Романс со Зверем

– Нет! – не попадая зуб на зуб, ответила Аня.

– Ну, хватит мокнуть. Бежим скорее. За мной! – скомандовал он.

Они пробежали пару кварталов и очутились около небольшого кафе. Офицер открыл дверь и пригласил Аню войти. Кафе оказалось уютным, с деревянной мебелью и шкурами животных на скамьях.

– Так. Нам нужно согреться и как можно быстрее, а то День пограничника пройдет без вас, – весело сказал парень и, обращаясь к подошедшему мужчине, как Аня позже узнала хозяину кафе, добавил: – Здравия желаю, Магомед! Нам два бокала твоего сказочного вина и пару порций шашлыка!

Наконец Аня практически полностью пришла в себя и обрела дар речи.

– Почему вы решили, что я буду отмечать День пограничника?

– Потому что вся наша часть будет его отмечать. Вы разве не заметили, что мы в одной части служим? Меня, кстати, Слава зовут, – широко улыбаясь, изрек он.

– Аня! – кивнула она в ответ на его улыбку. – Так как же вы оказались в парке? – спросила девушка.

– А я тоже заходил в магазин и видел вас там, а потом решил по парку прогуляться, – сконфуженно добавил он. – И как видно успел вовремя. Хотя по-моему вы бы и без меня справились. Что вы им предложили: развлекаться по одному? – засмеялся он. – Смело! Смело и дерзко, но знаете, здесь одной лучше никуда не ходить. Это опасно, тем более для девушки с вашим цветом кожи. Сразу вычислят, что вы не местная. Так что, в следующий раз, когда соберетесь прогуляться, зовите меня, – также бодро закончил он.

Они весело пообедали и отправились в часть. После дождя в воздухе витала прохлада. Вячеслав снял свой китель и заботливо одел на Анины плечи. Они медленно брели по городу, болтая и громко смеясь. Вкусно пообедав и оказавшись в компании приятного молодого человека, Аня почти полностью успокоилась и вернула себе хорошее настроение, пока не оказалась у ворот части. У шлагбаума, активно обсуждая размещение украшений и пограничной символики, в компании нескольких офицеров стоял Николай Павлович. Увидев Аню в мужском кителе и с веткой сирени в руках, Быстров нахмурился.

– Здравия желаю, товарищ полковник! – громко гаркнул Слава.

– Добрый день! – Аня стушевалась, проследив за его взглядом.

– Прогуляться решили? – отеческим тоном, но со стальными нотками в голосе, спросил Палыч.

– Да вот, спас из рук врага, товарищ полковник! – победоносно заявил Слава.

Если бы сейчас в руках Ани оказалось что-то тяжелое, она бы долго била им Славу, а потом вскрыла бы его голову, чтобы достать оттуда то, что он называл мозгами. «Ну, все! Это конец! И нас похоронят вместе в братской могиле под сиренью!» – подумала она, резко снимая с себя китель и передавая его Славе.

– Это как? – голос Быстрова стал ледяным.

– Да вот, вступила в неравный бой с чеченцами. Одна против троих с газовым баллончиком в руках. Они стали приставать к ней в парке, а я оказался рядом. Пришлось разогнать, товарищ полковник, – снова приложив руку к козырьку, докладывал он.

– Молодец, парень. Хвалю! – сказал Палыч, пожимая ему руку, но глядя в это время на Аню. – Можешь быть свободен!

– Есть! – и Слава бодро удалился.

Ане тоже захотелось убежать, но взгляд Палыча приковал ее к земле. Этого взгляда она боялась больше, чем троих чеченцев, вооруженных до зубов.

– Жди меня здесь. Мы с тобой позже поговорим! – произнес он и направился к офицерам.

Через несколько минут все разошлись, а Палыч вернулся к Ане.

– Пойдем-ка пройдемся! – предложил он.

– Николай Павлович, я… – начала было Аня.

– Пойдем! – резко повторил он и широкими шагами направился к воротам. Девушка поплелась за ним.

Несколько минут они шли рядом в полном молчании, удаляясь от ворот части, Николай Палыч заговорил первым.

– Вот что, Нюта, нужно признать, я был не прав! Напрасно я пошел у тебя на поводу и устроил этот перевод. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ты – молодая привлекательная женщина и тебе не место здесь. Я не смогу всегда быть рядом и уберечь тебя в нужный момент. Но если с тобой что-то случится, я себе потом всю жизнь этого не прощу. Ты должна вернуться домой! – твердо закончил он.

– Да, вы правы! – сдавленным голосом произнесла Аня. – Вы все как всегда правы! Вот и мама так считает. Ничего хорошего из этого не получится, потому что у меня в жизни вообще ничего не получается. Не потому ли, что все кроме меня одной знают, где мне жить, как поступать? А кто-нибудь хоть раз спросил, чего хочу я? Это жизнь! Моя жизнь! Никто не может знать, что с нами будет завтра, но это не значит, что нельзя жить. Почему вы все решили, что там в безопасности мне будет лучше, чем здесь? Потому что здесь опасно? А там я одна, понимаете одна! – закричала она, швырнув под ноги ветку сирени, и залилась слезами, потом глубоко вздохнула, вскинула голову и добавила: – Завтра я напишу заявление, товарищ полковник! Вы правы, это Моя жизнь и только я несу за нее ответственность, – и тихо, но с вызовом добавила: – раз больше никто не хочет ее брать на себя!

Она круто развернулась на каблуках и пошла прочь.

С противоположной стороны улицы к Николаю Павловичу подошел Константин.

– Сильная речь! – поднимая ветку сирени, произнес он.

– Ты все слышал? – спросил Палыч.

– Прошу прощения, командир, но тут невозможно было не услышать. Она так орала!

– Ну и что ты скажешь? – снова спросил тот.

– А что я должен сказать? – удивился Костя, глядя вместе с Палычем вслед удаляющейся Ане.

– Ну, а кто у нас спец по женским сердцам? – усмехнулся Быстров.

– А что случилось то?

Николай Павлович вкратце рассказал о дневных похождениях Анны.

– Да, тот еще характер! Смелая девчонка. С такой в разведку идти не страшно, – улыбнулся Константин. – А если честно, – продолжил он, – такого у меня точно не было. Желаю успехов, товарищ полковник! – посочувствовал Костя, вручая ему ветку сирени.

Весь воскресный день Аня провела в квартире, упаковывая вещи.

В понедельник утром, придя на работу раньше всех, она уверенной рукой написала заявление и понесла Ольге Викторовне. Положив его на стол, Аня сказала просто и спокойно: – Передадите начальнику на подпись? – и направилась к выходу.

– Ну, уж такие документы вы сами носите! – вспыхнула Ольга Викторовна. – Начальник и так сегодня мрачнее тучи. Так что давай сама! – сказала она, возвращая документ Ане.

Делать было нечего, придется идти самой. Пока он не подпишет заявление, ей будет трудно объяснить свое отсутствие на совещание. Удрученная такими мыслями, но твердой рукой, она постучала в дверь.

– Войдите! – услышала она знакомый голос.

Войдя в кабинет, Аня удивилась перемене, произошедшей в лице Палыча: он осунулся и побледнел. С минуту оба, молча, смотрели друг на друга.

– Давай! – строго сказал он, протягивая руку по направлению заявления в руках Ани.

Она подошла и, молча, передала ему листок.

– Вот что, товарищ помощник командира по правовой работе! Служба в Вооруженных силах – это серьезно и на вас лежит огромная ответственность. А разбрасываться кадрами я не собираюсь, так что ваше заявление отправляется по назначению, – эти слова он сопроводил тем, что разорвал бумагу и выбросил в корзину. – А вашу личную жизнь вы будете строить в свободное от работы время. Вам все ясно? – мягко спросил он.