Роковое наследие

— Особенно на закате, — сказал Тарик и шлепнул себя по шее. — Такое впечатление, что комары с каждым годом становятся все крупнее, — сказал он, разглядывая прилипшего к ладони кровососущего гада. — Не беспокойся, они не испортят нам вечер. Зато более надежных стражей нашего уединения и не придумаешь.

Анаис отметила это самое «с каждым годом», но не подала вида. Тарик расстелил покрывало, вытащил из сумки прибор и установил его посередине. Девушка принесла корзину с едой. Она уже успела обзавестись веткой, чтобы отгонять насекомых, и теперь энергично ею размахивала.

Тарик порылся в карманах, достал пузырек с темно-красной жидкостью.

— Активатор, — сказал он.

«Так вот как вы называете нашу кровь», — с горечью подумала Анаис.

Магистр откинул крышку накопителя и налил «активатор» в колыбель черного камешка. Кровь мгновенно запузырилась и втянулась внутрь анагерия. За грудиной у Анаис вдруг вспыхнула боль, затрепетала жалящим огоньком. Пение птиц, как показалось девушке, сделалось невыносимо громким и немелодичным, оно раздирало слух, а боль уже разлилась по всему телу и вспахивала внутренности.

Анаис отвернулась и сделала вид, будто ищет что-то в корзине с едой. Она склонилась над ней, стиснула зубы и вперила невидящий взгляд в свертки. Еще мгновение, и все пошло бы прахом, но Тарик перенаправил энергию в матрицу заклинания и начал создавать романтический уголок. Девушка с трудом вдохнула — воздух все еще казался ей вязкой, густой субстанцией — и взяла из корзины первый попавшийся сверток.

— А теперь, — сверкнул улыбкой Тарик, — я подарю тебе небосвод. — Он сформировал над поляной защитный купол. — Звезды. — Сотня маленьких пульсаров усеяла полусферу. — Уничтожу агрессоров. — Комары упали на землю и затерялись среди травы. — Согрею. — Вспыхнул костер. — И расскажу о том, как ты прекрасна.

Он обнял девушку за плечи.

— Что с тобой? — встревожился Тарик. — Ты чем-то расстроена?

Анаис сморгнула слезинки.

— Все так чудесно, — прошептала она, косясь на прибор, — так романтично.

— А может быть еще лучше, если ты позволишь…

Замужем за врагом

Анаис требовалось время, чтобы осуществить то, зачем она приехала в Харанд. Но чем дольше она оставалась с Тариком, тем сильнее увязала в игре под названием «брак». Анаис и не заметила, когда это стало для нее серьезно и по-настоящему. Она полюбила. Семь месяцев счастья, целых семь, всего лишь семь.

Они с Тариком обвенчались в храме Лита, заключили брак по любви, несмотря на письменные протесты его родни, которая не пожелала присутствовать на свадьбе. Лебериусы ограничились тем, что прислали нарочного, который привез грамотно составленный брачный контракт: невестка и ее возможное потомство не имели прав ни на что. Эту серьезную бумагу не доверили зеркальной почте, чтобы невзначай не затерялась. В письме же Тарику прозрачно намекнули: «Проигнорируешь документ, сам лишишься наследства».

Анаис разумно распорядилась деньгами Магнуса: сняла небольшой дом, на первом этаже которого открыла лавку косметики и парфюмерии, что позволило ей не обременять мужа в финансовом отношении. Тарик продолжал заниматься исследованиями, порой сутками пропадая в Академии.

За окнами постанывал ветер. Зима раскрасила морозными узорами стекла и шуршала порошей по улицам Эриды. Анаис зябко поежилась, прикрыла глаза и мысленно перенеслась в Рипен к Четырем Пикам. Там зимы были мягкими и не такими долгими. Она вздохнула и погладила округлившийся живот.

Тарик не пришел к обеду. Он явился поздно вечером, с угрюмым видом уселся за стол и забарабанил по нему пальцами.

— Как прошел день? — поинтересовалась жена.

— Как обычно, — буркнул он.

Анаис прикусила губу и стала разогревать жаркое. Муж в последнее время не хотел вести задушевные беседы. Иногда он принимался рассказывать что-то о своих достижениях, и Анаис очень внимательно слушала и в нужных местах поддакивала, чтобы не порвать эту тонкую ниточку, что протягивалась между ними в такие мгновения. Советы, а тем более дискуссии не принимались.

Она поставила перед мужем тарелку и уселась напротив, подперев кулачками щеки. Тарик взглянул на нее исподлобья, отправил в рот первую порцию жаркого и принялся усердно жевать. Лицо его становилось все мрачнее.

— Неужели так трудно нормально посолить еду? — проворчал он.

Анаис подала ему солонку.

— И прожарить как следует! — Он оттолкнул тарелку, резко поднялся и вышел.

Анаис съежилась и вздрогнула, когда за ним с грохотом захлопнулась дверь кабинета. Она старалась, видят Боги, старалась, но кулинария никогда не была ее коньком. Варить зелья — это другое.

Настроение Тарика словно раскачивалось на качелях: полет, замирание в высшей точке гнева, затем снова полет и недолгое зависание в радостном возбуждении. Что это? Его истинное лицо или побочный эффект распада привораживающего заклинания? Как жаль. Ей так хотелось покоя, уюта, и не хватало того влюбленного и внимательного Тарика. Анаис не смогла бы точно сказать, когда для нее закончилась игра в любовь, и ее захватило настоящее чувство, когда захотелось забыть, зачем она приехала в Эриду. Теперь ей предстояло опомниться, но, Боги, как же трудно это сделать!

Перемыв посуду, Анаис открыла дверь кладовки и потянулась за веником. Взгляд упал на покрытые паутиной ножны. Долго же она не брала в руки меч. Он стоял в углу, заваленный всяким хламом, и служил ей немым укором. «Еще не время», — попыталась оправдаться она.

Прибрав на кухне, Анаис подошла к кабинету и прислушалась. По ногам тянуло сквозняком и, похоже, стучали терзаемые ветром оконные створки. Анаис постояла в нерешительности и, наконец, постучала. Тарик не ответил. Она постучала громче и вошла, развеяв запирающее заклинание. Кабинет был пуст. Ковер запорошило снегом. Анаис подошла к окну, закрыла створки, починила с помощью заклинания шпингалет и в очередной раз подумала, что пора вызвать мастера.

Куда же подевался Тарик? Вряд ли он выпрыгнул из окна. Когда у него возникала надобность пройтись, подышать свежим воздухом, он просто хлопал входной дверью, а не дверью кабинета.

Она огляделась: кресло, книжные полки, стол, диван, на котором Тарик в последнее время проводил ночь за ночью, зеркало, камин…

Зеркало! О, Боги! Этот серый коридор, окутанный клубящимся туманом. Анаис подошла ближе и увидела то, что происходило на другом конце. Она всегда об этом знала, ожидала подобного, но все равно оказалась не готова. В груди возник холодный, колючий комочек.