Рок
Шрифт:
– Вот насчет нелегкого - это точно, - вздохнул Боярин, - все проблемы происходят именно от разногласий. А так их можно будет устранить…
Он посмотрел на меня и сказал:
– Но вы же понимаете, что для того, чтобы создать одну общую систему, придется собирать всеамериканский сходняк?
– Ну ничего, - отмахнулся я, - переживем. Я их столько уже видел… Кстати…
И я с замиранием сердца сделал первый пробный ход.
– Ваша тема - камни, и я хочу спросить вас, не знаете ли вы приличных контрагентов из американцев, англичан или кого-нибудь еще, в общем - не из русских?
– Ну… - Боярин поднял брови, - такие люди, конечно, есть. Ну, скажем, имеется один немец из ЮАР, некто Генрих Мюллер, не слышали о таком?
Вот он - первый осторожный ход в игре, которая должна была перевернуть все. Боярин сам назвал это имя. Мое сердце билось, как у трахающегося кролика, но я равнодушно полез в карман за сигаретами и сказал:
– Нет, не слышал. Серьезный человек?
– Серьезнее некуда. А вы что - решили заняться камнями? В этом случае вам придется испросить у меня разрешения!
И Боярин засмеялся.
Я тоже улыбнулся и, щелкнув зажигалкой, сказал:
– Я думаю, что камни в нашем деле тоже будут. И, естественно, без вашей помощи мне будет трудновато. Но не они, не камни, - главное. Давайте-ка вернемся к теме сходняка.
– Давайте, - согласился Боярин и посмотрел на Риту.
– А вы, - сказал он ей, - выглядите еще более великолепно, чем в прошлый раз, когда
нанесли мне визит в моем скромном доме.
– Благодарю вас, - Рита склонила голову, - вы чрезвычайно любезны.
– Потом она повернулась ко мне и сказала: - Костя, ты не верь ему. У них тут у всех какая-тоневероятная мания скромности. Прибедняются, как казанские сиротки.
Боярин засмеялся, довольно поглядывая на Риту, а я сказал:
– Давайте-ка возьмем чего-нибудь выпить. Чтобы беседа шла плавно и согласно. Что скажете, Владимир Петрович?
– Абсолютно с вами согласен, - энергично кивнул Боярин, - Константин… э-э-э… Простите, не знаю, как вас по батюшке.
– А мы сейчас выпьем как раз за то, чтобы без батюшки.
– Отлично, - согласился Боярин, обернулся и щелкнул пальцами.
Через минуту черный мальчишка убежал за заказом, Боярин, повернувшись к Рите, сыпал комплиментами, Костя, ухмыляясь, внимательно слушал, что он несет, а я думал о том, что белобрысому Мюллеру, который носил подаренный мною перстень Александра Македонского, должно сейчас сильно икаться, потому что я уже держал в руках тончайшую ниточку, которая вскоре должна была превратиться в толстый канат, и тогда - держись, Генрих Мюллер, южноафриканский мультимиллиардер, владелец заводов, больниц, пароходов…
А может, и не больниц.
Но это без разницы. Главное - я закончил все подготовительные действия, и теперь тот момент, когда я потрогаю тебя за твое толстое бриллиантовое вымя, был уже не за горами.
И тогда тебе капут, майн либер фройнд!