Ромео стоит умереть

Олег молчал: что еще тут скажешь.

— Я думаю, тебе надо дополнительно поработать над самоконтролем. В любом случае с тебя минус восемь баллов: три за драку, они у нас строго запрещены. И пять за то, что не смог сдержаться, поддался на обидные слова. Это на самом деле гораздо хуже. Принимать более серьезные меры пока не будем, потому что ты, похоже, осознаешь проблему и, стало быть, можешь с ней справиться. Я поговорю с нашим психологом, чтобы она позанималась с тобой дополнительно. На этом всё.

Выйдя в коридор, Олег прислонился спиной к стене и сполз на пол. Минус десять баллов за день! Примерно три недели упорной работы коту под хвост! Из верхней части списка он в одночасье переместился ближе к его концу.

Да, день определенно не задался.

* * *

Постепенно все налаживалось. Ника первая подошла к ней с извинениями.

— Прости, Юля, сама не понимаю, что на меня там нашло. От духоты и страха у всех крыша поехала…

Насколько можно доверять словам старосты, это еще вопрос. Но открытая война пока никому не нужна, поэтому Юля равнодушно пожала плечами и ничего не ответила.

— Я понимаю. — Ника вздохнула. — Я и сама бы так просто не смогла простить. Но вышло как вышло, на твоем месте мог оказаться любой.

«Но только не ты», — подумала девушка, однако не стала высказывать эту мысль вслух.

— Тебе нужно время, — тоном опытного психолога проговорила староста, — ну что же, отлично. Уже ухожу.

Кто-то с курса извинился таким же порядком, но большинство предпочло сделать вид, будто ничего неприятного и не было.

— Это только сон, а сны не считаются, — заявила Юле одна девушка с курса. Разумеется, не с семинара сновидящих.

Сама Юля так не думала. Решение остаться в академии далось ей нелегко. И «за», и «против» оказалось примерно поровну. Но какие у нее варианты? Возвращаться к папе и его новой красотке не хотелось. Значит, нужно или идти содержанкой к богатому папику, или искать работу. Даже думать про папика было противно. Оставалась работа… но кем ее возьмут — либо секретаршей, либо продавщицей. И закончится все это навязчивыми приставаниями шефа, скандалом и увольнением. Нет уж, лучше оставаться в академии и, не обращая внимания ни на что и ни на кого, развивать свои способности и делать потом карьеру, базируясь на знаниях, полученных у инициатов. Ну, решил курс убить Юлю, и что? Она пережила это, и недаром говорят: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее».

Решение было принято, и даже дышать ей стало легче.

Между тем возникла еще одна проблема. После того как Олег Волков спас Юлю, отношения между ними отчего-то стали еще более напряженными. Именно теперь она, как никогда, чувствовала, что Олег ее не любит, а во снах стал появляться человек в полумаске, шепчущий странные и волнующие речи. А еще она все чаще видела себя во снах той самой шекспировской Джульеттой, которую сейчас готовилась играть на сцене.

Репетиции шли полным ходом. Роман — отчество его отпало как-то само собой, и все называли режиссера просто Романом — выжимал из своих актеров все соки. Любимое Станиславским «не верю» то и дело звучало в зале, и Роман подбегал, чтобы самому вместо Олега встать в фехтовальную позицию, подменить собой исполнявшего роль Ромео Тёму или даже кормилицу. Он оказался мастером перевоплощений и был убедителен в любой роли. Даже когда изображал толстую кормилицу, Юля видела ее, а не поджарого породистого мужчину. Но как Роман оказался хорош в роли Ромео! Он становился лет на десять моложе, и Юля видела перед собой настоящего Монтекки — юного, пылкого, влюбленного. Когда Роман, изображая Ромео, брал руку своей партнерши, Юле казалось, будто ее пронзает ток. Она забывала обо всем и, словно под действием чар, смотрела только на Романа Антоновича, дышала и жила исключительно для него. А потом Роман вдруг резко отпускал ее руку и поворачивался к Тёме, который, пользуясь случаем, уже, конечно, любезничал с неизменно присутствовавшей на всех репетициях Жанной.

— Понял, как нужно играть? — спрашивал Роман, хмурясь. — Надо, чтобы в твои чувства верили, словно они настоящие. Понял?

Тёма уныло кивал и смотрел на Жанну, которая явно вызывала у него больше чувств, чем партнерша. А Юля ощущала странную обиду и пустоту. Словно ее обманули, поманили конфеткой, а подсунули обманку — свернутый пустой фантик.

Ника, вдруг проникшаяся театральным искусством, все время крутилась рядом с Романом. После репетиций они частенько задерживались, сославшись на необходимость позаниматься дополнительно, да и во время подготовки к спектаклю режиссер явно уделял ей больше внимания, что задевало всех и особенно Юлю, хотя она этого и не показывала. Что греха таить: после того как Роман лично пригласил ее участвовать в спектакле, дал главную роль и был так убедителен, изображая перед ней влюбленного Ромео, Юля почти не сомневалась, что понравилась ему. Тем более странной показалась ей резкая перемена в отношении к ней Романа: режиссер обращался с ней так же, как со всеми остальными актерами, не уделяя ей ни капли больше внимания и ни разу не предложив остаться на дополнительные занятия. Это равнодушие дразнило ее, а еще в присутствии режиссера девушка чувствовала себя немного странно, словно между ними существовала невидимая связь. Это было необъяснимо, но связь ощущалась почти физически, даже кончики пальцев покалывало.

В академии, несмотря на суровость, витала странная атмосфера всеобщей влюбленности. Тёма хвостиком ходил за молодой учительницей, и на курсе ни для кого не было секретом, что он неровно дышит к Жанне. Алиса встречалась с кем-то, тщательно скрываясь, но Юля подозревала, что это один из преподавателей, скорее всего, тот красавчик, который ведет историю и мифологию. Ника загадочно улыбалась и явно похорошела, что тоже очевидным образом намекало на постоянного поклонника… И только Юля и Олег в свободное от занятий время мрачно слонялись по общежитию.

— Может, сходим куда-нибудь завтра после репетиции? — предложил однажды Олег.

Была чудесная пора бабьего лета, начало октября, то самое время, когда деревья уже оделись в золото и только начали ронять листву. Погода стояла по-летнему теплая не только днем, но даже по вечерам. Пропускать такое время казалось преступлением.

Странно, но долгожданное приглашение Олега поставило Юлю в тупик. Это свидание?.. Он тоже томится и поддается на обман короткого бабьего лета?.. Или, может быть, речь всего лишь о простой дружеской прогулке. Они же, в конце концов, друзья. Да, пожалуй, лучше думать именно так.

— Отлично, можно! — согласилась Юля. — На вечер субботы у меня никаких планов нет.

— Тогда до завтра.

Однако на следующий день перед самым окончанием репетиции Роман вдруг отозвал Юлю в сторону, сказал, что хочет поговорить с ней. Девушка так удивилась, что тут же забыла о договоренности с Олегом. Ей было ну очень любопытно, о чем же хочет поговорить с ней режиссер. Вдруг тоже пригласит куда-нибудь или произойдет еще что-то в этом роде, столь же захватывающее?

Однако ожидания не оправдались. Ну, почти не оправдались. Когда все разошлись, даже недоумевающая Ника, которая долго не хотела уходить и все оглядывалась в дверях, Роман заговорил с Юлей о спектакле и о ее роли. Режиссер уверял, что Юля делает успехи. Когда перешли от читки к репетициям, сразу стало видно, что у нее есть способности. Сегодня она очень хорошо сыграла сцену разговора с матерью и кормилицей, в которой Джульетте сообщают, что ее собираются выдать за Париса.

— Правда? Вы думаете, у меня получается? — взволнованно спрашивала Юля. Спектакль отчего-то волновал ее гораздо больше, чем девушке думалось в начале внеплановой театральной работы.

— Конечно, получается, — заверил Роман. — Я провожу тебя, не возражаешь?

Юля кивнула. Когда он был рядом, что-то в мире неуловимо изменялось. В нем появлялось нечто особенное… может, магия?.. Обаяние этого уверенного в себе, состоявшегося мужчины лишало Юлю разума. «При звуках скрипки теряет волю», — вспоминались ей слова из мультика. Вот и она, как тот самый слон, теряла волю в присутствии Романа.

Они молча вышли из актового зала и спустились по лестнице. В здании академии было очень тихо, и только их шаги — его и ее — разбивали дремотную тишину. Почему-то это показалось Юле значительным.

Он проводил ее до общежития и остановился у двери. И тут Роман неожиданно взял руку девушки, слегка сжал ее пальцы и выразительно посмотрел ей в глаза.

— Я в тебя верю, — многозначительно проговорил он. — Ты необыкновенная девушка, Юля…

И от этих слов, от его взгляда и прикосновения закружилась голова. Юле показалось, что Роман сейчас ее поцелует, но этого не произошло. Расстроенная этим, она даже не обратила внимания на прозвучавший в этот момент сигнал ее телефона, сообщавший, что прилетела эсэмэска. В тот момент Юля была слишком занята Романом, чтобы думать о каком-то там сообщении. И вспомнила о нем только часа через два, не раньше, когда давно уже рассталась с режиссером и немного пришла в себя. Она нажала кнопку и увидела на экране сообщение от Олега, который спрашивал, где она находится, и напоминал о договоренности на сегодняшний вечер. «Извини, я забыла», — не подумав, ответила Юля. Она была уверена, что после этого Олег ей ответит или просто постучит в ее комнату, до которой идти-то не больше минуты — из женского крыла общежития в мужское. Однако парень не пришел и не ответил…