Россия и мусульманский мир № 4 / 2014

Итак, прошел год деятельности нового состава ДУМ РА и КК. Каковы тенденции в жизни мусульман РА и КК? В отличие от Н. Емижа, который много работал со старшим поколением, стараясь внедрять среди них исламские традиции, который много работал именно со старшим поколением, борясь со сложившимися в начале 1990-х годов «странными» похоронными традициями с не национальными и неисламскими элементами, новое руководство Духовного управления мусульман во многом оставило стариков в покое и в настоящее время ориентировано исключительно на молодежь. Об этом свидетельствует интервью зам. муфтия ДУМ РА и КК И. Шхалахова газете «Аргументы и факты» 38 . Ибрагим говорит: «Новому поколению мы хотим дать правильное представление об исламе. Поэтому мы читаем лекции, проводим уроки, обращаемся к прихожанам с проповедями, проводим выездные проповеди, беседуем с ребятами…». Ключевым в деятельности нового муфтията становится образование молодежи, т.е. работа с религиозным сознанием, религиозными знаниями и поведением молодого поколения. Проведенное нами интервью с нынешним муфтием А. Кардановым показывает правдивость слов И. Шхалахова. Еще во время подготовки съезда новый Оргкомитет, в который входили члены будущего муфтията, проводил большую работу в районах республики именно среди молодого поколения для привлечения их на свою сторону. По мнению И. Шхалахова, в настоящее время слабо «охваченными» остались еще Шовгеновский и Красногвардейский районы Адыгеи 39 .

38

Ибрагим Шхалахов. «Радикализация ислама исходит от малограмотных людей» // Аргументы и факты, 26 октября 2013 г // www.adigea.aif.ru

39

Полевые этнографические материалы автора, Республика Адыгея, 2013 г., (далее – ЭМА), Т. 1, Д. 2, 8 ноября 2013, интервью с И.К.

По мнению муфтия, в настоящее время в РА всего пять образованных имамов, поэтому ДУМ планирует собирать районных имамов и проводить для них лекции образовательные по исламу. По подсчетам муфтията, таких набирается около 45 человек. Причем, зам. муфтия подчеркивает трудности проведения работы среди молодежи, поскольку огромное влияние на молодежь оказывает Интернет и это влияние не всегда сочетается с теми принципами, которые стремятся «внедрить» в умы и сердца молодежи Адыгеи и Краснодарского края члены муфтията. Как нам представляется, в настоящее время идет процесс своего рода «наращивания массы», во время которого новое руководство ДУМ стремится создать мощный фундамент своей поддержки среди молодого поколения на местах, в районах 40 . Те же самые процессы имели место в конце 1990-х – начале 2000-х годов, когда «молодые мусульмане» Кабардино-Балкарии проводили мощную пропаганду своих идей и взглядов в сфере исламского возрождения. В республике была создана целая система исламского образования и воспитания среди молодежи, которая имела позитивные для «молодых мусульман» последствия: в регионах сформировались многочисленные последователи не официального ДУМ КБР, а именно молодых лидеров А. Астемирова и М. Мукожева.

40

Полевые этнографические материалы автора, Республика Адыгея, 2013 г., (далее – ЭМА), Т. 1, Д. 1, 6 ноября 2013, интервью с Р.Ц.

21 июня 2013 г. глава РА Аслан Тхакушинов встретился с представителями ДУМ РА и КК: муфтием – Аскарбием Кардановым, имамом Собо-Мафехабль Мухамеда Хасани 41 . Президент обсуждал с новыми лидерами вопрос о похоронных обрядах адыгейцев, которые бытуют последние 20 лет, считая, что многие из них не являются мусульманскими: проведение поминок 7 дней, 40 дней и годовщины смерти. Предыдущий муфтий Н. Емиж уделял много времени в «борьбе» против этих нововведений. Нынешнее руководство согласилось, что с этим надо бороться. Они также, как и Н. Емиж, проводят в различных районах республики встречи с населением по этому вопросу, однако довольно скоро «перевели» разговор с президентом РА на другие проблемы, которые их волнуют в большей степени, а именно: на открытие в Республике Адыгея собственного медресе – учебного заведения, которое будет готовить образованных имамов для работы в районах, а также проводить курсы для эфендиев. Президент РА А. Тхакушинов поддержал эту идею.

41

Свет. Газета ДУМ РА и КК – 2013. – № 3 (68).

Заключение

Известные адыговеды Х.С. Ханаху и О.М. Цветков в своих работах по исламоведению в Адыгее прогнозируют в ближайшем будущем усиление конфликта между мусульманами старшего и молодого поколения, так называемыми «традиционными» и «молодыми» мусульманами 42 , однако, по нашему мнению, сценарий развития ислама в Адыгее будет несколько иным: «молодые мусульмане» уже победили, получив легально власть внутри исламской общины, и им уже нет необходимости вести борьбу со старшим поколением за сферы влияния. Имевшийся в прежние годы конфликт между «традиционными» и «молодыми» мусульманами все же лежал не в плоскости соблюдения обрядов, а в сфере борьбы за власть внутри исламского сообщества. Поэтому, как нам представляется, они скорее сконцентрируются на работе с молодежью, «обрабатывая» их сознание и душу в нужном для них направлении, оставляя старшее поколение в покое. Скорее всего, в ближайшей перспективе в Республике Адыгея произойдет некоторое усиление противоречий между Духовным управлением мусульман РА и КК, с одной стороны, и различными властными (а может быть и силовыми) институтами – с другой.

42

Ханаху Р.Х., Цветков О.М. Исламская община в Адыгее: Внутренняя динамика и перспективы эволюции (по итогам социологического исследования) // Вестник Адыгейского государственного университета. Вып. 1 (92). – 2012. – С. 132–138. Статья предоставлена автором для публикации в бюллетене «Россия и мусульманский мир».

П ричины и последствия раскола мусульманской элиты н а Северном Кавказе

И. Добаев, доктор философских наук (ЮФУ, Ростов-на-Дону), А. Понеделков, доктор политических наук (Ростов-на-Дону), P. Гаджибеков, политолог (Пятигорск)

Ислам в Российской Федерации преимущественно локализован в его суннитской версии ханифитского толка. В то же время, практически до последнего времени исследователи четко дифференцировали два качественно отличающиеся друг от друга ареала распространения ислама – Поволжье, Урал и Западная Сибирь, с одной стороны, а с другой – Северный Кавказ. На Северном Кавказе за последние два десятилетия религиозно-политический экстремизм и терроризм стали суровой реальностью, поэтому сконцентрируем внимание именно на нем.

На Северном Кавказе, как и в других регионах России и мира, ислам не представляет собой монолита, но разобщен в рамках существующих направлений, толков и идейных течений. В регионе, как и в других субъектах РФ, доминирует его суннитская версия, относительно небольшое количество шиитов (по данным Комитета по делам религий Республики Дагестан около 45 тыс. человек) проживает в южной части этой северокавказской республики. Их невысокая численность и относительная политическая пассивность позволяет в ходе дальнейшего анализа вывести их за рамки рассмотрения.

Что касается толков (мазхабов, или правовых школ в исламе), то с этой точки зрения северокавказский ислам достаточно условно можно разделить на две части: на Северо-Западном и Центральном Кавказе (Адыгея, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария и Северная Осетия-Алания) представлен ханифитский мазхаб, считающийся самым мягким и гибким в исламе. На Северо-Восточном Кавказе (Дагестан, Чечня и Ингушетия) преобладает шафиитский толк, более жесткий, чем ханифитский.

Однако самое значимое расслоение фиксируется на поле идейных течений в исламе (традиционализм, фундаментализм, модернизм), прежде всего по линии традиционализм – фундаментализм. Каждое из этих течений борется за усиление своего влияния на верующих. Модернистские тенденции в регионе пока еще крайне слабы и противоречивы, и существенной роли в общем раскладе сил не играют. Поскольку самой исламизированной республикой Северного Кавказа является Дагестан, то в дальнейшем в ходе аргументирования тех или иных положений мы будем в большей степени опираться на дагестанский исламоведческий материал.

Традиционный ислам представляет собой, прежде всего институционализированное мусульманское духовенство – административно-управленческий аппарат религиозных организаций – Духовные управления мусульман (ДУМ), а также подведомственные им структуры (мечети, исламские образовательные учреждения и др.). Эти исламские институты принято считать «официальным исламом», или, что характерно для восточной части региона, «мечетным исламом». На Северо-Восточном Кавказе имеется также еще и другая институционализированная группа традиционалистов – сторонники «немечетного ислама», представленные многочисленными вирдовыми, или мюридскими, братствами трех суфийских тарикатов (накшбандийа, кадирийа, шазилийа) во главе со своими руководителями – шейхами и устазами.

Традиционный ислам – сложное, многоуровневое и противоречивое явление. Он также далеко не един. В ДУМах, главных институтах «официального ислама», фиксируются конфликты интересов между отдельными служителями культа. В некоторых республиках, в частности в Дагестане, еще относительно недавно существовал целый ряд этнически ориентированных ДУМов. Имеются противоречия между духовными управлениями мусульман различных северокавказских республик. В рамках созданного в 1998 г. КЦМСК (координационный центр мусульман Северного Кавказа) между некоторыми муфтиями время от времени фиксируется всплеск борьбы за высший пост в данной структуре. Постепенно осуществляется ротация кадров «официального ислама», имамами мечетей, другими служителями мусульманского культа становятся люди, получившие образование за рубежом, а потому нередко являющиеся носителями далеких от традиционных в регионе ценностей.

Другим влиятельным отрядом традиционализма, влияющего на религиозно-политическую ситуацию в республиках Северо-Восточного Кавказа, является суфизм – мусульманский мистицизм 43 . Например, только в Дагестане действуют около 20 шейхов накшбандийского, шазилийского и кадирийского тарикатов. По этническому составу накшбандийский тарикат, в основном, исповедуют аварцы, даргинцы, кумыки, лезгины, лакцы, табасаранцы. Кадирийскому тарикату следуют чеченцы и андийцы. Шазилийский тарикат распространен среди аварцев и в меньшей степени – среди кумыков и даргинцев. Общее число активных суфиев в РД, по различным данным, составляет до 55 тыс. человек, причем примерно 75% из их числа проживают на севере и западе Дагестана. Наиболее влиятельным шейхом одновременно накшбандийского и шазилийского тарикатов, с наибольшим числом мюридов, до недавнего времени был Саид Ацаев (Саид-апанди Чиркейский), трагически погибший из-за самоподрыва «террористки-смертницы» в 2012 г. Авторитетом также пользуются Сиражутджин Исрафилов, Магомед-Мухтар Бабатов, Магомед Курбанов, Магомед-Гаджи Гаджиев, Магомед Рабаданов, Арсланали Гамзатов, Магомед-Хабиб Рамазанов 44 .

43

См. о суфизме: Тримингэм Д.С. Суфийские ордены в исламе. – М., 1989; Шиммель Аннемари. Мир исламского мистицизма. – М., 2000; Эрнст Карл. Суфизм: Мистический ислам. – М., 2012.

44

См. об этом: Абдуллаев М.А. Суфизм и его разновидности на Северо-Восточном Кавказе. – Махачкала, 2000.

Суфизм также распространен в Чечне и Ингушетии, там действуют более 30 вирдовых братств накшбандийского и кадирийского тарикатов 45 . Более того, приверженность к суфизму у вайнахов более сильна, нежели у дагестанцев. Однако исследование суфийских структур здесь затрудняется закрытостью от посторонних вирдовых братств, потому исследовательская литература по проблеме в целом скромна. Подчеркнем также, что в центральной и западной части Северного Кавказа суфизм распространения не получил. Этим, по нашему мнению, и объясняется меньшая исламизированность данного кавказского субрегиона по сравнению с Северо-Восточным Кавказом как в историческом контексте, так и в наши дни. Вместе с тем на Северо-Восточном Кавказе отмечается напряженность в отношениях между различными суфийскими структурами, их шейхами и мюридами.

45

См. об этом: Акаев В.Х. Ислам: Социокультурная реальность на Северном Кавказе. – Ростов н/Д., 2004; Он же. Суфийская культура на Северном Кавказе. – Грозный, 2011.