Рог белого медведя

– Гуна Таларктос! Счастлива. Безмерно счастлива, что вы нашли время, что бы посетить нашу школу. Проходите. Присаживайтесь. Вы же знакомы с гуной Арктос? – директор расплылась в такой счастливой улыбке, как будто я ей только что пообещала вернуть долг на крупную сумму.

Счастлива? Серьезно? С чего бы это?

– Нет, мы не были знакомы с гуной Таларктос, но я думаю это досадное упущение нужно исправить – и с этими словами, сидевшая в кресле у стола директора медведица поднялась и подошла ко мне.

Она была выше меня ростом, но не на много. Она мне улыбалась очень приветливо, и я не почувствовала фальши. Черты лица у нее были мягкие, а сама она просто лучилась доброжелательностью. Она же из «панд», но вышла замуж за главу Дома Гризли и дети у нее тоже бурые медведи. Вот в таких смешанных браках дети рождались с принадлежностью либо к папе или к маме. У нее были маленькие гризли, это я выяснила перед походом в школу у одного из секретарей Бьорна. Вермунд уехал к Бьорну, но рядом неизменно крутился еще один. Он отправлял и получал депеши от мужа и был готов выполнить мои пожелания и ответить на вопросы.

Ох. Это значит, ее детей побили мои девчонки. Ужас какой!

– Мои мальчишки отъявленные хулиганы. Я устала с ними бороться. Какое счастье, что ваши девочки сумели дать им достойный отпор.

Мальчишки? И тут я впервые посмотрела за кресло, на котором сидела медведица и увидела две склоненные кудрявые каштановые макушки. Один мальчик был повыше, другой пониже.

Ох. Мальчики? Анни и Лотти подрались с мальчиками? Час от часу не легче.

– А мне, по большому секрету не скажите? Где они научились так драться? – доверительно склоняясь ко мне, с улыбкой спросила гуна Арктос.

Мы с девочками жили не в столице. Охраны у них не было. Ну, если не считать меланхоличного Чаплина который никогда никуда не лез. А улицы города кишат приключениями и ватагами малышни. Игры у них были на улице вместе со всеми. Там и научились. Друзей не приобрели, слишком разными они были, но вот бойцовский дух закалили.

– Мы жили долгое время не в столице. Там несколько другие правила поведения – осторожно ответила я.

– В любом случае я прошу у вас прощения за поведение моих сыновей. Очень надеюсь, что это не повториться – с достоинством сказала медведица.

Я сдержанно кивнула и посмотрела на детей. Те косились друг на дружку и, думая, что их никто не видит, строили рожицы. Ох. Но они же дети? Сами разберутся. Тем более злости и обиды на лицах мальчиков нет. А скорее… восхищение? Может это начало дружбы? Было бы не плохо.

– Дети принесли друг другу извинения. И если претензий у сторон нет, то возможно мы посчитаем инцидент исчерпанным? – вклинилась в разговор директор.

Я снова сдержанно кивнула. А вот гуна Арктос довольно улыбнулась. По всей видимости, мое нежелание скандалить ее порадовало. Мне не сложно, тем более девочки не пострадали, а по их рассказам сами сумели дать отпор.

– Дети! Идите в класс – и директор подтолкнул обе парочки на выход.

– Гуна Талактос, не хотите ли выпить чашечку чая? Я знаю здесь недалеко отличную кондитерскую – вдруг предложила медведица.

– С удовольствием – согласилась я.

Если я приняла решение сопровождать Бьорна на все светские мероприятия, то нужно начинать общение. И гуна Арктос - прекрасное начало.

Мы сели за столик, заказали чай и пирожные. Оба моих телохранителя зашли вместе со мной и сели за соседний столик. К ним сразу присоединился и водитель гуны Арктос. Он совмещал при гуне Арктос обе роли - телохранителя и водителя.

Мы сидели в кондитерской, лакомились пирожными и болтали. Гуна Баребра Арктос оказалась страшной болтушкой. Она пока мы пешком шли до кондитерской, выплеснула на меня такое количество сплетен, что я сразу же в них утонула и запуталась безоговорочно. Учитывая, что я и имен то этих медведей не знала, не говоря уже о том, что бы видеть их лично. Но я улыбалась и слушала, стараясь по возможности все запомнить и вникнуть.

Мы перешли на имена, решив, что уже достаточно тесно познакомились. Покончив со сплетнями Баребра спросила:

– Гуна Астрид, вы читали сегодняшнюю газету?

С некоторых пор я читаю газеты. Не могу сказать, что это доставляет мне удовольствие, но нужно быть в курсе столичных новостей. Вот и сегодня я уже ее прочла от корки до корки, поэтому кивнула.

– Да, читала гуна Баребра.

– Ваш муж герой. Вся столица восхищена и его настойчивой погоней и полученным результатом. Он все же поймал эту женщину.

– Ваш муж помог, гуна Баребра.

– Льёт бы не справился. Он слишком агрессивен, слишком нетерпелив и порывист. Я уверена, что он бы или поспешил или спугнул. И то и другое равнозначно поражению. У вашего мужа есть выдержка. Так необходимая в этом сложном деле. Вы когда ждете его домой?

– Бьорн прислал депешу, что вернется через два дня, когда получит окончательный вердикт врачей, что состояние этой женщины не улучшиться.

– Да, Льёт тоже обещал приехать через два дня. Это ужасно то, что произошло, Дом Белых медведей потерял в этой жуткой истории двоих членов семьи. Это очень трагично и я сочувствую вашим потерям.

Я кивнула и мы помолчали.

– Если верить газетам то эта сумасшедшая не говорит ни слова, только непрерывно хохочет или плачет. Речь у нее отсутствует полностью. И она не притворяется, она и в самом деле сошла от всех этих убийств с ума. Но печальней всего то, что она не называет своего сообщника. Того кто и убил всех этих людей. Она даже Дом Медведей не назвала. Льёт пишет, что они снова в тупике.

Я была уверена, что на безумие девушки повлияли сразу несколько факторов, а не только убийства. Прочитав и переведя половину полученного дневника, я поняла, что дело ещё и в ритуале и в том трансе, в который она впадала. Но говорить этого я не собиралась.

– Да, а газеты пишут что под подозрением все восемь домов, и, к сожалению ни Дом Белых медведей, ни Дом Гризли списать со счетов нельзя. Не смотря на все заслуги в этом деле – сказала я то, что писали в газетах.

Никаких новых сведений я не сказала. Только то, что и так известно всем.

– Да. В наш дом входит много медведей и поручиться за всех Льёт не может – кивнула гуна Баребра.

– Да, Бьорн такого же мнения. Он теперь сомневается в каждом.

– Это просто ужасно. Все под подозрением. Скорей бы уже нашли эту старую палку!

– Рог медведя? Бьор против его нахождения. Он считает, что канцлер отодвинет нашу законодательную и правовую систему назад. И что выборы в парламент самое прогрессивное на сегодняшний день.

– Да? Я не вникала. Это скучное занятие все эти выборы, голоса и законы. Я не слушаю Льёта, когда он начинает рассуждать об этом. Правда, вот на днях он меня рассмешил. Заикнулся о праве женщин на голосование. Представляете? Женщинам дать право участвовать в выборах. Я так долго смеялась – и она улыбнулась.