Романтика космоимперии. Полёт мечты

– Я люблю тебя, моя маленькая фисса… – Он целует меня так нежно и бережно, что сердце замирает в груди от счастья. – Ты станешь моей? – шепчет прямо в губы.

– Кем? Фавориткой? Да ни за что! – Ошарашенно округляю глаза и пытаюсь оттолкнуть кавалера.

– Единственной, глупышка моя! – Вейрон смеётся и снова целует, укрощая бурю негодования и даря море счастья.

* * *

Карнавал на Лорепе становится великолепной площадкой для триумфального выхода «Эрцианового шоу» в свет. Все выступления проходят с грандиозным успехом. Нас встречают восторженными возгласами и аплодисментами обычные империане и представители правящих династий. Труппа акробатов завоёвывает любовь зрителей, а наше трио – обожание и восторги. Правда, и без приключений не обходится.

На заключительном выступлении летательные аппараты неожиданно дают сбой. Мы с Релиной едва успеваем справиться с проблемой, а вот Уяра… Она, как и планировала ещё год назад, оказывается в руках исгреанского принца Ретима. У них даже возникают романтические отношения на фоне случившейся неприятности, но ничем определённым не заканчиваются. Ведь инопланетный красавчик влюблён в свою фаворитку, оставшуюся на Исгре. Но Уяра всё равно ставит галочку в списке запланированных дел, рядом с пунктом «Покорение инопланетного принца».

А у нас с Релиной отметка стоит в другой графе. Мы становимся замужними эрцианками под звуки триумфального марша и крики: «Да здравствует Империя!»

Транспортник, несущий символ нашей планеты, плавно движется, следуя за карнавальным шествием. И именно на нём Релина и Персий, я и Вейрон – исполняем свадебный танец.

Новоиспечённый муж крепко, но в то же время нежно держит меня в объятиях. Уверенно ведёт, выполняя традиционные элементы танца. Он так красив, что дух захватывает. Я не могу налюбоваться серо-голубыми глазами, которые смотрят с такой любовью, что сердце радостно заходится в бешеном ритме.

– Кэс, спасибо, – неожиданно говорит он.

– За что? – удивляюсь я.

– За этот день, – муж нежно улыбается, кружит нас в танце, затем отклоняет моё гибкое тело назад и замирает. – Кэсми, я люблю тебя больше жизни.

– Вейрон, ты моя жизнь, – выдыхаю, ожидая новых признаний, но получаю страстный поцелуй, значащий намного больше, чем слова.

– Счастливая… – заканчивается чтение тяжёлым вздохом.

Девушка поднимается и придирчиво рассматривает композицию. Быстрыми взмахами рисует в воздухе контуры корабля: остроносого, с прозрачной кабиной и веерными крыльями.

Дихол! Да такой техники на Эрциане и в помине нет!

Этого я вытерпеть не в состоянии. Шагнув из своего укрытия, создаю более удачный, на мой взгляд, образец. Пусть я и не имею должной учебной квалификации, но уровень моих способностей позволяет мне сымитировать нужный объект.

– Так правильнее, – поясняю, когда девушка оглядывается и испуганно на меня смотрит. – Вам нужна достоверность?

– Очень. А вы тоже здесь учитесь? Вроде я вас видела.

– Да, учусь. Недавно поступил, – хоть и претит мне лгать, но признаваться в том, кто я есть, не хочется. Тем более меня она не узнала. – Меня Реос зовут. А вас?

– Оледиана.

– Красивое имя, – улыбаюсь я, всматриваясь в приятные черты лица. Неброские, мягкие, нежные. Пожалуй, среди женщин дворца она была бы вне конкуренции. – И композиция у вас удачная получилась. Отлично рассказ иллюстрирует. Вы уж простите, я невольно подслушал. Вы тренируетесь?

– Это дипломная работа, – вздыхает Оледиана. – От неё моё будущее зависит. Так же, как у Кэсми. – Она кивает на своё творение. – Я тоже на праздник хочу попасть. До нового Карнавала, конечно, мне не дожить, но скоро ведь свадьба молодой наследницы и нашего принца. А для церемонии будет подготавливаться ничуть не менее эффектное шоу.

– Вы хотите принять в нём участие! – осеняет меня. – Стать оформителем? Да?

– Это моя самая заветная мечта, – соглашается Оледиана. – Я заявку отправила, но её рассмотрят, только если оценка за диплом будет высокой.

– Ну, я бы сказал, что эта фантомная иллюстрация по праву заслуживает высший балл.

– Так ведь она не единственная. Хотите другие посмотреть?

– Конечно, – с энтузиазмом соглашаюсь, усаживаясь на вих. Жду, пока девушка неторопливыми движениями сожмёт композицию и достанет из сумки новую заготовку.

Через несколько минут изучаю совсем иных империан, с удовольствием вслушиваясь в мягкие интонации женского голоса, читающего рассказ.

Гали Коман. Загдуш

– Таким образом, достоверно определена степень устойчивости организмов империан к влиянию тестовых факторов, вне зависимости от расовой принадлежности. Погрешность измерений…

Уверенный мужской голос разносится по помещению. Опускается на сидящих за столом профессоров и расположившихся за их спинами студентов. Отражается от отливающих золотом стен и тонированных стёкол, за которыми видна каменная площадь перед Имперским медицинским центром Таи, залитая жёлтыми лучами Эпсона. А я, застыв каменным изваянием, смотрю, как, опираясь ладонями на поверхность кафедры, высокий беловолосый цессянин без запинки читает текст. Мой текст.

Моя работа! Моя мечта! Я шесть лет получала начальную медицинскую специализацию на Лансе, три года потратила на проведение исследования, ещё год на оформление результатов – всё делала, чтобы получить допуск к экзамену на право учиться дальше и стать квалифицированным врачом, который сможет проводить самые сложные операции и возвращать жителей империи к жизни! А результат? Мои исследования украли и выдали за свои.

И что теперь?

Ответ один – покинуть экзаменационный зал и удалить имя из списка претендентов. Мне нет тут места, я не могу выйти перед профессорами и начать говорить то же самое, что только что так красочно поведал им этот цессянин. Как не могу и обвинить его в плагиате. Кто мне поверит? Я ведь женщина!

Судорожно подвигаю к себе папки, складываю их в одну стопку, понимая, что руки дрожат от обиды и негодования. Запихиваю все свои наработки и исследования в сумку, то, что не помещается, просто беру в руки и иду к стойке регистрации. Мешкаю всего мгновение, прежде чем окончательно поставить крест на своей будущей карьере. Да чего тут думать? Всё кончено. Экран прибора на мгновение гаснет, потом зажигается вновь – пустой ячейкой для ввода имени.

Закинув сумку на плечо, спешно покидаю зал для прослушивания, ощущая клокочущую злобу внутри. Вот если бы я не была такой доброй и отзывчивой, не давала бы советов, не оставляла бы свои работы на виду, веря в честность империан, ничего бы этого не случилось, никто бы не украл мои исследования.

– Тиа, ну что? – меня догоняет золотоволосая тайанка, верная моя подруга и соседка по комнате, Снута. – Тебя взяли?

Её чистые голубые глаза смотрят на меня в ожидании радостной вести, изящная фигура пронизана напряжением. Подруга искренне переживает за меня, и я хотела бы её успокоить, но слова застревают где-то в горле горьким комом.

– Нет, – только и выдавливаю, не замедляя шаг. Мне очень хочется скорее уйти.

– Тебя не взяли? – удивляется Снута.

– Как я могу выйти на кафедру с докладом, который в только что слово в слово пересказал другой студент! – кидаюсь на подругу, понимая, что она, конечно, ни при чём и злиться нужно только на себя. – Прости, мне так плохо, – добавляю мягче.