Рок-4 Дорога в Эсхатон

– Куда?!
– строго спросила она, не раскрывая глаз.

– К Пилевичу.

– Ладно, езжай, я ещё посплю, - Елена поудобнее зарылась в подушку.
– Привет перед....
– Конец слова затерялся в дрёме.

Пилевич восседал за столом в пустынной столовой.

– Завтракать будешь?

– Спасибо, не откажусь.

Некоторое время они молчаливо завтракали. Пилевич изредка бросал на своего гостя пронзительные взгляды, но Проквуст их не замечал или делал вид, что не замечает, и с аппетитом отрезал очередной кусочек омлета. Пилевич отодвинул тарелку и промокнул салфеткой губы.

– Георг, ты что, поесть приехал?!

Проквуст лукаво посмотрел на Пилевича.

– Станислав Львович, а твои знаменитые кремовые булочки к кофе будут?

– Пошли, обжора, - усмехнулся Пилевич, вставая, - в беседку принесут.

В беседке их игривое настроение улетучилось, лица стали сосредоточенными и серьёзными. Проквуст задумчиво прихлёбывал кофе, не обращая внимания на тарелку с булочками. Пилевич тоже пил кофе и терпеливо держал паузу. Георг поставил чашку и задумчиво посмотрел на друга.

– Станислав Львович, я тебе всё расскажу, хотя не уверен, что правильно делаю.

– Георг, - мягко ответил Пилевич, - я не настаиваю, хотя, конечно же, изнываю от любопытства.

– Пожалуй, без твоего совета мне не обойтись.

Проквуст принялся подробно рассказывать о своих недавних приключениях. По мере его рассказа глаза Пилевича наполнялись изумлением и тревогой. В конце рассказа Георг вытащил из кармана найденную пластину и со стуком положил её на столик, Пилевич от неожиданности отпрянул в сторону.

– Вот, Станислав Львович, она собственной персоной. Не волнуйся, тьмы на ней нет.

– Извини, Георг, но я бы проверил на всякий случай.

– Интересно, как?

– Можно я попробую?
– предложил Пилевич и медленно протянул к пластине руку.

– Валяй!
– кивнул Георг.

Пилевич закрыл глаза и с минуту водил над пластиной открытой ладонью, по его лбу стекла капелька пота, потом ещё, и ещё. Станислав Львович тяжело вздохнул, открыл глаза и налил себе воды. Проквуст с интересом наблюдал за своим старым другом, такое он видел впервые.

– Есть что-нибудь?

– Сейчас, Георг, дай попить, - Пилевич залпом выпил стакан воды.
– Уф, утомительное это занятие.

– Какое?

– Да все эти магические пассы. Порою думаешь, не сошёл ли ты с ума, не обманываешься ли.

– И что?

– А ничего, стараюсь об этом не думать, - Пилевич опять налил себе воды и сделал глоток.
– Скорее всего ты прав, я зла на пластине не почувствовал и думаю, она безопасна.

Пилевич задумался.

– Станислав Львович, а ведь ты ещё что-то заметил!

– Заметил, мне кажется, пластинка не просто кусок металла. В ней словно что-то живое шевелится.

– Весьма образно, но непонятно.

– Ну да, я на пределе ощущение живого зацепил, так что....

– Давай, - оживился Проквуст, - я тоже просканирую?

– Нет, вот этого как раз не надо!

– Почему же?
– удивился Проквуст.

– Ты её своей энергетикой спалить можешь!

– Ладно, Станислав Львович, не буду я её палить, - Проквуст взял со стола пластину и вернул в карман.

– Думаю, она для арианцев имеет ценность.

– Да, и скорее всего они искали не куски крейсера, а эти пластины.

Георг кивнул

– Весьма вероятно. Кстати, может быть, они наврали тебе насчет того, что ничего не нашли?

– Вполне возможно, - Пилевич задумался.
– Георг, ты не помнишь, скольких арианцев ты угробил на крейсере?

– Станислав Львович, не я их угробил!

– О, прости!

– Да, ладно, - смутился Проквуст, - если честно, я всё же виноват.

– Готов, как говорилось у классиков, открыть дискуссию по этому поводу.

– Кое-кто из классиков сказал: 'Дискуссии - дело длительное, дорогое и бесперспективное: всех не переспоришь'.

– Гумилёв?

– Он самый.

– Георг, думаю, пластины к кораблю отношения не имеют.

– Более того, - поддержал его Проквуст, - они связанны непосредственно с жизнью арианцев.

– Дневниковые записи?

– Ну, да, этакий индивидуальный регистратор. Странно, что я этого не почувствовал.

– Георг, ты не то искал.

– Станислав Львович, а вдруг мы ошибаемся?

– Не исключено, но я уверен: за эти пластины, арианцы щедро заплатят.

– Ага, или опять начнут бегать за мной по всей вселенной.

– Хм, весьма возможно. Георг, значит помалкивать надо?

– Даже намекать нельзя!

– Хорошо, и что дальше?

– Дальше, Станислав Львович, заряди своих агентов, пусть всё перероют, может, найдут ещё такие пластины?

– Принято. Что ещё?

– Свою пластину изолируй.

– Это понятно. Георг, а твою пластину тоже запереть?

Проквуст с сомнением покачал головой.

– Нет, Станислав Львович, пусть со мной побудет. Объяснить не могу...
– Георг развел руками.

– Как скажешь. К огнепоклонникам пойдёшь?

– А как же!

– Тогда, всё, расходимся?

– Подожди, Станислав Львович, не всё.

– Что ж ещё?

– Моя Леночка беременна.

– О, поздравляю!
– лицо Пилевича радостно засияло.

– Что ты улыбаешься?! Она не успела сказать, а мне опять на сторону топать!

– Ты ж ненадолго.

– Она всё равно плачет. Станислав Львович, я тебя как друга прошу, глаз с моей Елены не спускай!

– Не волнуйся, обложу со всех сторон. Только вот с сыном твоим как быть?

– В каком смысле?

– Да разве можно обеспечить надежную безопасность подростка?

– Ты думаешь, ему что-то угрожает?
– в глазах Проквуста мелькнул испуг.

– Нет, конечно, просто подростковый возраст...

– Всё, решено, я Артёма с собой возьму!

Пилевич недоуменно посмотрел на Проквуста. На его лице удивление постепенно сменилось пониманием.

– А ведь ты прав, отец! При тебе он будет под постоянным присмотром, а заодно и его способности вдруг проявятся?