Рок-4 Дорога в Эсхатон

– Я передам. Император предвидел ваш отказ и заранее прощает вас, Гора.

– Ещё раз благодарю за великодушие его величества.

Туманное утро едва вступало в права, когда Георг вновь оказался на палубе яхты. Он устало прилёг в каюте, собираясь слегка передохнуть, но почти мгновенно уснул. Из глубокого сна его разбудил звонок.

– Да, - хрипло отозвался Проквуст, всё ещё не в силах разлепить веки.

– Милый, ты где?!

– Леночка, доброе утро!

– Какое утро, дорогой, Артём уже пообедал!

– Да?! Вот это я придавил.

– Надеюсь один?

– Леночка, это не смешно.

– Я скучаю, Георг.

– Я тоже. Как твой папа?

– Рвётся домой, в Ригу.

– Ты так и не поговорила с ним?

– Не могу, дорогой, может быть ты сам?

– Леночка, оно и к лучшему, кажется, я решил проблему с Мартой.

– В каком смысле?
– испугалась Елена.

– В кардинальном, приедешь, расскажу.

– Георг, с Мартой всё в порядке?

– Жива, не волнуйся, но хулиганить больше не будет. Я надеюсь. Лена, когда я тебя увижу?

– Скоро!
– голос жены зазвучал радостно.
– Только папу провожу и домой. Я чувствую, у тебя там куча новостей?

– Елена, не скажу!

– Интриган! Учти, я тебя насквозь вижу!

Они тепло попрощались. Проквуст лежал на кровати и под мерное покачивание судна, прислушивался к себе. После разговора с женой его охватил тихий восторг, от которого стало жарко на душе. К глазам подкатилась слеза, дыхание перехватило, какое же это великое счастье взаимной любви! Разве мог он предположить, что Господь наградит его им! Надолго ли? Сомнения раздирали сердце: теперь уже не было выбора: лететь или не лететь, вопрос был только в днях или неделях, пока хоравы не явятся за ним. Теперь Проквуст был уверен, что прилетят, но как же быть с семьёй?! Имеет ли он право подвергать своих любимых опасностям? С другой стороны, если улетит, может навсегда потерять их во времени.

Георг потянулся и сел, что-то ещё свербело у него на краю осознания, что-то, мелькнувшее во время разговора с женой. Как она сказала: видит его насквозь? Что-то в этом... ну, конечно, как он сразу не додумался?!

К своему причалу Георг причалил, когда уже начинало смеркаться. Мажордом встретил хозяина как всегда торжественным безмолвием, при такой прислуге любой оборванец почувствует себя аристократом.

– Привет, Марио!

– Добрый вечер, месье.

– Уже?

– Когда прикажете накрывать ужин?

– Как всегда.

– В кабинете?

– А разве Артёма нет?!

– Ваш сын просил сообщить, что будет поздно или рано, у них подготовка к какому-то балу.

– Подготовка, как же, - проворчал Проквуст, - сказал бы честно, вечеринка. Марио, неси ужин сразу.

– Извините, месье, вас разыскивал господин Пилевич и просил известить его, когда вы появитесь. Известить?

– Извести, Марио, через полчаса, я есть хочу.

Георг отодвинул поднос и довольно откинулся на спинку дивана, наконец-то он нормально поел. Пить не стал, хотя хотелось, потом, после мероприятия, если силы останутся. Телефон противно задребезжал, звонил Пилевич.

– Георг, ты как?

– Нормально.

– У друзей был?

– С чего это ты взял?

– Георг, ты свой телефон смотрел?

– Смотрел, ничего там...

– Я тебе раз десять звонил.

– И напрасно, - буркнул Проквуст и замолчал. Он раздумывал, надо ли всё рассказывать Пилевичу и нехотя пришёл к выводу, что придётся, тот ведь 'на хозяйстве' останется.

– Георг, - ехидно спросил Пилевич, добросовестно переждав паузу, - ты не подскажешь, где в наше время в Европе можно быть вне доступа сети?

– Станислав Львович, проехали, ладно?

– Ладно. Расскажешь?

– Расскажу.

– Мне как, сидеть тихо?

– А чёрт его знает! Обещали... короче, приезжай.

– Завтра буду, - голос Пилевича повеселел, - и сразу к тебе!

– Хорошо, до встречи, - Проквуст с сожалением посмотрел на умолкнувший телефон и тихо сказал: - А я поспать хотел.

В его поместье тоже было подземелье, и про него никто не знал, кроме членов семьи. Прежний владелец, эксцентричный старик, оставил заклеенный пакет с надписью 'Для будущего хозяина' в своём письменном столе. Наследники, судя по всему, сюда не заглянули, полагаясь во всём на адвокатов, а тем для продажи документов и так хватало. Проквуст нашёл конверт и едва не выбросил его, разбирая старые счета, визитки, письма и прочий бумажный хлам. Внутри конверта без всяких пояснительных записок была вложена смета строительства бомбоубежища и чертёж. Если бы наследники распечатали конверт, могли бы вполне обоснованно увеличить продажную цену поместья, но этого не случилось и у Георга оказалось замечательное тайное убежище, в котором лет десять не ступала нога человека. Проквуст вместе с Еленой и Артёмом устроили здесь субботник: мели многолетнюю пыль и удивлялись, как надёжно строили в прошлом веке. Они обнаружили здесь старый сейф с механическим цифровым запором, код от которого педантичный бывший владелец вложил в тот же конверт.

Проквуст повесил на ручку своей спальни табличку 'Не беспокоить' и через потайную дверь в гардеробной вышел на площадку лестницы, ведущей в винный подвал. Сюда же выходили еще два тайных хода - из каждой спальни дома, бывший хозяин заботился о спасении всей своей семьи. Отсюда Георг спустился в винный погреб. Вход в бункер находился в его самом тёмном углу за скрипучей массивной дверью с наклеенными кусками камня. 'Надо смазать', - подумал он, спускаясь по пыльным ступеням. В крохотном туалете Георг умылся холодной, чуть желтоватой от ржавчины, водой, в голове прояснилось. Он достал из сейфа пластину Норги. Сколько раз он её рассматривал? Проквуст оглянулся на стол с микроскопом, взглянуть ещё раз? Что толку? Они с Пилевич эту пластину на электронном микроскопе рассматривали: совершенно гладкая закруглённая поверхность, ни царапин, ни скрытых разъёмов, ни знаков. Как же арианцы производят загрузку и съём информации? Георг вспомнил Смита, тот подержал почти дотла сожжённую пластину в руке и сразу определил, что она ещё слабо, но функционирует и что это не Норга. Значит, контакт прямой: от сознания к сознанию!

Проквуст зажал пластину в правой ладони, улёгся на старом диване и расслабился, предстояло сделать немыслимое: выйти из тела, но не наружу, а внутрь этой пластины из загадочного материала. Пока Проквуст проходил несколько забытые, но отработанные до автоматизма процедуры, в голове жуткой строчкой мелькнула мысль: 'А если пластина не выпустит меня наружу?!
– и мгновенный ответ: Спалю!'. Окружающий мир подёрнулся дымкой, пластина замерцала, словно ускользая вслед за реальностью, но Проквуст вцепился в неё взглядом и принялся смотреть внутрь, сквозь её материальные границы. 'Расти, расти!
– гулко приказывал он.
– Впусти меня!'. Едва заметно, будто нехотя, пластина перестала дрожать, налилась цветом, изнутри засветилась зеленоватыми сполохами. Георг подлил в этот арианский костерок энергии, огонь вспыхнул, рванулся в его сторону, лизнул, но не обжёг. 'Что, не по зубам?!' - победно крикнул ему Проквуст. Он протянул виртуальные руки и потянул границы зеленоватого сияния в стороны, они неожиданно заупрямились, дрожа и сопротивляясь, но он щедро поливал их золотистыми волнами света и они раздвигались. Георг сделал шаг, другой, зелёный свет с тихим шелестом схлопнулся за спиной.

Здесь было пустынно и туманно, веяло покоем и сном.

– Норга!
– заорал он что есть мочи и увидел крохотное зеленоватое облачко. В нём что-то дёрнулось, загустилось, отозвалось недоумением.

– Кто здесь?
– едва слышно донеслось до Проквуста.

– Я Гора, явись ведьма!

Из облака вынырнула Норга в точности такой, как он её запомнил: в хламиде, с корявой палкой и красноватыми испуганными глазками.

– Здравствуй, Норга.

– Гора?! Как ты сюда...
– ведьма испуганно покрутила головой.
– Где я?

– В пластине.

– Я умерла?

– Твоё тело погибло.

– А ты выжил, - арианка прищурилась.
– И тьмы в тебе больше нет.
– Она моргнула.
– Гора, спрячь свет, он меня слепит.

Георг приказал появиться зеркалу и увидел себя в нём ярким золотистым шаром, он впустил свет внутрь себя и отразился в зеркале туманным силуэтом. Когда-то в таком виде он висел посредине вселенной, не зная имён, ни старого, ни нового. Норга подошла поближе, глянула в зеркало, критично осмотрела себя, недовольно скривилась.