Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу
Шрифт:
К примеру, Александр I, о котором недаром сложили поговорку «провел всю жизнь в дороге», не раз становился жертвой непогоды, в том числе на пути в польские земли. Так, в 1813 г. он, преодолев расстояние от Петербурга до Вильно за три дня в открытых санях, отморозил себе кончик носа {143} . В другой раз, при возвращении из Варшавы в начале зимы 1815 г. ему также пришлось претерпеть неудобства из-за недоразумения: на одном из участков пути, не зная, что император поедет в санях, с дороги смели снег и заполнили канавы щебнем и соломой {144} . А в 1823 г. на объединенных учениях польских и русских войск под Брест-Литовском Александра I лягнула в бедро лошадь польского генерала В. Красиньского, в результате чего император надолго заболел рожистым воспалением.
143
Шуазель-Гуфье С. Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе/графини Шуазель-Гуфье, урожд. графини Фитценгауз, бывшей фрейлины при российском дворе / Пер. Е. Мирович, вступ. статья А. А. Кизеветтера. М., 2007. С. 90.
144
Шуазель-Гуфье С. Исторические мемуары об императоре Александре и его дворе/графини Шуазель-Гуфье, урожд. графини Фитценгауз, бывшей фрейлины при российском дворе / Пер. Е. Мирович, вступ. статья А. А. Кизеветтера. М., 2007. С. С. 154.
Николай I,
145
См. об этом: Булгакова Л. А. Император путешествует. С. 432.
Во-вторых, прежде чем остановиться на одном из наиболее важных визитов Николая I в Царство Польское (в польской традиции именуемое Королевством), следует вспомнить о находящихся в том же историко-семантическом поле визитах туда императора Александра I. Ведь недаром они были достаточно многочисленны. Одну только Варшаву Александр I в качестве конституционного короля Царства Польского посетил 9 раз (по подсчетам И. Г. Попруженко, в общей сложности ни в одном из русских столичных городов он не жил так подолгу {146} ). Свою польскую столицу император посещал почти каждый год: 31 октября (12 ноября) – 21 ноября (3 декабря) 1815 г., когда им была подписана конституция королевства, а затем в 1816, 1818, 1819, 1820, 1821, 1822, 1823 и 1825 гг. Подобная частота визитов российского самодержца и польского короля в одном лице в Варшаву даже вызывала недовольство у его российских подданных. В разговорах с Александром I не раз звучали ревнивые замечания по поводу его польской политики. «Государь! Зачем Вы ездите к полякам? Зачем пишете такие благодарственные манифесты?» – спрашивал его А. Ф. Орлов, добавляя: «Кто может любить Вас так, как русские?» {147}
146
Из архива Н. Н. Новосильцова. «В чаянии монарших милостей», 1816–1818. (Прошения поляков) / Собрал И. Г. Попруженко // РА. 1910. Т. 3. С. 161.
147
Свидетельство М. Н. Грибовского. Цит. по: Бокова В. М. Эпоха тайных обществ. М., 2003. С. 326.
Путешествия Александра I в Королевство Польское являли собой особый тип саморепрезентации императорской власти, которая должна была, ориентируясь на польское и западноевропейское общественное мнение, демонстрировать иное лицо, отличное от традиционного образа самодержавных императоров, предназначенного для российских подданных. Продолжателем этого типа саморепрезентации власти (хотя и без особого рвения, и, как показала история, на короткое время – до польского восстания 1830 г.) должен был стать Николай I, получивший в наследство от брата титул польского короля.
Однако, став императором, Николай Павлович, еще в бытность великим князем навещавший в Варшаве старшего брата цесаревича Константина – главнокомандующего польской армией, не спешил посетить свои польские владения. Его первый визит в столицу Царства Польского имел место лишь в 1829 г. и был приурочен к коронации (второй раз Николай I в качестве конституционного монарха побывал в Варшаве в мае – июне 1830 г., чтобы открыть и закрыть последний сейм Королевства Польского).
При создании в 1815 г. конституционного Царства Польского под скипетром Александра I в польской конституции было записано: «Все наши наследники по престолу Царства Польского обязаны короноваться Царями Польскими в столице согласно обряду, который будет нами установлен, и приносить следующую клятву: “Обещаюсь и клянусь перед Богом и Евангелием, что буду сохранять и требовать соблюдения Конституционной Хартии всею Моею властью”» {148} .
Александр I, придававший большое значение своему статусу польского конституционного короля, отличного от статуса самодержавного российского императора, и – как показывают польские тексты различных жанров – воспринимавшийся польскими современниками в отрыве от России, как наследник Пястов и Ягеллонов (польских королевских династий) {149} , тем не менее уклонился от обряда коронации. Однако архивные материалы показывают, что в начале 1820-х годов рассматривалась возможность коронации Александра I в соответствии с польским церемониалом (последний раз так в 1764 г. короновался Станислав Август Понятовский) {150} . Правительственная Комиссии внутренних дел Королевства Польского интересовалась описанием церемониала коронации польских королей. Тогда же правительство пыталось выяснить и судьбы польских корон, хранившихся ранее в сокровищнице Вавеля. Однако эти короны не сохранились, якобы вывезенные во время разделов пруссаками {151} .
148
Конституционная хартия Царства Польского // Польша и Россия в первой трети XIX века. Из истории автономного Королевства Польского 1815–1830 / Отв. ред. С. М. Фалькович. М., 2010. С. 530.
149
Подробнее об этом см.: Филатова Н. М. Польские литераторы об Александре I // Славяноведение. 2011. № 1. С. 3–17.
150
По сообщению Е. М. Болтуновой описание церемониала коронования короля Станислава Августа хранится в Российском государственном архиве древних актов. См.: Болтунова Е. М. Варшава и Санкт-Петербург в церемониальном пространстве друг друга (конец XVIII – первая треть XIX вв.) // Sztuka Europy Wschodniej. Искусство Восточной Европы. Т. 1. Польша – Россия: искусство и история. Польское искусство, российское искусство и польско-российские художественные контакты до начала ХХ века / Под ред. Е. Малиновского, И. Гавраш и Н. Мизернюк-Роткевич. Warszawa-Toru'n, 2013. С. 164.
151
Gutkowski J. Ceremonial koronacji Mikolaja I na kr'ola polskiego w Warszawie // Kronika zamkowa. 1987. N 6 (14). S. 8.
Счел необходимым выполнить означенный параграф польской конституции и Николай I, который, однако, в частной переписке с братом Константином Павловичем не скрывал своего скептического отношения к этой процедуре. Ведь, как и другие российские императоры, Николай был уже коронован в Успенском соборе Московского Кремля по православному чину венчания на царство (соединенному с миропомазанием) 22 августа 1826 г. Переписка свидетельствует о разногласиях братьев по поводу места польской коронации и самого обряда. Дело осложнялось тем, что православный монарх должен был короноваться как король католической страны – поэтому вариант коронации в католическом кафедральном соборе был сразу же отвергнут как неприемлемый. Местом проведения церемониала Николай I определил Королевский замок в Варшаве. Он решительно отказался также от произнесения присяги конституции, ссылаясь на то, что формула присяги уже была включена
один раз в манифест о восшествии на престол и повторять присягу царю не подобает. Вместо этого, он, преклонив колено, по-французски произнесет молитву, в которой однако будут слова: «Да сподоблюсь царствовать для блага моих народов, […] по учредительной грамоте, дарованной Моим Августейшим Предшественником, и уже утвержденной мною присяге» [Здесь и далее курсив мой. – Н. Ф.] {152} . Так перевели текст молитвы русские издания. В польском же варианте – в брошюре «Обряд коронации Его Величества Николая I, императора Всероссийского, Короля Польского в столице королевства Варшаве» {153} – акценты были расставлены несколько иначе: император обращался к Богу с мольбой дать ему силы «править для счастья моих народов […] в соответствии с Конституционной Хартией, дарованной Моим Августейшим предшественником, которой я уже принес присягу» {154} .152
[Н. Б.] О коронации Его Императорского Величества // Отечественные записки. 1829. Ч. 38. № 110. С. 428–429.
153
Obrzed koronacji Najja'sniejszego Mikolaja I, Cesarza Wszech Rossyi, Kr'ola polskiego w stolicy Kr'olestwa w Warszawie. Warszawa, 1829.
154
Цит. по: Gazeta Warszawska. 1829.13.V. N 128. S. 1176.
Это малозаметное, на первый взгляд, расхождение в формулировках говорило о стремлении в тексте, адресованном полякам, подчеркнуть факт присяги нового короля конституции и, напротив, завуалировать в глазах россиян все, связанное с конституционными обязательствами монарха. О том, что поляки ждали именно во всеуслышание произнесенной клятвы соблюдать конституцию 1815 г., говорят хотя бы воспоминания В. Шокальского. Он довольно точно описав церемонию коронации, отметил, что император в молитве «вспомнил об уже принесенной присяге конституции» {155} .
155
Szokalski W. F. Wspomnienia z przeszlo'sci / Z rekopisu wydal i przedmowa opatrzyl A. Wrzosek. T. 1 (1819–1837). Wilno, 1921.
Под давлением Константина Павловича государь согласился на проведение в рамках коронации торжественного богослужения в католическом кафедральном соборе Варшавы. Продуманный братьями церемониал должен был, таким образом, обозначив непоколебимую приверженность самого царя к православию, «подчеркнуть уважение Николая I к традициям Королевства и вере большинства его тамошних подданных» {156} .
При этом император проявил настойчивость: корона в империи и Царстве Польском должна быть одна и та же – в знак вечного соединения царства с империей. Он ссылался при этом на то, что «Королевство Польское навсегда присоединено к Российской империи: в этом основа существующего ныне положения вещей. Монарх один, а потому символ его власти должен быть един для обеих стран. Монарх, пересекая границу, считается королем: корона с прибытием в эту страну, является короной короля; принадлежа империи, она тем самым принадлежит и Королевству, поскольку тот, кто говорит об одном из этих объектов, автоматически подразумевает и другой. […] Если бы корона существовала, без сомнения ей должно было бы воспользоваться, но ее не существует» {157} .
156
Думин С. В. Россия. История коронаций. М., 2013. С. 344.
157
Николай I – цесаревичу Константину, Санкт-Петербург, 19.IV (1.V).1829 // Сб. РИО. СПб., 1910. Т. 131: Переписка Императора Николая Павловича с Великим Князем Константином Павловичем: Т. 1: 1825–1829. С. 335–336.
Это непопулярное в глазах поляков решение было принято тем не менее в контексте официального позиционирования Николаем I себя накануне коронации как польского короля. Подчеркивая свою преемственность с польскими королями, царь в феврале 1828 г. распорядился на свои деньги отстроить в Варшаве часовню для упокоения сердца Яна III Собеского, заявляя, что «таким образом может дать зримое доказательство почитания им добродетелей и замечательных достоинств одного из самых достойных своих предшественников» {158} , а после взятия русскими войсками Варны в ходе русско-турецкой войны прислал в дар Варшаве 12 пушек. «Я жалую Варшаве 12 орудий, как замечательное историческое воспоминание, ибо достойно внимания, что здесь явилась именно русская армия с польским королем, чтобы отомстить смерть другого польского короля, – писал он Константину в октябре 1828 г., в день своего въезда в Варну, имея в виду себя как преемника польского короля Владислава III, погибшего под Варной в 1444 г.» {159} . В проповеди по случаю визита Николая I в Варшаву в 1830 г. архиепископ Адам Пражмовский превозносил императора как продолжателя политики Александра I по отношению к Польше, как того, кто после 65-летнего перерыва короновался польским королем, заключая: «А когда в своих воззваниях он наших древних королей называет своими предшественниками, соединяя древность с современной эпохой, он, кажется, напоминает нам о святой обязанности следовать добродетелям наших предков в выражении чувств своему королю» {160} .
158
Gazeta Warszawska. 1828.1.III. № 59. S. 531.
159
Цит. по: Выскочков Л. В. Николай I. М., 2006. С. 263.
160
Prazmowski A. Kazanie miane przed zaczeciem sejmu w ko'sciele metropolitalnym warszawskim 'sw. Jana dnia 28 maja 1830 r. Warszawa, 1830. S. 13.
Въехав в Варшаву для коронации 5 (17) мая 1829 г., император, как и сопровождавший его великий князь Михаил, был в мундире польской армии, а наследник Александр Николаевич – в польском мундире Первого полка конных егерей, шефом которого он был. Цесаревич изъяснялся по-польски; представляя его польским офицерам, Николай I сказал: «Ручаюсь, что он хороший поляк, поскольку так воспитан, и, надеюсь, что придет время, когда вы его таким признаете» {161} . Наследника сопровождал воспитатель В. А. Жуковский, который оставил скупые дневниковые записи о своем визите в Варшаву. Интересно, что во время этого визита шли переговоры с воспитателем внебрачного сына великого князя Константина И. М. Фовицким о возможном поступлении его на службу к наследнику, чтобы учить его – как будущего польского короля – польской истории и языку {162} . Цесаревич с воспитателем осматривал достопримечательности Варшавы и ездил в Вилянов, где публично восхищался посаженными Яном III деревьями.
161
Skarbek F. Kr'olestwo Polskie od epoki poczatku swego do rewolucji listopadowej // Skarbek F. Dzieje Polski. T. 2. Pozna'n, 1877. S. 268.
162
Письмо В. А. Жуковского к неизвестному лицу о преподавании покойному государю Александру Николаевичу сведений про бывшую Польшу // РА. 1884. Кн. 3. № 5. С. 118–119.