Росс Полдарк

Демельза слегка покраснела. "Всё равно, тебе следует быть осторожной", - сказала она себе, а вслух ответила:

– Я не каждый цветок, который хорошо выглядит, приношу в комнату. Некоторые выглядят симпатично, но довольно противно воняют, когда сорвешь.

Демельза воткнула пару веток шиповника.

Буковые листья только слегка подернулись желтым и оттеняли оранжево-красный цвет ягод шиповника.

– Я сегодня проникла в чужие владения, выбирая эти. На земли Бодруганов, - Демельза выпрямилась, чтобы взглянуть на эффект.
– А иногда цветы не любят друг друга, и неважно, как ты пытаешься их уговорить, они не станут делить один кувшин.

Верити поежилась. Она должна рискнуть и пойти в лобовую атаку.

– Я должна поблагодарить вас, моя дорогая, за то, что вы сделали для Росса.

Демельза слегка напряглась, словно трос при первом намеке на натяжение.

– Скорее, это он сделал для меня.

– Да, возможно, вы права, - согласилась Верити, в ее голосе появился намек на прежнюю Верити.
– Я знаю, он воспитал вас и всё такое. Но вы... похоже, вы заставили его влюбиться, и это... изменило всю его жизнь.

Их взгляды встретились: у Демельзы оборонительно-враждебный, но также и озадаченный. Ей показалось, что за этими словами прячется противоречие, но она не могла разобрать, в чем оно заключается.

– Не знаю, что вы имеете в виду.

Теперь они наконец-то добрались до сути.

– Вы должны знать, - произнесла Верити, - что когда он приехал домой, то был влюблен в Элизабет - жену моего брата.

– Это я знаю. Нет никакой нужды мне это говорить. Я знаю это не хуже вас, - Демельза повернулась, чтобы выйти из комнаты.

Верити поднялась, эти слова нужно было произнести стоя.

– Может быть, я неудачно себя вела с тех пор как сюда приехала. Я хочу, чтобы вы поняли... С тех пор как он вернулся, с тех пор как Росс вернулся и обнаружил, что Элизабет помолвлена с моим братом, я боялась, что он... что он не сможет с этим справиться, как справился бы обычный человек. Мы в этом несколько необычны, многие в нашей семье. В нас нет такого, чтобы идти на компромисс с событиями.

Ведь, если часть тебя вырвана, то остальное - ничто. Остальное - ничто...
– она снова обрела голос и после секундной паузы продолжила: - Я боялась, он станет хандрить всю оставшуюся жизнь, не обретет настоящего счастья, как мог бы... Мы всегда были ближе, чем просто кузены. Видите ли, я очень его люблю.

Демельза уставилась на неё.

– Когда я услышала, - продолжила Верити, - что он женился на вас, я подумала, что это подмена. Что-нибудь для утешения. И я была рада даже этому. Даже подмена гораздо лучше серой и унылой жизни. Я утешилась чувством, что у него будет спутник - кто-нибудь, чтобы растить детей и состариться рядом. Остальное на самом деле уже не так важно.

Верити опять сделала паузу, и Демельза собиралась заговорить, но передумала. Между ними на полу лежала увядшая мальва.

– Но с тех пор, как я сюда приехала, - возобновила монолог Верити, - я увидела, что это не подмена. Всё реально. Вот за что я хочу вас поблагодарить. Вам так повезло. Я не знаю, как вам это удалось. И ему очень повезло. Он потерял самое главное в своей жизни - и нашел это снова в другом человеке.

Вот что имеет значение. Самое главное в жизни - это иметь кого-то, кто тебя любит и... и любить в ответ. Люди, которые не испытывают такого чувства и не испытывали – в это не верят, но это правда. Пока ты не почувствовал этого, то лишен и всего остального...

Ее голос опять потерял силу, и она остановилась, чтобы откашляться.

– Я пришла сюда не с ненавистью к вам и не покровительствовать. Росс так переменился, и это дело ваших рук. Вы думаете, меня заботит, откуда вы пришли или каково ваше воспитание, или как вы делаете реверанс? Вовсе нет.

Демельза вновь уставилась на цветы.

– Я всегда хотела знать, как делать реверанс, - сказала она тихо.
– Всегда хотела знать. Я хочу, чтобы ты меня научила, Верити.

Верити снова села, отчаянно устав от сказанного. Сдерживая слезы, она посмотрела на свои башмаки.

– Дорогая, я и сама в нем не очень, - ответила она, запинаясь.

– Я принесу еще цветов, - сказала Демельза и выбежала из комнаты.

***

Росс провел большую часть дня на шахте, и когда в пять пришел домой на обед, Демельза ушла в Сол с Пруди купить фитили, свечи и немного рыбы на завтрашний обед. Она должна была вернуться поздно, учитывая, что собиралась посмотреть еще и на улов сардин, так что Росс и Верити обедали наедине.

О Демельзе не упоминали. Верити рассказала, что Фрэнсис всё еще три-четыре ночи в неделю проводит в Труро, играя в вист и фараон. Это еще зимой было плохо, а в течение лета стало просто непростительным.

– Я думаю, - сказал Верити, - мы своеобразная семья. Фрэнсис почти получил всё, что хочет, и теперь действует так, будто не может на что-то решиться, но должен спешить к игорным столам и погружаться дальше в долги. Что в нас такого, Росс, что доставляет нам такие неудобства в жизни?

– Ты очерняешь нас, моя дорогая. Просто, как и большинство семей, мы никогда не счастливы все одновременно.

– Он капризничает и раздражителен, - пожаловалась Верити.
– Намного хуже, чем я. Не терпит никакого вмешательства в свои дела и быстро впадает в гнев. Еще и недели не прошло, как они и тетушкой Агатой переругивались через обеденный стол, а миссис Табб слушала с открытым ртом.

– Тётушка Агата победила?

– Ха, конечно. Но какой это ужасный пример для слуг.

– А Элизабет?

– Иногда она может переубедить его, а иногда нет. Я не думаю, что они очень хорошо ладят. Возможно, мне не стоит так говорить, но это мое впечатление.

– Почему так?

– Не знаю. Она привязана к ребенку, и Фрэнсис его любит. Говорят, каким-то образом дети укрепляют брак. Тем не менее, мне кажется, что они не так хорошо ладят, с тех пор как родился Джеффри Чарльз.

– Они больше никого не ожидают?

– Пока нет. Элизабет хворала последние месяцы.

На какое-то время воцарилось молчание.

– Росс, я заглядывала в старую библиотеку. В её еще не разобранной части есть всякое старье, которое может еще пригодиться. И почему ты не принесешь спинет твоей матери? Он хорошо встанет в том углу и украсит комнату.

– Его не отремонтировать, и здесь нет никого, кто играл бы.

– Его можно отремонтировать. И Пруди сказала мне, что Демельза всегда на нем бренчит. Кроме того, у вас могут быть дети.

Росс быстро взглянул на неё.

– Да. Может, я подумаю над этим.

Демельза вернулась в семь, полная новостей о новом улове.

– Косяк рыбы вынесло на берег приливом, и народ ходил по колено в воде и ловил сардины корзинами. Потом сардины подплыли ближе к берегу и извивались на песке. Не такой большой улов, как прошлый, хотя жаль, что нет луны, тогда мы могли бы соблазниться и посмотреть на это снова.

Она наконец-то кажется менее сдержанной, подумал Росс, и был благодарен за это улучшение. Он остро чувствовал дискомфорт в течение последних нескольких дней, и дважды уже находился на грани того, чтобы что-то сказать им обеим, но теперь был рад, что не сказал. Если они уживутся как две кошки в одной корзине, без внешнего вмешательства, то всё еще может быть хорошо.