Роковые таблички

Выжидая необходимое время, чтобы холодный двигатель напитался маслом и немного прогрелся, Максим, в зеркало заднего вида заметил какое-то движение на плацу. Вот чёрт – гвардейцы и штабные охранники ползли в сторону машины. Иногда они, как по команде, приподнимались, и несколько метров преодолевали бегом. Потом падали снова, и, на несколько секунд замерев, продолжали ползти с муравьиной целеустремлённостью.

Максим понял, что стало причиной такой неожиданной смелости. Стёкла автомобиля были наглухо затонированы, и ребята, похоже, решили, что если они не видят, что творится внутри, то и их из салона невозможно рассмотреть. Конечно, Максим сомневался, что ползущие в их сторону мужчины были настолько тупы, но понимал, что тонировка психологически способствовала тому, что они смогли решиться на такой смелый шаг.

Макс резко распахнул дверцу машины, и выстрелил в сторону «ползунов». Пуля высекла сноп искр из бетонной плиты, и, срикошетив, разбила одно из окон в панельной казарме. Движение на плацу прекратилось, но ненадолго. Раздался отчаянный выкрик:

– Всех не перестреляет. Давайте разом к машине, не то уедет вместе с председателем. Вперёд!
– и мужики повскакивали на ноги, и побежали к машине.

Максим выпустил в их сторону ещё одну пулю, и захлопнул дверцу. Ухватившись за руль, он понял, что крикун прав – с помощью пистолетов они спастись не смогут, и всех не перестреляют. Мало того, несмотря на убедительную браваду, что готов погибнуть, прихватив на тот свет Верховного председателя, уходить из жизни Максим совсем не собирался. Особенно теперь, когда встретил, наконец, любовь всей своей жизни после долгих и мучительных скитаний и сомнений.

Теперь спасение их было в скорости, с которой они будут мчаться вон из этого лагеря. Во-первых, если ехать быстро, то стрелять по машине побоятся, чтобы не зацепить случайно своего предводителя. Во-вторых, они успеют миновать все посты до того, как им сообщат о похищении генерального маршала Нового мира.

– Держитесь крепче!
– заорал Макс, надавив на педаль газа. Сдав назад, он развернул большую машину, и направил её, как огромный таран на группу гвардейцев, бросившихся наперерез. Те, заметив угрозу, отскочили в стороны, но Максим, вильнув рулём, зацепил-таки одного автоматчика, отшвырнув его обратно на бетонные плиты, с которых тот не так давно поднялся. Злорадная улыбочка скользнула на лицо водителя, который втайне надеялся, что сшиб именно того, кто пинал его сегодня тяжёлым сапогом на плацу.

Мощный автомобиль стремительно мчался к воротам, за которыми лежал в руинах посёлок «Утренний». Обычный подмосковный посёлок, ставший теперь центром страшной утопии, названной Новым миром – источником противоестественного порядка, грозящего будущим поколениям беспросветными рабством, упадком и апатией.

Встреченные по пути люди, заметив автомобиль, бросали работу, чтобы глазами проводить машину Верховного председателя. Некоторые даже почтительно склоняли голову. Те же, у кого на голове были шапки, непременно снимали их при виде дорогого авто. По их реакции Максим догадался, что, несмотря на переполох с выстрелами в районе штаба, никто ещё не догадался о том, что произошло на самом деле. Похоже, связь здесь работает из рук вон плохо, как, впрочем, и везде. А вот, раболепное преклонение голов перед экипажем властителя Нового мира, изрядно насмешило Максима.

– Прямо, как крепостные перед барином шапки ломают. Вот так всеобщее равенство!
– сквозь смех выдавил Макс, глядя на председателя. Тот отреагировал с раздражением:

– А чего ты ржёшь? Сам же тут недавно рассуждал о человечьей природе. В правилах Нового мира такие церемонии не прописаны – это, так сказать, инициатива снизу. Ну, хочется людям кому-то подчиняться и кланяться. Не всем, конечно, но большинству – такова твоя хвалёная природа человека. Со временем может и привыкнут, что все равны с рождения, а, может, и нет – там видно будет.

Автомобиль подъехал к железным воротам. Максим ещё издали начал давить на сигнал клаксона, извещая о приближении сановного экипажа. Часовые выскочили из дежурки, и спешно распахнули створки ворот. Вытянувшись по стойке «смирно», бойцы проводили преданным взглядом автомобиль хозяина. Максим выдохнул с невероятным облегчением, поняв, что известие о похищении Верховного председателя, ещё не достигло караульных. И что тому виной – неполадки со связью, или неразбериха, возникшая среди охранников штаба и гвардейцев – неважно. Главное, что удалось без препятствий покинуть территорию Нового мира. Осталось миновать несколько внешних постов, перекрывающих дорогу, и их уже не догонят.

Рабочие на полях так же искренне, в рабском почтении склоняли головы при виде тонированного автомобиля. Глядя на этих бедолаг, Максим с сожалением вынужден был признать, что надеждам Антона Игоревича, на то, что люди свыкнутся с мыслью о всеобщем равенстве от рождения и до смерти, вряд ли суждено было сбыться в ближайшем будущем. Если председатель, конечно, искренне питал такие надежды, но, глядя на самодовольное лицо Верховного, Максим сильно в этом сомневался.

Пожилой вояка принимал все эти поклоны и ломанье шапок, как само собой разумеющееся признание его превосходства. И, несмотря на все его заверения об абсолютном равенстве всех перед всеми, Максим не сомневался, что со временем это неофициальное приветствие главы коммуны станет непреложным правилом, закреплённым в законах мира будущего. И очередная попытка уравнять всех останется ни чем иным, как добрым намерением, которыми, как известно, вымощена дорога в ад.

Проезжая мимо дорожного поста, к которому утром они вышли с санитарным отрядом, Максим ещё раз порадовался нерасторопности службы связи Нового мира – их автомобиль спокойно миновал заслон. Постовые лишь вытянулись по струнке, и откозыряли хозяину.

– Ф-ф-ух, и тут пронесло. Что-то растерялись твои гвардейцы, а, Антон Игоревич?
– язвительно обратился Максим к пленнику. Ольга поддержала его:

– Так это не то, что кучей кого-то безоружного отпинать.

Председатель ответил невозмутимым тоном:

– Это я недоглядел – сегодня в смене одни новички, без реального опыта. Хоть и учили их как надо, а, похоже, всё равно что-то напутали сгоряча. Ну, так ведь никто же не знал, что ты такой прыткий окажешься. Но сейчас за дело возьмутся настоящие специалисты, у которых на ножах и прикладах места для зарубок не осталось. Так что, советую меня высадить, развязать, а я, в свою очередь, гарантирую вам жизнь.

– Ну, нет, Антон Игоревич – цену твоему слову я уже знаю. Подержу тебя ещё немного рядом, в качестве гарантии, а там поглядим, что с тобой делать, - и Максим прибавил газу, вырулив на более ровную и широкую дорогу. Слегка потрескавшийся местами асфальт, послушно ложился пол колёса тяжёлой машины, приближая беглецов к трассе, ведущей на Москву. И, когда солнце только скрылось за горизонтом, вдали показался ещё один пост. Максим рассмотрел, что укомплектован этот заслон также, как предыдущий, а, значит, это ещё один рубеж Нового мира.

Однако, в отличие от предыдущего, на этом посту успели подготовиться к встрече беглецов. Дорога была перекрыта конструкцией, сваренной из стальных труб, а караульные направили стволы автоматов в сторону автомобиля. Максим понимал, что хороший стрелок может постараться и убить водителя, не причинив особого вреда пленённому председателю. Максим не горел желанием испытать меткость постовых, и, возблагодарив небеса за то, что председатель выбрал для себя машину повышенной проходимости, крикнул:

– Держитесь крепче!
– и вывернул руль в сторону обочины. Всех, кто был в салоне, сильно тряхнуло, и продолжало болтать всё то время, что Максим вёл автомобиль по неровному лугу. По узкой полоске сухой травы, втиснутой между мёртвым кустарником и дорогой, мощный автомобиль сходу миновал блок-пост. Позади зазвучали одиночные хлопки выстрелов. Максим сообразил, что, раз стреляли не очередями, значит, старались бить прицельно. Но, видимо, целились плохо, и он без последствий вывел машину снова на ровный асфальт, и прибавил скорость.