Родники Пустоши

Мне было очень тяжело совладать с чувствами и с представлениями. По моим убеждениям он предал меня и в данный момент должен был забавляться где-то с Кристанной, наслаждаться жизнью во всех её проявлениях. Но он был здесь. Он убил ради меня единоверца. Он смотрел на меня, почти каждый раз, когда я устремляла взгляд в его сторону.

Мне было откровенно не по себе, поэтому я хваталась за руку Альберто, чувствуя как кожа, не смотря на холод, покрывается испариной.

– Не нужно беременным в таких обрядах участвовать, - бурчал муж, не зная, в чем настоящая причина моего состояния.

Я кивала, соглашаясь. А затем он попросил нашу соседку провести меня домой, настояв на том, что мне нужно отдохнуть после стресса, а сам остался, так как был участником обряда. Сердобольная старушка хотела остаться со мной до прихода Альберто, но я уверила, что всё будет в порядке, и я справлюсь сама.

Я закрыла починенную дверь и легла на кровать, но как только опускала веки, то видела знакомые глаза.

– Да чтоб тебе пусто было!
– воскликнула я, садясь на постели и ударяя по ней кулаком.

– Мне и так пусто...
– спокойно произнёс знакомый голос, а я испугалась от неожиданности.

– Ты?! Как ты вошёл?
– я взглянула на закрытую дверь и спешно запахнула на себе тёплый халат.

– Через стену, но не суть...
– мужчина из плоти и крови, а не моё видение, прохаживался по домишке и рассматривал всякие мелочи, которыми я старалась сделать уютным наше с Альберто жилье.

– Зачем ты пришёл?

Леонардо повернулся ко мне. На нем сейчас не было маски и было видно, как он похудел и осунулся. Глаза болезненно ввалились, а скулы заострились. И только губы были те же, что я так любила целовать. Он неловко пожал плечами.

– Не знаю. Наверное сказать, что рад за тебя, что у тебя так всё хорошо сложилось с троюродным братом.

– Да уж, не твоими стараниями!
– зло прошипела я, - Как там Кристанна - твоя давняя любимая подруга?

Леонардо хотел что-то резко ответить, но осёкся, а потом расплылся в улыбке и произнёс:

– Прекрасно, вот пришлось её ненадолго оставить из-за срочных дел. Наверняка ждёт и тоскует.

– А что же ты не торопишься тогда к ней?

Мне хотелось сделать Леонардо как можно больнее, я жалила его как ядовитая змея, изливая отраву, что накопилась во мне за всё то время, что я искала ответы на вопрос "Почему он так поступил со мной?".

– Спешу, Алекса, спешу.

Почему же, когда Лео растворился в темноте дальнего угла, мне стало так невыносимо больно? Чего я ожидала от этих взаимных укусов? Что он останется, и не важно, что смотрит на меня со злом, пускай ругает, только будет рядом? Я поняла, что да... я хотела этого.

Я снова легла в постель, ошеломлённая открытием. У меня был прекрасный любящий муж, а я мечтала об изменнике и предателе. Так за мыслями я даже не заметила, как заснула.

Во сне мне было так хорошо и спокойно, я знала, что моя жизнь идёт своим чередом, впереди только самое лучшее, рядом близкие. Я увидела большой просторный дом, его веранда была залита светом вечернего солнца, а во дворе носились дети и муж. Хоть и взрослый, а резвился не хуже наших сыновей. Увидев меня, он вскочил на ступени и в два шага оказался возле меня.

– Люблю тебя, мой арбузик, - прошептал он в ухо, обнимая меня.

– А я тебя, Лео...
– искренне ответила я.

***

Альберто лежал какое-то время неподвижно, пытаясь успокоить колотящееся сердце. Его самой большой мечтой было однажды услышать от Алексы, что она тоже его любит. И он почти услышал...

Вот только имя она назвала не его, а чёртова инквизитора, дитя которого носила под сердцем.

Альберто разжал объятия, встал с кровати и вышел на улицу, дыша прохладным воздухом, и посмотрел на заходящее солнце.

– Боги, дайте сил, дайте благоразумия. Я знал, на что иду... дайте терпения.

Он взъерошил руками волосы и вернулся в дом, где спала ничего не подозревающая жена.

Когда сегодня Альберто увидел выбитую дверь, то чуть не получил разрыв сердца, подозревая самое страшное. Но боги защитили его семью, сберегли и Алексу, и дитя. Вот только с того момента она стала сама не своя. Ещё бы, такой испуг!

И чтоб лишний раз не тревожить её покой, Альберто решил ничего не говорить Алексе о её признании. Он знал, что её сердце занято, он знал, что будет трудно. Но она старается ради него, она действительно хорошая жена, радуется каждому его приезду. Поэтому он будет молчать и ждать, пока она однажды во сне не позовёт его...

Глава 6

В имении Ферраламо только утих шум после очередных посетителей. Гибель магистра Дутти в домашнем кабинете Главного Инквизитора всколыхнула организацию даже больше, чем покушение на самого Бертольда. А всё почему? Потому что правда стала прорываться наружу, как бы её не пытался скрыть Главный Инквизитор.

После того, как проклятая еретичка едва не лишила его жизни, а его единственный сын практически разрушил до основания здание Святой Инквизиции, то вопросы, конечно, возникли. Но свидетелей того, что Леонардо был заточён в тюрьме, не осталось. Сам же охотник их и убил при вспышке гнева. Как и тех, кто видел, кто именно разрушает темницу, не оставляя камня на камне. Леонардо сам превосходно замёл следы, указывающие на него. Поэтому вопросов к Бертольду было немного. Леонардо даже числился среди прочих служителей Инквизиции как пропавший без вести. Только самые преданные Бертольду люди знали правду и пытались найти Лео. Такие как магистр Дутти. Но после его гибели союзников у Главного инквизитора практически не осталось.

– Какой позор!
– метался по кабинету он.

Главный инквизитор Южных земель Священной империи Бертольд Ферраламо сжал в руках тяжёлый ритуальный кинжал, громоздкий и не особо острый предмет, зато богато инкрустированный. Камни покрывали рукоять и частично лезвие, но это было не для красоты: это была плата за вход в мир мёртвых, не смотря на страшный грех самоубийства. Пожилой, но еще крепкий мужчина, набираясь смелости для последнего в своей жизни поступка, медлил: он не мог вынести позора, который лёг на всю семью, он готов был уйти в своей инквизиторской мантии, рука уже была занесена для сильного удара в грудь… Но не страх останавливал его.

Со смертью Бертольда их честь не очистится и род останется запятнан ужасным преступлением, что совершил его сын — Леонардо. И богомерзкая еретичка останется жива, будет и дальше морочить головы своим лживым учением наивным людям. При мысли об этом тело инквизитора пронзила физически осязаемая боль, мышцы свело судорогами, а горло перехватил спазм, отчего мужчина страшно захрипел и в порыве гнева перевернул тяжёлый кабинетный стол.

Он тяжело дышал, приходя в себя после ослепительной вспышки гнева, на миг лишившей его самообладания. На рассыпанные у ног бумаги из носа начали капать багровые капли. Инквизитор достал из нагрудного кармана платок и приложил к лицу. Что-то часто стало с ним повторяться подобное… Видимо бог решил проверить на прочность своего верного слугу и послал такие испытания.

Что же, возможен был лишь один исход всего произошедшего: Бертольд найдёт своего оступившегося сына и восстановит честь их рода. Как бы больно не было. Сейчас мужчина увидел перед глазами картины прошлого, когда он был счастлив, когда пророчил сыну великую судьбу, держа его на руках, видя каким любознательным и отважным растёт его сын, как жадно впитывает всё то, что слышал от отца, как, будучи совсем крошечным, повторял всё за родителем, веселя своими выходками домочадцев особняка семьи Ферраламо.