Роковой соблазн

Дивное распоряжение отца со сменой шасси на полосе разгона, мягко говоря: поимело каждую мою извилину*. Оспаривать право Анны на владение землёй — та ещё засада. Да он пытался негласно нас лбами свести.

— А как же продажа участка? — освежил его память прошлонедельным пожеланием.

— Проще будет выкупить у неё его часть. Наши быстрые действия не оставят ей шанса узаконить все гектары. Вот и посмотрим, чья после этого возьмёт. А в остальном: играй, да не заигрывайся, Макс. И раз уж ты поселился под боком у вдовы, сохраняй холодную голову. Помни о целях холдинга и не забывай про Жанну. Климентьев интересуется, что в Сочи стряслось.

Вот он и добрался до набившей оскомину дивы. Видимо, «огромная выдержка» бывшей дала по масштабам не менее мелкую трещину, раз в ход пошла авторитарная артиллерия.

— Что, неугомонная дочь, поплакалась в жилетку крутому папе? — съязвил я, поражаясь её непробиваемой непонятливости.

— Ты бы встретился с ней, поговорил с расчётом на примирение, — дал неукоснительный совет отец. — Рано или поздно тебе придётся создать собственную семью. Залог хорошего имиджа — стабильность в работе и отношениях, — плавно перешёл он к морали. — Союз с Клементьевой для любого — беспроигрышный вариант. Ты бы не спешил менять коня на переправе, Макс. Тем более, что девчонка без ума от тебя.

— Не верю, что ты взялся за воспитание моей нравственности.

Я даже немного развеселился, позабыв на минуту про интригу Ярцева, и продолжил слушать не лишённый смысла посыл отца: но только отчасти.

— Практичный бизнесмен на первое место всегда ставит деловые выгоды. Всё остальное удерживает параллельно. Иногда нам очень выгодно слияние в определённой сфере. И если рядом есть пропускной билет, то почему бы его легально не заиметь?

— Твой намёк я понял, — не слишком корректно оборвал разговор о личном, и пофиг. В данный момент отца ведь клапела деловая часть. — С инженером встречусь в ближайшее время, а с остальным разберусь сам.

— Не сомневаюсь в твоём благоразумии, Макс. Рад, что ты меня услышал, — оставил он одобрительное напутствие перед тем, как завершил звонок.

То, что во многом являлось простым для Аркадия Романовского, порой шло вразрез с моим мировоззрением. Именно сейчас его амбициозная цель застряла костью в горле. Отец не оставлял ни малейшего шанса претворить изначальный план в жизнь. В буквальном смысле я оказался между молотом и наковальней. Мне требовалось время, чтобы подумать, как дальше действовать.

Мысли о злополучных гектарах не давали покоя со дня появления отца на яхте. Мысли об Анне — тоже. Возвращаясь к её роскошному образу, чуть не взвыл. Мне было мало: всего мало. Её прохладного тонкого запаха, пылкого темперамента и податливости при ярком живом характере. Я ведь далеко не дурак и видел неподдельную страсть, захлестнувшую Анну. Она не просто пришла разок — другой позаигрывать со мной, а также хотела чего-то большего.

Страшный симбиоз женского начала, захвативший сознание вместе с тягой к запретному, напрочь блокировали патриотическую привязанность к холдингу. Мой мозг активно соображал, как вырулить из созданных обстоятельств на ровную.

Хорошая погода и утренний бриз манили пройтись по цветочным просторам. Прихватив с собой гаджет, я мерил шагами путь до беседки, когда заметил холёные стаффордширские морды в зарослях плюща.

— Джокер! Фрейя! — позвал собак и немедленно последовали за мной со двора.

Удаляясь с компаньонами в глубь поля, я долго размышлял о мотивах, заставивших отца переобуться. Возможно, он опасался повторного фиаско, а может быть, Ярцев подливал масла в огонь втихоря. Последняя версия стопроцентно вязалась с его «справедливой» личиной. Значит, в лице юриста Анна нажила врага.

Новая идея с границами исходила от жреца Фемиды: в чём я был уверен и убедился, услышав усиливающийся звук отбойного молотка.

Изменив траекторию движения, двинулся в северном направлении, туда, откуда доносились отголоски стройки. Да так и не дошёл до границы участка. Прирос ногами к месту, наблюдая за разворачивающейся картиной.

Вдоль не засаженной части поля туда-сюда сновал Ярцев и несколько работников с измерительными рулетками.

— Ставь разметку здесь, Коля, — пробасил приказ новый ответственный деятель.

Один из парней вытащил колышек из ящика для инструментов и лихо вбил его в землю. Вот так новость. Ярцев с завидной скоростью готовился к межеванию и вовсю самостоятельно делил землю Анны.

— Здравствуй, Евгений Павлович! — окликнул его.

Юрист сначала ссутулился, услышав знакомый голос, но, быстро сориентировавшись в обстановке, подтянулся, расправил плечи и повернулся ко мне лицом.

— Максим Аркадьевич, какими судьбами ты здесь? — прикинулся он дураком и, сделав недоумённый вид, просиял улыбкой.

— Присматриваю за строительством, — поддержал ответ в том же духе. — Да, вижу: ты времени даром тоже не теряешь.

Мой взгляд упал на разметку, и за вбитой деревяшкой я увидел ряд других, простирающихся вдоль полос лаванды. Ни одна эмоция не выдала зарождающийся гнев, и Ярцев, не почуяв опасности, спокойно заявил:

— Через два дня наболевший вопрос будет решён. Ничего противозаконного мы не сделали. Просто обозначили свои границы.

— Оттяпав треть чужого участка: без ведома хозяйки? Не много ли ты берёшь на себя, а?

Фейс напротив исказился гримасой ярости, в бесцветных глазах застыло немое: «Что?». Наезд оказал непредсказуемый эффект. Деятельного законника словно парализовало: Ярцев ни языком пошевелить не мог, ни веками от озадаченности хлопнуть. Несколько минут он тупо пялился то на меня, то на собак Анны и, наконец, вобрав воздух в лёгкие, озвучил гнусную отмазку:

— Я действую по поручению твоего отца. Заняться межеванием — моя новая задача.

— Да неужели? — усмехнулся я и отдал распоряжение парням: — Все разметки убрать. Немедленно! Господин Ярцев неверно понял Аркадия Борисовича. После возвращайтесь к своим обязанностям.

— Посмотрим, что на это скажет твой отец, — зарвался беспринципный карьерист, извлекая телефон из кармана, но был поставлен на место:

— Час назад у нас состоялось совещание, и теперь земельные вопросы — моя забота. Не пора ли тебе, Евгений Павлович, покинуть чужую территорию и заняться контрактами с поставщиками?

— Что?! — опешил он, но возмущение юриста осталось без ответа.

Отрезвляющая встряска быстро подействовала на него. Ярцев торопливо свалил с горизонта, а я задумался: что сподвигло его вконец оборзеть? Только ли желание попасть в совет двигало им?