стенках и дверной проём, который я на ночь завешивал парусиной. Из мебели в резиденции имелись только подвесная койка, на которой спал губернатор, и бочонок с порохом, на котором губернатор сидел.

Здесь же хранились мои самые ценные припасы: оружие, порох, одежда, еда. Они так загромождали хижину, что, едва справив новоселье, я задумался о строительстве склада. И тут сама природа подсказала мне отличное решение: позади хижины в отвесном склоне холма имелось небольшое углубление. Издали оно походило на вход в пещеру, однако никакой пещеры там не было. Вот я и подумал: а почему бы её ни вырыть? Особенно хорошо там будут храниться продукты – совсем как в настоящем английском погребе!