Рокировка. Новый СССР

Оставшиеся партии до финала не вызвали никакого интереса. Несколько стандартных ходов, пара обманных угроз и стремительная комбинация, от которой противник оказывался не в силах защититься. Четвертьфинал и полуфинал прошли так же спокойно. А в финале мне довелось встретиться с Сан Санычем. Господин Валенов с моим тренером сыграл вничью, но исходя из регламента, дальше проходил тот, кто больше набрал очков. У Александра Николаевича это оказалась третья ничья на турнире, а у Сан Саныча вторая. При равном же количестве очков, борьбу продолжал тот, кто играл за чёрных. И это опять был Валенов. В общем, у Курзина не осталось перед полуфиналом выбора, как играть на победу. А Сан Саныч умело защищался и методично упрощал позицию.

— Сергей, покажи на что способен, — улыбнулся Валенов и двинул вперёд ферзевую пешку.

Подумав, я принял его предложение, и мы разыграли полузакрытый дебют, названный в честь первого хода белых. Сан Саныч действовал осторожно, позиционную борьбу вёл и не заметил, как угодил в одну из расставленных ловушек. При размене в центре доски он лишился трёх пешек, за которых получил слона и мощнейший таран пошёл вперёд, ломая построение белых фигур. Мы сделали по три хода и Валенов понял, что продолжать нет смысла. Он никак не ожидал такого прорыва и признал своё поражение. В итоге, за победу мне выдали диплом, отпечатанный на бумаге, странный кубок в виде статуэтки полуголой девицы с короной на голове и конверт с призовыми — двадцатью пятью рублями. Но основное то, то получил допуск на областные соревнования. Правда, на городских планирую играть.

Прошёл на кухню и стал варить себе кофе. Вчера вечером приехали и я сразу же отправился к Сироткиной. Удивился тому, что вахтёрша меня пропустила, а двух парней, которые пытались к кому-то пройти наотрез пускать отказалась. Но Лены в общаге не оказалось, Варвара сказала, что та кого-то сегодня подменяет на дежурстве. Поразмыслив, попросил передать, что вернулся, а к девушке не пошёл. Не захотел её отвлекать, да и спать, если честно говоря хотел. Дело в том, что всю дорогу до Калинина мы с Сан Санычем выслушивали препирательства моего тренера с Жанной. Александр Николаевич возмущался наглецом Иннокентием, который на прощанье подарил журналистке букет цветов, при всех девушку в щёку поцеловал и пообещал, что вскоре приедет и за ней нормально начнёт ухаживать.

— Ой, Кеша, ты такой забавный, — со смехом ответила тогда Жанна.

Как такое мог Курзин стерпеть? И всё же, тренер пытался добиться от девушки признания, что ей нет до фоторепортёра дела. А та упёрлась и заявила, что Иннокентий перспективный молодой человек. В общем, слово за слово, и они стали ругаться. Как только Валенов и я попытались вмешаться и их утихомирить, то нам самим от них двоих досталось. Кстати, с полуслова друг друга понимают! И чего нервы портят себе и окружающим? Поэтому-то, Сан Саныч их обоих у дома Курзина и высадил, заявив, что он не таксист и от пассажиров устал. Меня до центра города довёз, а до Лениной общаги я уже сам добирался.

— Но что насчёт моего плана? — задумчиво произнёс я.

Немного уже разобрался что происходит в Союзе, который пошёл по странному пути развития. Это не то прошлое, к которому привык, когда жил в другом мире. Да, отождествляю себя, как просто перенёсся во времени, помолодел, но остался самим-собой. Правильно ли это? Возможно да, а может и нет, вот только такое объяснение устраивает и другого не хочу. Как оценить это место? Если коротко, то мне нравится! Разумеется, есть недостатки, без чего-то и вовсе сложно прожить. Взять ту же сотовую связь или интернет. Для меня это ведь были обыденные вещи, как для кого-то электричество, а для древних людей кресало или дубинка. И вот этого нет, и, оказалось, вполне можно обойтись. Конечно, неудобства большие, но приходится принять, как и благородных господ проживающих бок о бок с простым народом, при этом всюду привычные исторические лозунги, пусть и немного переиначенные. А взять тот же дар! Пожалуй, он многое заменит и с ним чувствую себя увереннее и сильнее. Правда, освоить его не так-то просто, но это дело времени. Корпорации и кланы? А разве в моей реальности их не имелось? Были! И ещё какие, многие и не подозревали, а похожие сообщества правили не только областями и странами, но всем миром, при этом предпочитая оставаться в тени. Или вновь ошибаюсь? Любой же может упрекнуть, что это слова, а где мол факты? А не достаточно ли того, что отчитываться не перед кем, а сам нахожусь здесь, а не там и имею магическую силу. Кто это объяснит?!

— Куда-то меня не в ту степь понесло, — покачал я головой и сделал приличный глоток кофе.

В этот момент в дверь позвонили. Неужели Сироткина придя с дежурства и узнав, что вернулся, ко мне прибежала? Так ведь больше никого не жду!

— Горцев Сергей Максимович? — задал вопрос лейтенант в милицейской форме, когда я открыл дверь.

— Он самый, — кивнул я, не представляя, что от меня желают правоохранительные органы.

— Малышев, участковый, — коротко ответил незваный гость. — Разрешите войти и принесите свой паспорт, пожалуйста.

Хм, на арест это не похоже, да и грехов за собой не чувствую. Ну, если только самую малость, что налоги с гонораров в конверте не платил. Так ведь всё происходило неофициально.

— Пожалуйста, — достал из сумки в прихожей паспорт и отдал лейтенанту.

Тот мельком его пролистал, пару секунд сверял фото с моим лицом, а потом вздохнул и сказал:

— Иван Иванович Горцев вам приходится родственником, так?

— Дед что-то натворил? — насторожился я.

— Насколько знаю, он уже продолжительное время не общается с друзьями и дома не появляется. Это так? — уточнил участковый.

— Верно, — подтвердил я. — Записку написал, что по делам уехал, искать запретил и денег оставил. Пару недель назад от него весточка пришла, что задержится и ещё немного денег.

— Записки остались? — оживился лейтенант.

— Где-то в гостиной, — подумав ответил я. — Точно их не выкидывал.

— Поищите и отдайте мне, — велел Малышев, а потом добавил: — Составлю протокол изъятия, не переживайте, всё сделаем по закону.

— Хорошо, — пожав плечами, отправился в гостиную и записки с нижний полки журнального столика взял и отдал участковому. — Так что случилось? С чего такой интерес у Иванычу?

— Потерпите, скоро всё узнаете, — буркнул участковый, заполняя какие-то бумаги.

Такими интонациями говорят в двух случаях. Либо деду светит большой срок, и он что-то незаконное совершил и его поймали, либо, нашли тело и теперь ведут расследование. Как ни прискорбно, но первый вариант маловероятен, а вот второй почти гарантирован.

— Как дед умер? — задал я вопрос и зажатая ручка между пальцев участкового застыла над протоколом.

— Откуда знаете о его смерти? — уточнил участковый.

— Будь иначе вы бы тут не стояли, а подозревать его в чём-то у вас нет никакого права.

— Права-то как раз имеются, тут вы ошибаетесь, — хмыкнул гость. — Нам с вами надлежит оправиться на опознание. Некто, попадающий под описание, найден мёртвым, возможно, — он поднял вверх указательный палец, — повторюсь, возможно это и есть ваш дед. Примите мои соболезнования, — последнюю фразу гость произнёс каким-то равнодушным голосом.

Так вот почему Иваныч не объявлялся, но тогда…

— Отчего он умер и когда? — спросил я участкового.

— Следователь расскажет, если посчитает нужным, — пожал тот плечами.

Хм, похоже, он не в курсе, мой вопрос застал его врасплох и при этом он заинтересовался записками, которые я получил от старика. Почему? Интуиция подсказывает, что концы с концами не сходятся и возникло смутное беспокойство. Я оделся, черканул записку, что должен вернуться часам к двум, так участковый предположил. То, что сегодня воскресенье, я вспомнил, когда садился в милицейский автомобиль, кстати, вполне себе приличный и современный. А раз следователь работает в выходной, то с дедом точно не несчастный случай произошёл.