Рок-звезда для девушки бальзаковского возраста
Шрифт:
— Это шоу-бизнес, детка, и если ты встречаешься с Царём, то будь готова к этому, — объясняет мне молодой человек.
— Ну, мы не встречаемся… — неуверенно бормочу я, заливаясь краской.
А и вправду: что я с ним делаю? Убираюсь у него в замке и по совместительству занимаюсь с ним сексом? Или всё-таки любовью?
Я запутываюсь ещё больше в своих мыслях, но одно я знаю точно: так не бывает.
Я же не в сказку попала.
— Ты можешь делать с ним, что хочешь, — жеманно отвечает стилист, заканчивая мой макияж. — Но я могу сказать тебе одно: пользуйся этим, пока можешь, детка. Скорее всего, долго это не продлится, — назидательно
Но я не обращаю внимания на его похвалы, потому что чёрное зерно сомнений уже посеяно. И теперь начинает пробиваться в моей душе отравленным цветком.
— Что ты имеешь в виду, что это долго не продлится? — задаю я разъедающий меня вопрос.
— Ну, я ничего не хочу сказать, конечно, — закатывает глубокомысленно глаза к небу молодой человек. — Но ты же взрослая женщина. Сама понимаешь: звёзды такого уровня не принадлежат сами себе. Они поют то, что хотят их фанаты. Одеваются и выглядят, как хотят их фанаты. И встречаются с теми, кого одобрили бы их фанаты. Ферштейн, фрау Дитрих? — скрестив руки на груди, внимательно рассматривает он меня и, кажется, вполне удовлетворённый результатом, складывает свои кисточки и спонжики в сумочку.
— Ферштейн, — бормочу я.
И теперь понимаю, что запуталась ещё сильнее…
Я же отлично помню, что всё это время у Царёва не было никаких более менее серьёзных и длительных отношений: так, в основном молоденькие супермодели, больше похожие на палочки для суши…
И пока я рожала, растила ребёнка и ухаживала за семьёй, «Царь и плут» ездили в турне, получали музыкальные награды, и их лидер, Руслан Царёв — всегда оставался неизменным и бессменным фронтменом. Свободным и диким.
Так с чего я вообще решила, что я — не очередная его блажь?
Только зачем он так стремится продемонстрировать меня всему свету? Я же не фотомодель, и даже не известный блогер…
— Вот это платье вам идеально подойдёт, — прерывает поток моих мыслей очередная девушка, протягивая мне невероятное платье кораллового цвета. — Откроет ваши плечи и такую великолепную грудь. Её надо показывать, — назидательно произносит она, уже утягивая меня за собой, чтобы помочь мне переодеться.
И вот я, накрашенная и приодетая, выхожу из своей спаленки в башне и спускаюсь по парадной высоченной лестнице замка, где в самом низу стоит Царь и ждёт меня.
— Ты такая… Необыкновенная… — с восхищением говорит он мне, когда я шагаю к нему с последней ступеньки.
— Спасибо, — смущённо бормочу я, опустив глаза в пол.
И чувствую себя старшекурсницей на выпускном балу. В свои-то сорок!
И тут вдруг понимаю, что мы совсем забыли про туфли! И теперь я стою в невероятном роскошном платье, обтягивающем меня, как рюмочку, с безумно соблазнительным макияжем и в простых стареньких кроксах, в которых я делаю уборку по дому!
Ну да, прислуга же не ходит на каблуках, ведь так?
— Ой, — только и вылетает у меня. — У меня проблема. Мне кажется, я не могу так поехать на бал… Точнее, в ресторан, — оправдываюсь я перед своим Прекрасным Принцем, приподнимая подол платья.
— Мы всё решим, — с улыбкой берёт мою руку в свою Царь и выводит в тёплую бархатную ночь, где нас ждёт
его тыква, точнее, карета.19
19
Руслан паркуется у какого-то бутика и открывает мне пассажирскую дверь, и я как принцесса выхожу из авто.
— Нам нужны самые красивые туфли для моей спутницы, — командует он, когда мы заходим внутрь, и я понимаю, что его все узнали.
Я гордо усаживаюсь на мягкий бархатный пуфик, пока тонкие нервные девушки начинают суетиться вокруг меня.
— Какой у вас размер? — спрашивает одна из них, и я отвечаю:
— Тридцать пятый.
— Такой маленький? — испуганно вскрикивает она, словно я ей только что призналась, что у меня семь пальцев. — Боюсь, что у нас может не быть вашего размера, — с опаской оглядываясь на Царя, бормочет она.
— Так вы поищите, — растягивая губы в своей знаменитой улыбке, внимательно смотрит он на продавщицу.
И вот уже у моих ног выстраивается невысокая башенка из нескольких коробок.
Я примеряю первую пару, потом — вторую, но мои ноги безнадёжно утопают в дорогих итальянских туфлях, как в резиновых калошах.
У меня нет шансов.
— Подождите! — вспоминает о чём-то продавщица и выскакивает за дверь, возвращаясь с новой коробкой. — Это выставочный образец, и мы уже хотели отсылать его обратно в Италию, —объясняет она Царю, вставая передо мной на колени, распаковывая невероятно красивую пару туфель на десятисантиметровых каблуках.
— Позволите? — опускается рядом с ней на ковёр Руслан и надевает мне на ногу первую туфельку, которая просто идеально сидит на мне. — Ну вот, теперь вторую, — и я встаю на ноги, чтобы немного пройтись.
— Это эксклюзивная модель. Пять тысяч евро, — из-за его спины комментирует девушка-консультант, и Царь уверенно отвечает:
— Мы берём.
Пять тысяч евро! Да это же бешеная сумма! И как раз та самая, которая зачем-то срочно нужна моей непутёвой дочери.
— Послушай, Руслан, — подаю я голос. — Я не могу принять такой дорогой подарок.
И тут вдруг он поворачивается и жёстко отвечает:
— Это не обсуждается, — и я слышу стальные нотки в его голосе.
Мы с ним уже в машине, я — в новеньких туфельках, и Руслан, не отрывая пристального взгляда от дороги, вдруг произносит:
— Никогда больше так не делай. Не смей унижать меня в присутствии посторонних. Я сам решаю, на кого и на что мне тратить свои деньги, — и я вижу, как ходят желваки под его кожей.
— Почему? — переспрашиваю я.
— Потому что я — мужчина. И все решения я буду принимать сам, без чьих-то подсказок, — поворачивается он наконец-то ко мне, и я вижу бурю в его тёмно-синем взгляде.
И я отчего-то понимаю, что мне лучше промолчать в этот раз.
И это будет правильным решением…
Мы заходим в роскошный ресторан, и метрдотель сразу же спешит проводить нас за самый лучший столик. Я оглядываюсь по сторонам и понимаю, что здесь сегодня собралась совсем непростая публика: вон там сидит одна известная телеведущая, а за соседним столом — блогерка и медийная личность Оксана Кочкина.
Чуть в отдалении хохочет своим неподражаемым смехом знаменитая актриса Ирина Перлова, а в противоположном углу богато украшенного зала сидит известный певец Георгий Швепс.