Рог белого медведя
Шрифт:
– Это горничная? Как ее звали?
– Мне она представилась Келдой Лайз. Все в твоем доме тоже знали ее, под этим именем. Но ты же понимаешь, что это ни о чем не говорит.
– Да, понимаю. Что за обязанности она выполняла у меня дома?
– Личная служанка Ребекки. Но вот помимо нее были еще две девушки, что были в услужении у сестры. И вот они то и выполняли всю работу. И одежда и драгоценности и выходы в свет – все было на них. Чем конкретно занималась эта девица при нашей сестре не понятно – ответил друг.
– Ты людей в гостиницу осмотреть вещи Ребекки отправил?
– Да, сделал. Не
– Кого? – не понял я.
– Да, нашел одного студента, который за хорошие деньги перерисует все со стены. И Асти никуда ходить не придется – сказал друг.
– Отличная идея кстати! Ты бы сказал ему, может он еще, какие зарисовки сделает? У художников обычно прекрасная наблюдательность и цепкий глаз.
– Нет. Прости. Тут нужен еще и крепкий желудок. Боюсь, что он таким навыком не обладает. Он и на надпись то согласился с трудом и то, потому что деньги нужны.
– Жаль. Но все равно спасибо. Не хотелось тащить туда Асти.
– Я бы справилась - раздалось из-за спины.
– Милая, я не сомневаюсь, но вот не стоит – повернулся я к жене.
А Талек фыркнул. Ну да. Я сам потащил туда девушку смотреть на кровь ее отца. Но.… То незнакомая девушка. А то моя Асти. Да понимаю, что я тогда поступил скверно, но мне очень был нужен результат и я шел на любые жертвы.
В кабинет без стука вошел Сид и Калле. В полицейском участке мы не соблюдали такие нюансы.
– Калле? – поднял я на следователя глаза.
– Сейчас остальные подтянуться. Мы просто с Сигом сказать что хотели – и следователь отвел глаза.
– Не тяни, Калле.
Но тот мялся, не решаясь сказать. И тогда Сиг взял на себя инициативу.
– Бьорн! Телек! Мы измерили рост и сравнили по уровню надписи на стене. Гуна Ребекка не имела к этому отношения. Это не она их писала. Твоя сестра-медведица выше ростом и надпись была бы расположена выше. А вот рост ее горничной, судя по описанию внешности, попадает почти идеально. Она ниже гуны Реббеки и выше гуны Астрид. Гуна Астрид, когда подходила к предыдущей надписи нам на это указала.
Я шумно выдохнул, а сзади простонал Талек. Асти подошла ко мне и сзади положила руки мне на плечи. Какое же я почувствовал облегчение. Да. Ребекка заигралась. Да она наверняка многое знала и участвовала в этом безумии. Но в убийствах участие моя непутевая сестра не принимала. И это сняло огромный камень с меня. Вообразить не мог, как бы я смотрел в глаза девочкам и Асти, если бы Ребекка убила их деда.
– Предлагаю гуну Ребекку рассматривать в этом деле только в качестве жертвы. Ни к чему остальным знать подробности. Девочка пострадала от рук горничной и неизвестного нам пока оборотня – мягко закончил Сиг, попыхивая своей пахитоской.
Я сдержанно кивнул.
И тут в дверь постучали и в комнату потянулись остальные члены нашей команды, и к нам присоединились местные полицейские. Моя команда совершенно спокойно отреагировала на сидевшую за моей спиной жену, а вот местные полицейские поглядывали с любопытством.
Начальник местной полиции встал и начал отчет:
– Никто ничего не видел и не слышал. Мы опросили
всех жителей близлежащих домов к этому часу. Криков или другого подозрительного шума никто не заметил. Но это место в тупике между домами. Мы думаем, что жертва сама туда пришла вместе со своими убийцами. Ну, или ее туда принесли бесчувственную. Потому что сопротивления она не оказывала. Иначе бы и в гостинице и в домах все же кто-то что-то услышал бы. Мы опросили всех служащих гостиницы. Но всё безрезультатно.Я кивнул. Начальник полиции сел.
– Калле?
– Убийство полностью идентично тому, что мы видели и в предыдущие разы. Все повторилось и удар, и цветок и надпись. Цветок это противный. Он свежий, недавно сорвали. Когда же он уже отцветет! – в сердцах сказал Калле.
– Он в оранжерее. Он может долго еще цвести – буркнул Сиг.
– Различия какие-то есть? Может они что-то упустили? Должны же они ошибаться?
– Нет. На первый взгляд абсолютно никаких. Сиг? – повернулся Калле к другу.
– Проникающее ранение. Всё, как и в прошлый раз. Все последующие манипуляции проделали уже с телом. Гуна Ребекка погибла быстро.
– Гуна Астрид, вот! – и Калле протянул моей жене блокнот, на котором были эти самые закорючки.
Глава 16. Что-то тараканы в моей голове крышу то туда, то сюда двигают, видимо капитальный ремонт затеяли…
" — Бедная влюбленная девушка поцелует юношу,
и он превратится в дикого зверя? — Дело житейское... — А потом он убежит в лес?!
— Бывает... Убегают "
"Обыкновенное чудо"1978 год.
Астрид
В блокноте была зарисовка стены. Со всеми выступающими камушками и с надписью тщательно прорисованной. Тут был виден и нажим чуть сильнее в одном из слов, было видно, что надпись снова в конце чуть повышается, значит вновь, обрадовалась результату и была ошибка.
– «Quod licet bovi, non licet Fuscus» - прочла я и прикусила зубами кончик карандаша.
– Милая, это очень красиво, но совершенно непонятно – прервал мою задумчивость муж.
– Это снова довольно распространённое крылатое латинское выражение. И в переводе оно звучит так «Что позволено быку, не позволено богу». Только вот в оригинале оно звучит по-другому. Так же как и двух других его переврали. «Quod licet bovi, non licet Iovi» - именно вот так оно и звучит. А у нас заменили слово. Вместо «бог» у нас «бурый». И получилось - «Что позволено быку, не позволено бурому».
– Э… И что это означает, гуна Астрид? – наморщив лоб, спросил Калле.
– У этой поговорки есть множество трактовок. И ее можно читать и по-другому. «Что позволено богу, не позволено быку». Но смысл был в том, что однажды древний бог Юпитер обратился в быка, что бы похитить прекрасную девушку. Он смог это осуществить только в этом облике и никак иначе. Отсюда и поговорка. Не в каждом облике можно что-то сделать. Ну, или шире: то, что может простой смертный не доступно богу, а то, что может бог не доступно смертному.
– Асти, а слово, которое переврали это «бурый»? Да? – муж наклонился над блокнотом с картинкой стены.