Роковые кости
Шрифт:
— Это ты должен понять сам, друг мой, — ответил внутренний голос. — Пока что предлагаю тебе просто принять мой совет и не пытаться вступать с этим монстром в ближний бой. Для этого ты еще не вышел на нужный уровень. Максимум, на что тебя хватит, — поцарапать этому чудищу палец, прежде чем оно тебя проглотит.
— Великолепно! — возмутился Ян. — Так что же мне делать?
— Ну вот еще! Теперь он говорит сам с собой! — выкрикнул Годфри. — Задай этой скотине трепку, Ян! Аландра все дальше с каждой минутой! Изруби его на клочки, иначе мы ему тебя скормим!
— Магия Пера сильнее здесь, на
Ян еще раз надавил на шишечку. Сверкающее лезвие втянулось обратно.
— Ну а теперь что?
— Не знаю, — признался внутренний голос. — Я же не всезнайка! Попробуй что-нибудь написать.
— Да уж! Ты думаешь, эта тварюга сдохнет, если пририсовать ей усы?
— Нет, писать надо не на ней, а на себе.
— Но что писать?
— Не знаю. Можешь написать у себя на ладони «рука-чудодейка».
— Ты, должно быть, шутишь!
— Послушай, в прошлый раз я ведь тебя не подвел, верно?
Попытайся — хуже не станет.
Ян взял Перо и написал эту нелепицу на левой ладони.
— Отлично! А теперь направь указательный палец на монстра и сожги его магическим лучом! — распорядился внутренний голос. Ян повиновался, направив палец прямо на пасть чудовища.
— Огонь! — скомандовал он. Но ничего не произошло.
— Знаешь, и на меня проруха бывает, — извиняющимся тоном проговорил внутренний голос. — Но в этом Пере наверняка есть что-то особое.
— Слушай, нет у меня времени выяснять это опытным путем! — заявил Ян, чувствуя, что стоит уже на грани паники. — Я попал между молотом и наковальней!
Ответа не последовало. Внутренний голос исчез. Черт возьми, зачем было столько времени говорить с самим собой? Первый признак умопомрачения!
Впрочем, какая разница — умирать в здравом уме или в нездравом?!
От этой мысли голова немного прояснилась. Если умирать все равно придется, можно и поэкспериментировать перед смертью.
Ян снова надавил шишечку Пера, и опять выскочил клинок. — Ну что ж, лапочка, — вполголоса обратился Ян Фартинг к чудовищной руке, сделав шаг вперед. — Посмотрим, как тебе это понравится…
Монстр разинул пасть и взревел.
Ян остановился и что было силы метнул Перо в его раскрытый рот.
Тварь захрипела от боли и попятилась, бешено размахивая всеми пятью пальцами.
— Быстрее! — завопил Ян. — Тащите сюда свои арбалеты!
Дайте мне другой меч! Я ранил эту пакость!
— О Боже! — задохнулся от изумления Годфри Пинкхэм. — Я стал понимать, что говорит этот недоносок! Эй, парни, делайте, что он сказал! У кого есть лишний меч? — Кто-то передал ему оружие. Годфри подбежал и вручил его Яну. — Неплохо, Ян! Я всегда подозревал, что в тебе есть что-то эдакое!
Ян неожиданно для самого себя расплылся в улыбке, увидев, как два арбалетчика бросились мимо него вслед за чудовищем. Он взял предложенный меч и тоже двинулся за раненой ручищей.
Удивительно, но он даже не запыхался. Почему-то он почувствовал себя сильнее.
Очередная стрела со свистом вонзилась в волосатую плоть чудовища. Монстр дико взвыл. Пошатываясь, он неуклонно пятился в сторону открывающейся сразу за ущельем поляны.
Заразившись всеобщим воодушевлением,
Ян поднял меч и уже бросился было добивать чудовище, но голос, раздавшийся из центра огромной ладони, заставил его застыть на месте.— Остановись, Ян Фартинг, — пробулькал монстр, сплевывая кровь. — Не бей меня больше. Ты меня и так уже убил.
Я хочу поговорить с тобой.
— Что ж, отлично, — ответил Ян, но меча не опустил. — Что ты хочешь мне сказать?
— Гончие ада спущены с цепей. Игры Рока зловеще гудят безъязыкими колоколами! На каждую загадку найдется простой ответ. Верь лишь тому, кто вкладывает всю душу в поиски цели, ибо смерть — единственная истинная Судьба.
Силы, вырвавшиеся сегодня на свободу, темнее и страшнее, чем ты можешь предположить.
Гигантская рука согнулась пополам и испустила дух.
— Приятное сообщение, нечего сказать! — заметил Годфри. — Ну что ж, ты хорошо потрудился, Ян Фартинг. И… Господом клянусь, что-то в тебе изменилось.
Как забавно!
«Изменилось? — недоуменно подумал Ян. — Что такое Годфри мелет?»
Но тут его внимание привлек возглас, донесшийся из группы рыцарей:
— Из Грогшира к нам скачет целая толпа всадников! Во весь опор летят!
— Это за мной, — объяснил Ян.
— Проклятие! Я снова перестал тебя понимать. А ведь в какой-то момент мне это удалось, — сказал Годфри, явно смущенный, но тем не менее приободрившийся при виде туши чудовища, от которого наконец удалось избавиться. — Как ты думаешь, зачем эти грогширцы притащились сюда?
— Похоже, мне надо уносить ноги, — пробормотал Ян и попытался это сделать.
— Стой, стой! — воскликнул Годфри, крепкой рукой удерживая его за плечо. — Погоди. Надо сообразить, как нам с тобой общаться, Ян Фартинг. Похоже, ты не так уж глуп, как мне казалось. Ты действительно можешь быть полезен для экспедиции.
— Но эти люди хотят убить меня! — крикнул Ян, однако от волнения речь его, как всегда, стала совсем неразборчивой. Он попытался вырваться из цепких пальцев рыцаря, но обнаружил, что новообретенные силы полностью покинули его.
— Погоди, не спеши, Ян, — сказал Годфри. — Я понимаю, что ты торопишься спасать Аландру, но все-таки можно задержаться на несколько минут и узнать, чего от нас хотят эти горожане.
Горожане с гневными криками приближались к ущелью. Ян попытался спрятаться за спинами рыцарей.
— Чем я могу помочь вам, добрые грогширцы? — громким и властным голосом обратился Годфри к толпе.
Во главе преследователей по-прежнему был живодер Хэнк, изрядно вымотанный бешеной скачкой. Кроме того, он ухитрился подпалить себе волосы факелом, пока садился на лошадь.
— Вот он! Вот этот злой колдун, навлекший несчастье на наши головы! — выкрикнул живодер. — Отдайте его нам! Мы его сожжем!
Годфри удивленно сморгнул.
— Злой колдун?! Кто, этот парень?! Да вы, наверное, шутите! — Но колышущееся на ветру пламя факелов и угрюмый ропот горожан говорили о полной серьезности их намерений. — Да, видимо, не шутите, — признал сэр Годфри. — Но я заверяю вас, что произошло какое-то недоразумение. Охотно с вами соглашусь, что этот молодой человек — не без странностей, но вменять ему в вину то, что произошло, по-моему, не стоит.