Я обнаружил себя в чужом доме, чужом теле, стоящим у окна, смотрящим на лес. Совершенно точно мне хотелось стоять неподвижно, но какой-то глухой голос так и подмывал пошевелиться. И я шевелился: включал электроприборы, запихивал в себя еду, передвигал мебель, поднимал гантели, листал книги – так, словно во всем этом был смысл. В конце концов мне надоело, и я попытался через силу ничего не делать, но тот неотесанный голос, – который, в общем-то, и не разговаривал, а лишь указывал направление, – продолжил таскать меня по дому, как бы я не протестовал. Не выдержав бессилия, я закричал как полоумный и выбежал на участок – сам не понимая для чего, – а затем, наслаждаясь повиновением тела, побежал дальше. Я бежал и бежал – почти даже радостный, но все еще злой до вопросов, – бежал и бежал, пока не упал в изнеможении. «Наконец-то», – подумал я. Однако железяка, будто сама по себе – «больно ты мне нужен», – развернулась и отправилась обратно: бег сменился шагом, шаг сменился четвереньками, а что было потом уже не помню.

Открыв глаза, я оказался рядом с зарядной станцией, свежий и полный сил, снова стоящий у окна, но на этот раз вместе с мухой, которая бьется о стекло, – не исключаю, что она была и раньше. Следом показалась картинка, в которой я стою посреди двора, словно оставалось синхронизировать себя (который здесь) с собой (который там). Я отказался, потому что не видел в этом ни малейшего смысла. «Что тебе нужно?» – спросил я. «Делай что хочешь, главное, делай», – как бы промолчало оно. Однако молчание – пусть и многозначительное – меня не устроило.

Конец ознакомительного фрагмента.