Родное сердце

— Не пойдёт. Я не покупаю такой старый товар, — махнул рукой цыган.

— А я и не предлагаю вам его купить, — Люба раскрыла сумочку и достала небольшую пачку пятитысячных купюр, перевязанных резинкой, затем бросила её на стол.

— Здесь двести пятьдесят тысяч. Это — аванс. Вторую половину гонорара, ваш человек получит вместе с реквизитом. Проживание вашему человеку у нас в городе я оплачу сама. Самое главное, чтобы со мной поехала женщина.

— Вы в курсе, что реквизит быстро изнашивается? — спросил мужчина, приглаживая густую седую шевелюру.

— Мне всё равно. Делайте, что хотите. Для меня важно избавиться от вещи, которая мне мешает.

— Если бы не рекомендация Виталика, я бы с вами и разговаривать не стал. Хорошо, я пошлю с вами человека. Передадите товар ему.

Любовь с удовольствием наблюдала, как мужчина сгрёб деньги морщинистой рукой, а потом проверил купюры на подлинность.

— Учтите, в этой комнате записывает камера. Так что не советую обращаться в полицию. Если что, вы пойдёте как соучастница.

Люба заверила, что будет молчать, ей и самой не выгодно открывать рот. Потом они с Яшей поговорили о деталях и Люба поспешила уйти. Скоро начнётся то, зачем она сюда приехала.

Уже сидя в такси, она приняла вызов от мужа. Володя сообщил, что никуда не едет в понедельник. В Саратове задержались с ремонтом офиса и установкой оборудования. Он соберётся туда не раньше, чем через неделю. Люба улыбнулась, всё складывалось так, как она и мечтать не могла.

* * *

Аукцион прошёл на высшем уровне. Люба блистала на нём в своём лучшем наряде. В самом начале она выступила с речью. Заверила присутствующих, что понимает мамочек больных детишек, так как и сама скоро станет мамой.

После аукциона состоялся фуршет, где Люба с лёгкостью заводила знакомства. Улыбка не сходила с её лица, отец будет доволен проделанной работой, потому что даже СМИ отозвались о их благотворительном фонде с положительной стороны и похвалило, что они не отступают от традиции, каждый год проводить аукцион в Москве.

Теперь осталось собрать вещи и на следующий день вылететь домой. Только вот дома ожидали неприятные сюрпризы. Вместо благодарности она получила взбучку от отца и матери.

— Ты соображаешь, что ты делаешь?! Воруешь деньги из фонда! Тебе мало того, что я и муж тебе их даём?! Ты ведь ещё зарплату неплохую имеешь?! — орал отец, расхаживая по своему кабинету.

— Этот скупой ни на что не способен. Я говорю Вовке: «В Болгарии нас встретят, помогут бизнес открыть. Ну не могу я жить в этой чудо стране. Тут лох на лохе сидит и лохом погоняет». Нет же, Вовке тут нравится, страна дураков самое то для проживания. Попросила дом побольше купить. Зачем? Ему и на коврике, как псу, неплохо спится. И вообще, ничего я не воровала, — скривилась Люба, развалившись в кресле отца и положив ноги на стол.

— Ты с больной головы на здоровую не вали! То, что я доверил тебе фонд, ещё не значит, что ты можешь беспрепятственно брать оттуда деньги! Ко мне приезжал Володя, вот что он показал, — отец достал из сейфа какую-то бумажку и сунул Любе под нос.

Она даже не побледнела. Обвела губы кончиком пальца и усмехнулась.

— Где вы могли ляпнуть, что я сняла деньги со счетов фонда? Это вы виноваты.

— В ресторане были, но нас никто не мог подслушать. А твоё поведение недопустимо! Володя сказал, что ты пьёшь и продолжаешь курить! Урода нам родить хочешь?! Между прочим, он заявил, что сразу после рождения малыша разведётся! Заберёт ребёнка себе и забудет о нас! — закричала мать, потом встала с небольшого диванчика в углу и подошла к столу. — Значит так, милая, делай что хочешь, веди себя тише воды ниже травы, в ногах у Володи ползай, но ты должна сохранить этот брак. И сними ноги со стола, имей уважение к родителям.

— Ладно, буду вести себя как паинька. Это всё или что-то хотите добавить? Если всё, тогда я поехала домой, тошно мне с вами, — ехидно улыбнулась Люба, вставая с кресла.

— Да как ты смеешь?! — взревел отец, топая ногой.

— Ой, вот только не надо всё начинать по новой. Тошно, значит, тошно. Пока, — скривившись ответила Люба, помахала родителям ручкой и ушла.

* * *

Юрий буквально упал на диван и, закрыв лицо руками, простонал. По всему выходило, что дочь вошла в «штопор». По хорошему, нужно таблетки попить, которые тайком прописывал психиатр, но при беременности их нельзя.

Юрий вспомнил, что они с женой радовались, когда она забеременела. Потом оказалось, что что-то пошло не так. Татьяна долго лежала на сохранение, а роды дались тяжело. Открылось обширное кровотечение, и спасти её смогли только тем, что удалили все женские органы. Дочку тоже спасли, и родители души в ней не чаяли. Потакали любым капризам. Но впоследствии оказалось, что тяжёлые роды не прошли даром и для любимой кровиночки. Юра сделал всё, чтобы правда о дочери не всплыла наружу. Училась Люба на отлично, а нечастые приступы агрессии купировали таблетками.

— Боже, если Полонский её бросит, это будет крах всему. Ты вспомни, Танюша, что было, когда Володя её отверг в шестнадцать лет, — простонал Юрий.

Татьяна села рядом и обняла его.

— Не вспоминай, Юр, не надо. У тебя давление подскочит. Помешалась она на нём. Я говорила с доктором, это какой-то маниакальный синдром или как-то так. Не понимаю ничего в психиатрии.

— Нужно Вовке правду рассказать, — решительно заявил Балабин.

— Давай, иди. Вовка тут же разведётся, ребёнка своего бросит. Сергей контракт с нами разорвёт. Я уже молчу про эту ханжу и снобку Элину. Помнишь, она свою первую сноху считала недочеловеком и мечтала породниться с нами? Теперь представь, что будет, если она узнает, что Люба на самом деле из себя стоит. Эта женщина растрезвонит везде о нашем позоре, — сказала Татьяна, поглаживая мужа по спине.

— Хорошо, я молчу, — обречённо ответил Юрий.

Глава 53

Володя был удивлён поведением жены. Она прилетела из Москвы и сразу направилась к родителям с отчётом. Сам Володя в это время был на работе, а когда вернулся, то заметил, что Люба ведёт себя как паинька. Она вежливо разговаривала с Арсенией и даже извинилась перед ней, оправдывая своё поведения разбушевавшимися гормонами. Володя заметил, что всю неделю Люба ходила с улыбкой. Не кричала и не скандалила, к нему подходила только с объятьями и ласковыми словами. В выходные даже играла вместе с ним с Максимом, заливисто смеясь.

Володя был рад такому преображению, но думал, что это из-за того, что на неё надавили родители. Впрочем, как бы жена себя ни, вела, он не передумал разводиться с ней. За неделю жизни в доме только с Арсенией и сыном, не считая кухарки, Полонский понял окончательно, что влюбился в няню. Он принялся оказывать девушке знаки внимания, но та сторонилась.

— Я уже говорила, что не сплю с женатыми мужчинами. Я не любовница, Володя. Хотя уже глупо скрывать, что ты мне тоже нравишься, — строгим тоном заявила Арсения.