Ромм. Первый

Пока я описывала свои ощущения в личных сообщениях, муж поздравил Дювалей с завершением процедуры омоложения, сделал очень красивый комплимент супруге Марселя и в шуточной форме прошелся по ожидающим их проблемам с идентификацией детьми и внуками. А когда Даннатэ и Дивиара сослались на дела и покинули жилой блок, перешел к делу:

– Не буду мучить вас неизвестностью – мы согласны выделить вам два острова в архипелаге Невилл. Но с некоторыми оговорками…

Дювали совершенно одинаково подались вперед и прикипели взглядами к его лицу. При этом Марсель едва заметно сжимал и расслаблял правый кулак, а Изабелла нервно теребила кружева на манжетах платья. Ромм, обратив внимание только на последнее, перевел взгляд на чуть подведенные глаза «хозяйки» жилого блока, сравнил их с моими, и продолжил монолог:

– Несмотря на то, что де-юре Аламотт считается собственностью «Конкистадоров», де-факто доступ в этот город имеют далеко не все члены нашего клана. Личности, в чьих эмоциях наши эмпаты чувствуют двуличие, похоть, зависть и ряд других черт характера, сюда не допускаются. Тем, кто потенциально может измениться, предлагается служба в других городах Эррата, а самые неисправимые отправляются на вольные хлеба. Точно такой же принцип мы используем и при подборе деловых партнеров. А все остальное, включая стратегические или экономические выгоды, рассматриваем во вторую очередь, так как считаем, что внутренний «климат» в создаваемом обществе важнее всего остального, вместе взятого. Исключений не бывает. К примеру, если бы Оллия или кто-либо из тех врачей, с которыми вы общались тут, в клинике, не счел бы вас достойными уважения, то я бы тут не появился. Вы бы получили обратно все, что переплатили за предоставленные услуги, и вернулись домой.

– Мы где-то так и предполагали… - чуть напряженно улыбнулась Изабелла, с обретением второй молодости превратившаяся в очень миленькую молодую женщину, внешне отдаленно напоминающую адмирала Фейви.

Ромм улыбнулся ей в ответ, вальяжно закинул ногу на ногу и перешел к «нюансам»:

– Собственно, все наши условия определяются той же логикой: мы заключим договор аренды не с вашим кланом или корпорацией, а двумя вполне конкретными личностями. И одним из первых пунктов пропишем возможность его расторжения в одностороннем порядке при появлении разногласий этического характера. Говоря иными словами, если вы или ваши потомки выйдете из категории «достоин уважения», то наши деловые отношения закончатся раз и навсегда со всеми вытекающими последствиями. При этом вмешиваться в ваши внутренние дела мы не будем – контроль за происходящим на арендованных вами островах будет осуществляться только с орбитальных крепостей, дежурных кораблей нашей ЧВК и патрульных истребителей-перехватчиков. Однако степень нашего уважения к клану Дювалей будет определяться не только во время личных встреч, но и по результатам вашей сторонней деятельности. Скажем, личное участие кого-либо из ваших родственников в создании, перевозке или реализации наркотических препаратов и программ, проституции во всех ее проявлениях, торговле людьми или деятельности, тем или иным способом связанной с терроризмом, закончится для них, скажем так, не очень хорошо. Если же мы получим основания считать, что в вышеперечисленной деятельности замешано руководство вашего клана, то в лучшем случае вы навсегда покинете эту систему, а в худшем будете уничтожены. И последнее: недостатка в средствах мы не испытываем, так что торговаться за стоимость аренды и объемы инвестиций в нашу экономику не будем – согласимся с теми, которые предложите вы. Тогда, когда будете готовы к конкретному разговору.

– А что с помощью в лоббировании экстерриториальности вашего континента? – после небольшой паузы спросил Марсель, основательно выбитый из колеи таким «безумным» подходом к ведению переговоров.

– Не откажемся. Хотя почти уверены, что решим этот вопрос сами.

– Что ж, нас устраивает абсолютно все! – твердо сказала Изабелла, судя по реакции мужа, обладающая равнозначным правом голоса. – И мы готовы к конкретному разговору прямо сейчас.

Дэн отрицательно помотал головой:

– Я бы посоветовал не торопиться – до выборов президента Объединенной Европы еще далеко, а обретенная вами вторая молодость пусть не сильно, но все-таки влияет на критичность мышления. Так что сегодняшний день и вечер посвятите друг другу, завтра с утра прогуляйтесь по Аламотту в компании уже знакомой вам Дивиары Ломо Ти’Маор, а послезавтра наберите Оллию и вперед…

…Всю дорогу домой я описывала мужу реакции Дювалей на те или иные моменты разговора, а он бездумно перебирал пальцами мои волосы и изредка задавал уточняющие вопросы. И я его понимала. С одной стороны, для реалий галактического союза эта супружеская чета была своего рода уникальной. Причем как в отношениях между собой, так и в любви к детям и внукам. А их дети и внуки наверняка были другими. Соответственно, появление их и всей той толпы, которая обычно обеспечивает комфорт личностей, достигших вершин власти, потенциально могло принести нам пусть мелкие, но все-таки проблемы. С другой стороны, ЧВК «Конкистадоры» уже выгребла практически весь человеческий ресурс одноименного клана, а значит, для ее дальнейшего развития без перекоса в сторону тэххерцев требовался приток «местной крови». А в окружении столь интересной пары теоретически могло оказаться хотя бы несколько подходящих кандидатов.

Увы, разложить эту тему на составляющие не позволило расстояние между «Лаулетт» и нашим особняком – не успела я наметить основные направления решения назревающей проблемы, как флаер завис в точке, в которой я обычно любовалась «друзой эритрина» утром и днем, и я очередной раз задохнулась от восторга.

– Обожаю твое постоянство… - неожиданно прошептал муж мне на ухо и легонечко прижал к себе.

Я на миг почувствовала что-то вроде отдаленного отзвука его эмоций, но очередной раз завязла в «зеркале» и чуть не расплакалась от огорчения. Потом вспомнила, что он меня тоже не «слышит», перебралась к нему на колени, заглянула в глаза и проартикулировала одними губами:

– Я – твоя. И буду твоей всегда…

А он, невероятно точно разобравшись в моем состоянии, прижал ладонь к ребрам под левой грудью, несколько невероятно долгих и счастливых мгновений слушал заполошно бьющееся сердце, а потом почти невесомо коснулся губами моих губ.

Если бы не сообщение Ари, упавшее в ДС в самый неподходящий момент, я бы потеряла голову от счастья и свела с ума Дэна. А так, сглотнув подступивший к горлу комок, выплеснула свои чувства в одном-единственном взгляде-обещании и вернулась на свое место:

– Полетели. А то девчонки уже готовы, а нас все нет и нет.

Он коротко кивнул, повел флаер к «кристаллу» ангара и втиснул в щель между неподвижной гранью и отползающей крышей.

Я опустила боковое окно, высунулась наружу, придирчиво оглядела костюмы Рати и Ядвисы, стоящих в окружении остальной семьи, и получила сигнал о поступлении на счет каких-то средств. Для того, чтобы развернуть нужное окно, потребовалось совсем немного времени, и я, взглянув на поле с входящей суммой, непонимающе нахмурилась. А через миг сообразила, что точно такое же удивление ощущается почти от всех остальных девочек.

– Ну, и как это называется? – разобравшись в ситуации заметно быстрее меня, поинтересовался Дэн у Иви.

– Я – Ромм. А это – мои десять процентов, поделенные на семерых. Вопросы?

– Есть. У меня. Один… - мгновенно отозвалась Ари. И, заключив напрягшуюся девочку в объятия, «предвкушающе» мурлыкнула: - Кто знает, на что можно потратить двести с лишним миллионов здесь, на Эррате?

Пока наша безумная семейка развлекалась, придумывая один шуточный вариант за другим, я быстренько описала мужу все то, что чувствовала в эмоциях наших новых родственниц. Во всех подробностях, благо была уверена, что не ошибаюсь. И, увидев, как изменился его взгляд, удовлетворенно откинулась на спинку сидения.

Поведение девчонок по пути на космодром ничем особенным не удивило. Муза, не заметившая в поступке Ивиэтты ничего особенного, так как сама не разделяла себя и наш род, тихо дурела от суммы, внезапно появившейся на счету. И то и дело порывалась отправить эти деньги Дэну, так как сильно сомневалась в своих способностях распорядиться ими на благо семьи. В отличие от нее, Ядвиса забыла о «своей доле» сразу после вылета из дому. Первые несколько минут с интересом разглядывала букет, упакованный в стазис-контейнер и, по моим ощущениям, сомневалась в правильности присутствия в нем нескольких цветков. А когда заметила на обзорном экране воронку, появившуюся на месте наземных корпусов «Лаулетт», нахмурилась и так глубоко ушла в мысли о планируемом Воздаянии, что заставила Ромма поделиться со мной своими ощущениями:

«Ну да, ты права: она – человек войны. Убедилась, что на Иви можно положиться и в этом конкретном вопросе, внесла соответствующую отметку в «ее досье» и сосредоточилась на чем-то более важном…»

Ну да, «более важного» в жизни этой нашей родственницы было о-го-го: как только мы оказались в рубке «Непоседы», она подключилась к пилотскому интерфейсу вторым темпом и оценила правильность проведения предстартовых тестов. Когда Рати вывела дальний разведчик из подземного ангара и с хорошим ускорением бросила его в небо, довольно ощерилась, слезла с подлокотника ее кресла и перебралась к Дэну, чтобы протестировать оружейные системы крошечного – естественно, по сравнению с «Роджером» – кораблика. Потом «заглянула» ко мне, порадовалась обнаруженной картинке с СОУФ дежурной орбитальной крепости, не нашла на ней ни одной красной метки и слегка расстроилась, так как мы были готовы к бою, а враги нагло отсутствовали! Впрочем, это чувство не помешало ей проследить за заходом «Миража» на посадочную плиту и похвалить Музу за «правильную» лихость.