Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Головка репы в огороде моем,

Есть и вина непочатый наперсток...

Мы будем счастливы вдвоем!"

Вот вышло сватанье на диво!

Невеста ахала: "Не быть бы греху!"

Смертельно было ей тоскливо...

И все же -- прыг в горшок к жениху.

Крещеные это люди, мыши ль

Мои герои?
– -сказать не берусь.

Я в Беверланде об этом слышал

Лет тридцать назад, коль не ошибусь.

ДВА РЫЦАРЯ

Сволочинский и Помойский -

Кто средь шляхты им чета?

Бились

храбро за свободу

Против русского кнута.

Храбро бились и в Париже

Обрели и кров и снедь;

Столь же сладко для отчизны

Уцелеть, как умереть.

Как Патрокл с своим Ахиллом,

Как с Давидом Ионафан,

Оба вечно целовались,

Бормоча "кохаи, кохан".

Жили в дружбе; не желали

Никогда друг другу зла,

Хоть у них обоих в жилах

Кровь шляхетская текла.

Слившись душами всецело,

Спали на одной постели;

Часто взапуски чесались-:

Те же вши обоих ели.

В том же кабаке питались,

Но боялся каждый, чтобы

Счет другим оплачен не был,-

Так. и не платили оба.

И белье одна и та же

Генриетта им стирает;

В месяц раз придет с улыбкой

И белье их забирает.

Да, у каждого сорочек

Пара целая была,

Хоть у них обоих в жилах

Кровь шляхетская текла.

Вот сидят они сегодня

И глядят в камин горящий;

За окном -- потемки, вьюга,

Стук пролеток дребезжащий.

Кубком пунша пребольшим

(Не разбавленным водицей,

Не подслащенным) они

Уж успели подкрепиться.

И взгрустнулось им обоим,

Потускнел их бравый вид.

И растроганно сквозь слезы

Сволочинский говорит:

"Ничего бы здесь, в Париже,

Но тоскую я все больше

По шлафроку и по шубе,

Что, увы, остались в Польше".

И в ответ ему Помойский:

"Друг мой, шляхтич ты примерный;

К милой родине и к шубе

Ты горишь любовью верной.

Еще Польска не згинела;

Все рожают жены наши,

Тем же заняты и девы:

Можем ждать героев краше,

Чем великий Ян Собеский,

Чем Шельмовский и Уминский,

Шантажевич, Попрошайский

И преславный пан Ослинский".

ЗОЛОТОЙ ТЕЛЕЦ

Скрипки, цитры, бубнов лязги!

Дщери Иаковлевы в пляске

Вкруг златого истукана,

Вкруг тельца ликуют. Срам!

Трам-трам-трам!..

Клики, хохот, звон тимпана.

И хитоны как блудницы,

Подоткнув до поясницы,

С быстротою урагана

Пляшут девы - нет конца -

Вкруг тельца."...

Клики, хохот, звон тимпана.

Аарон, сам жрец, верховный,

Пляской увлечен греховной:

Несмотря на важность сана,

В ризах даже,-- в пляс пошел,

Как козел...

Клики, хохот,'

звон тимпана.

ЦАРЬ ДАВИД

Угасает мирно царь,

Ибо знает: впредь, как встарь,

Самовластье на престоле

Будет чернь держать в неволе.

Раб, как лошадь или бык,

К вечной упряжи привык,

И сломает шею мигом

Не смирившийся под игом.

Соломону царь Давид,

Умирая, говорит:

"Кстати, вспомни, для начала,

Иоава, генерала.,

Этот храбрый генерал

Много лет мне докучал,

Но, ни разу злого гада

Не пощупал я, как надо.

Ты, мой милый сын, умен,

Веришь в бога и силен,

И свое святое право

Уничтожить Иоава".

КОРОЛЬ РИЧАРД

Сквозь чащу леса вперед и вперед

Спешит одинокий рыцарь.

Он в рог трубит, он песни поет,

Душа его веселится.

О твердый панцирь его не раз

Ломалось копье иноверца.

Но панциря тверже душа, как алмаз,

У Ричарда Львиное Сердце.

"Добро пожаловать!
– - шепчут листы

Своим языком зеленым.-

Мы рады, король, что в Англии ты,

Что вырвался ты из полона".

Король вспоминает свою тюрьму

И шпорит коня вороного.

На вольном воздухе славно ему,

Он будто родился слова.

АЗР

Каждый день, зари прекрасней,

Дочь султана проходила

В час вечерний у фонтана,

Где, белея, струи плещут.

Каждый день стоял невольник

В час вечерний у фонтана,

Где, белея, струи плещут.

Был он с каждым днем бледнее.

И однажды дочь султана

На непольника взглянула:

"Назови свое мне имя,

И откуда будешь родом?"

И ответшг он: "Зовусь я

Магометом. Йемен край мой.

Я свой род веду от азров,

Полюбив, мы умираем".

ХРИСТОВЫ НЕВЕСТЫ

Из окон монастыря

В темноту ночей безлунных

Льется свет. Обитель полнят

Призраки монахинь юных.

Неприветливо-мрачна

Урсулинок вереница;

Из-под черных капюшонов

Молодые смотрят лица.

Пламя зыбкое свечей

Растеклось краснее крови;

Гулкий камень обрывает

Шепот их на полуслове.

Вот и храм. На самый верх

По крутым взойдя ступеням,

С хоров тесных имя божье

Призывают песнопеньем.

Но в словах молитвы той

Исступленный голос блуда:

В рай стучатся души грешниц,

Уповая лишь на чудо.

"Нареченные Христа,

Из тщеславия пустого

Кесарю мы отдавали

Достояние Христово.

Пусть иных влечет мундир

И гусар усы густые,

Нас пленили государя

Эполеты золотые.

И чело, что в оны дни

Знало лишь венок из терний,

Поделиться с друзьями: