Ролевик: Ловчий

Мы поднялись по приваренным скобам наверх, откуда через утопленный в корпусе люк попали уже внутрь галеона. Высокие коридоры, толстые переборки с кремальерами, трубы и кожухи, выныривая из стен, так же плавно в них уходили, не вызывая ощущения грубости и неуместности, наоборот, каждая встреченная деталь, по ощущениям, находилась именно там, где должна быть, и нигде иначе.

Удивительно чистый, напоенный лёгким травяным ароматом воздух сходу загнал меня в состояние, близкое к когнитивному диссонансу.

– Шанти, а почему воздух такой свежий?

Эльфа понятливо улыбнулась, проигнорировав странную реакцию коротышек на произнесённую мной сокращённую вариацию её имени: мужики нахмурились и сжали кулаки, точь-в-точь как чуть ранее Созума, узнавший о смерти помощников Сеяшантери.

– Очищающие воздух оранжереи, Ник, - пояснила она.
– Без растений кораблю бы пришлось всплывать хотя бы раз в неделю для пополнения запасов пригодной к дыханию смеси. Но лиэльнары выручили, адаптировав специально для нас ряд неприхотливых к условиям и нетребовательных к наличию солнечного света растений и мхов. Есть ещё оранжереи, в которых выращиваются разнообразные грибы и овощи, что очень помогает во время длительных подводных переходов.

Мы шли по безлюдному коридору, освещённому через каждые пять шагов искусно встроенными в потолок полусферами светильников. Иногда приходилось поворачивать, спускаться по винтовым лестницам и нырять в люки в полу, и вот, наконец, преодолев, как минимум, три палубы, мы оказались в лазарете.

Там нас уже ждали. Эльф и эльфийка в белых защитных комбинезонах, в белых же ботинках на высокой шнуровке, в обтягивающих перчатках, их головы покрывали капюшоны, а лица защищались прозрачными масками из материала, похожего на стекло. От нижней трети масок за спины уходили серые ребристые шланги, состыкованные с необычной формы рюкзачками.

Эльф оказался ростом мне под подбородок, худой, гибкий, с холодным взглядом серых глаз. В руке остроухий держал короткий скипетр, оканчивающийся массивным прозрачным шаром. Физиономия суровая, половина лица расчерчена застарелыми кривыми шрамами.

Его напарница ростом ненамного превосходила Шанти, да и то, скорее всего, исключительно за счёт толстой подошвы ботинок. Внимательные карие глаза, мягкая, спокойная полуулыбка - одним словом, девушка разом располагала к себе.

– Леди Сеяшантерианайя хел'Навианас алмо-ни'Тхэй-и-Шатогалл, - кивнула эльфийка, - рада снова вас видеть. Следуйте за мной. Сопровождающими и вашим... компаньоном займётся Иллказайанар.

Эльф при звуках своего имени коротко кивнул и скупым жестом указал в направлении неприметной дверки, расположившейся в правой стене. Эльфийка увела Шанти за аналогичную дверцу в левой стене.

– Всю одежду сложите в контейнеры, - лекарь ткнул скипетром в большие стеклянные колбы.
– Потом по очереди проходите в душевую кабинку, ждёте пять ллэс, выходите.

Ллэс - мера времени, равная пяти ударам сердца. По крайней мере, так объясняла Шанти.

Запихнув всю одежду, что имелась на мне, в колбу, шагнул за матовую перегородку. Круглая труба диаметром метр-метр двадцать, из поблескивающих лакировкой стен и потолка торчат распылители вперемешку с уже знакомыми полусферами светильников. Стоило только встать в специальные выемки для ступней, как щёлкнул замок, а из невидимой ниши опустилась толстая переборка, закрывшая дверь. На миг охватила паника, но парой мгновений позже сообразил, что и переборка бугрится выступами распылителей.

Со всех сторон ударили струи тёплой жидкости. Она имела слабый голубоватый оттенок, пахла солью и ненавязчивой алхимической отдушкой. Распылители работали по странному алгоритму, то непрерывным напором поливая меня, то точечными струйками попадая в отдельные части тела. Через равные промежутки времени под полом что-то всхлипывало, гудело, вызывая слабую вибрацию, шипело пневматикой.

Спустя ровно двадцать пять ударов сердца распылители нырнули в стену, а вместо них показались трубки, с ходу обдавшие меня сухим, тёплым воздухом.

Ещё через полминуты заслонка отползла вверх, вновь щёлкнул замок и я вышел из кабинки. Док протянул мягкий бумажный свёрток, и, пока я разбирался, с какой стороны его открывать, моё место занял первый коротышка. В пакете нашёлся просторный халат-безрукавка, и, пока я облачался в больничную робу, всё ловил на себе странные взгляды второго коротышки.

Вскоре второй занял место первого, а эльф указал на неизвестно откуда появившиеся столик и стул.

– Смывы получены, пока идёт их анализ, нужно взять образцы слюны и крови.

Надо, так надо. Я уселся на стул и положил на стол левую руку.

Первый коротышка, с самого момента моего раздевания бросавший на протез задумчивые взгляды, цокнул языком:

– Меганикканган ххаст. Ихер друёде дворффейншлайн накт исс.

Эльф с непроизносимым именем, видя моё замешательство, снизошёл до перевода:

– Груддон говорит, что не ожидал увидеть на хумансе искусный протез, явно созданный руками грандмастера Старой твердыни дварфов.

Я пожал плечами:

– Империя иногда бывает удивительно щедра к своим воспитанникам.

Ну а что? Скрывать мне особо нечего, если кому приспичит, то без проблем найдёт журнал приобретённых билетов в портовых кассах Рахта с моими именем и фамилией. Арагорн ли так расстарался, или же просто невозможное стечение обстоятельств, но фиктивное удостоверение личности, выданное в Особой канцелярии, во всём, кроме ударений, совпадает с моей игровой квэнтой. Но ударения в бумагах не ставятся, так что бес с ними.

– Какая именно империя?

Я улыбнулся:

– Естественно, Империя Актикар.

Эльф с отсутствующим видом взял кровь и слюну, выложив по несколько капель на прозрачные пластинки с углублениями, и прокапал их жидкостями из внушительного набора пузырьков, обнаружившегося в скрытой полости столешницы.

Удовлетворённо кивнув, док указал на колбы с бельём, заполненные белоснежным дымом:

– Можете одеваться, одежда простерилизована, анализы отрицательные, - доктор задумчиво повертел скипетр, и, резко выдохнув, дрогнувшим голосом прошептал: - Народы эльнаров благодарны Империи Актикар за переставшие существовать вольные города Зуурт, Нгонотенг, Мударак-Бамма, Ибери-Клинт и Нгато Океанический.

Гвардеец, который теперь я, внутренне вздрогнул, но наружу не прорвалось ни одной эмоции, кроме лёгкого удивления и скепсиса:

– Империя тут ни при чём, вы же знаете. Всего лишь череда стихийных бедствий.

Бледные губы дока растянулись в лёгкой понимающей улыбке:

– Совершенно верно, всего лишь буйная стихия. Добрая стихия.

Внутренний гвардеец заёрзал, пытаясь понять, что именно имеет в виду док и что конкретно известно остроухим о его маленькой карательной операции в Мударак-Бамме и Зуурте. Он прекрасно помнил, как под первым городом вырос небольшой вулкан, в считанные секунды поглотивший рабскую вольницу. Да, имперские подданные погибли, равно как и рабы, набранные из иных государств и народов, но операцию по освобождению предпринимать было небезопасно: слишком близки другие вольные города. Одно лишь было ему под силу: рассчитать время кары так, чтобы пострадало как можно меньше разумных. Жертва, увы, необходимая. То же самое случилось и с Зууртом: город провалился под землю, в воды огромного подземного озера, в то время, когда в нём было минимум рабов и максимум местных жителей.