Россия и мусульманский мир № 12 / 2014

На следующем этапе «революции» происходит формирование ее трех движущих сил: радикально настроенной молодежи, боевых отрядов, прибывающих в столицу из регионов для осуществления протестных действий, и так называемого «креативного класса», состоящего из представителей мелкого и среднего бизнеса, недовольных властью и жаждущих перемен. Свидетельством тому служат события на Украине, в Грузии и Киргизии, значимую роль в которых сыграли отряды, прибывшие для поддержки «революции» из регионов, а также местные маргинальные элементы типа националистов, неофашистов и антисемитов. Они были организованы в отряды и подчинялись своим «полевым командирам». При этом их энергия полностью расходовалась на протестное движение, так как в отличие от горожан, собиравшихся на площадях и улицах и имевших возможность в любое время разойтись по домам, прибывшие в столицу «регионалы» не имели здесь ни крова, ни дома, что вынуждало их занимать здания государственных органов.

Еще одним важным моментом в организации «цветной революции» является правильный выбор ее лидера. Лучшим вариантом здесь может быть хорошо известный и достаточно авторитетный политик, недавно ушедший с высокого поста в системе власти и перешедший на сторону оппозиции, которого должны окружать менее известные деятели, представители толпы, шоу-бизнеса, спортсмены. При этом помимо оппозиционности к таким «лидерам» предъявляется требование твердой приверженности западным демократическим ценностям и свободам, культуре и образу жизни. А чтобы эта приверженность выглядела правдиво, лидеры оппозиции должны наглядно продемонстрировать протестующим, например, жену с американским гражданством (Саакашвили, Ющенко), либо подчеркивать, что он жил и учился на Западе (Саакашвили).

Сценарии развития современных конфликтов, кризисных ситуаций и возможные пути их урегулирования

Как уже отмечалось выше, конфликтогенность современного мира явилась, с одной стороны, одним из следствий окончания «холодной войны» и прекращения конфронтации двух военно-политических блоков, каждый из которых был организован и иерархизирован ведущими сверхдержавами и где участники соблюдали блоковую дисциплину и идеологическую сплоченность, а с другой – глобализацией мирового информационного и культурно-конфессионального пространств. При этом весомым конфликтогенным фактором стал принцип этноконфессионального самоутверждения, более радикальный, чем самоутверждение времен биполярности, основанное на идеологическом принципе.

В последние десятилетия с проблемами этноконфессиональных вызовов сталкиваются многие государства. Массовая миграция в страны Европы из развивающихся государств, лишь ограниченно сдерживаемая иммиграционной политикой Европейского союза, создает в перспективе прямую угрозу идентичности, культурной целостности и национальной безопасности стран европейского континента. Здесь приходится согласиться с мнением С. Хантингтона, который говорил, что если в стране не происходит культурная ассимиляция иммигрантов, то там возникает потенциальная угроза гражданской войны 6 .

6

Столкновение цивилизаций? Сэмюэль Хантингтон // Центр гуманитарных технологий: Интернет-сайт. 2007. 20 января. URL:2007/2498 (Дата обращения: 10.04.2008.)

Социологические исследования показывают, что если численность мигрантов составляет незначительную долю населения страны, то во втором и третьем поколениях происходит их ассимиляция доминирующей в стране культурой и «растворение» мигрантов в общей массе коренного населения. Если же доля мигрантов в стране растет быстрыми темпами, то этого не происходит, а когда их количество начинает приближаться к некоторой «критической массе» (по нашим оценкам – это 15% населения страны), то происходит формирование национальных анклавов, представители которых начинают бороться за признание властью своих социальных и политических интересов. «Первыми ласточками» в этом плане можно считать появление этнических анклавов в крупных городах России, конфликты на этнической почве и требование строительства мечетей в местах компактного проживания мусульман. Так создаются условия для зарождения кризисных ситуаций, нерешенность которых приводит к возникновению конфликтов на межнациональной и конфессиональной почве.

Вышеперечисленные факторы говорят о том, что перед экспертным сообществом стоит задача выявления условий возникновения конфликтов на ранних стадиях, когда еще имеется возможность начать процесс их урегулирования до того, как они примут необратимый разрушительный характер. Это относится в первую очередь к иммиграционной и конфессиональной политике государства, а также к вопросам адаптации иммигрантов в конфессионально-культурную и правовую среду принимающей их страны.

Что касается сценариев развития кризисной ситуации, то фаза ее зарождения обычно проходит в скрытой, неявной форме. На этом этапе происходят формирование условий и зарождение тенденций будущего конфликта, которые, на первый взгляд, выглядят не опасными и не влекущими серьезных последствий. Имеющие место инциденты местные власти представляют как бытовые инциденты без этноконфессионального подтекста. Да и сами инициаторы кризисных тенденций намеренно занижают их значимость, успокаивая общественность и власти отсутствием какой-либо опасности для основ государственности и списывая их на действия маргиналов, не несущих серьезной угрозы общественной безопасности.

В качестве примера можно привести ситуацию в Татарстане, где местные власти успокаивают Москву, утверждая, что обстановка находится под контролем, а сожжение нескольких православных храмов – это злостное хулиганство. Другими примерами являются осквернение храма Христа Спасителя панк-группой «Pussy Riot», в защиту которой выступили группа российских деятелей культуры, звезды зарубежной эстрады, а также акции «крестоповала» и группы «Фенэм».

На второй стадии развития кризиса происходит расширение его масштабов, что оказывает влияние на общую обстановку в стране, вынуждая центральную власть принимать меры по недопущению его эскалации путем привлечения силовых ведомств для стабилизации обстановки и борьбы с экстремистами.

На третьей стадии развития кризиса, характеризующейся крайним обострением обстановки, противоборствующие стороны начинают открытую вооруженную борьбу. Появляются незаконные вооруженные формирования, совершаются террористические акты, диверсии и захваты заложников.

Четвертая стадия развития кризиса характеризуется вовлечением в него субъектов международной политики в лице правозащитных и гуманитарных организаций, а также оказанием дипломатического, информационно-пропагандистского и экономического давления на население и руководство страны, где имеет место конфликтная ситуация. В случае если такое давление не приводит к нужным результатам, а противоборство принимает форму гражданской войны, в ходе которой мятежники не могут свергнуть правящий режим (как это было в Ливии и в настоящее время происходит в Сирии), то в Совете Безопасности ООН ставится вопрос о вооруженной интервенции против данного государства для свержения «диктаторского» режима.

После начала активных действий сторон и обострения противостояния в ходе конфликта события, как показывает исторический опыт, могут развиваться по следующим сценариям.

1. Относительно быстрая победа одной стороны конфликта и поражение другой. Именно так развивались события в Тунисе и Египте. При этом, будучи неудовлетворенной таким исходом, побежденная сторона, собравшись с силами, может снова создать кризисную ситуацию, начав новый виток противостояния, чтобы взять реванш, как это произошло в Египте после прихода к власти движения «Братья-мусульмане» и в Ираке, где суннитский анклав при поддержке Саудовской Аравии ведет вооруженную борьбу с шиитами, пытаясь восстановить свои позиции в стране.

2. Создается ситуация относительного равенства сторон. В этом случае конфликт приобретает характер длительного вооруженного противостояния, как это имело место в Ливии и происходит в настоящее время в Сирии. Его интенсивность меняется в зависимости от активности сторон. При этом может произойти расширение конфликта путем вовлечения в его орбиту новых участников, среди которых оказываются те, кто пытается разрешить его в свою пользу, играя роль миротворцев.

3. В случае возникновения патовой ситуации, когда обе стороны пришли к выводу о бесперспективности продолжения борьбы, начинается процесс урегулирования конфликта. Это свидетельствует об истощении моральных, людских и материальных ресурсов сторон и осознании ими риска полного проигрыша, нередко обоюдного, обусловленного опасностью взаимного уничтожения. Примерами этому являются мирное разрешение Карибского кризиса и последующее подписание Хельсинкских соглашений, ознаменовавших начало эпохи разрядки международной напряженности, а также начало дипломатического урегулирования ситуации в Сирии и попытки дипломатического решения иранской проблемы. Иными словами, в данном случае должна сложиться такая ситуация, когда участники противостояния осознают полную бесперспективность продолжения борьбы.

При этом возможность мирного урегулирования конфликта может быть облегчена наличием у противоборствующих сторон определенных совпадающих интересов. При этом бывает полезно выявить интересы, не затронутые в ходе конфликта, – интересы второго плана. Они также могут быть увязаны при переговорах, что сыграет свою роль в ходе урегулирования конфликта. На это обстоятельство обратил внимание один из основателей конфликтологии Т. Шеллинг, заметив, что «чистые» конфликты, или конфликты с нулевой суммой, когда одна сторона получает всё, а другая всё теряет, встречаются редко 7 . Практически большинство конфликтов не являются конфликтами «с нулевой суммой». Это открывает перспективу нахождения разумного баланса интересов. Осознание этого факта противоборствующими сторонами может стать залогом урегулирования и открыть перспективу перехода от конфронтации к совместному поиску решения.

7

Шеллинг Т. Стратегия конфликта / Томас Шеллинг; пер. с англ. Т. Даниловой под ред. Ю. Кузнецова, К. Сонина. – М.: ИРИСЭН, 2007. – С. 109–111.