Россия в зеркале уголовных традиций тюрьмы

В судебной и уголовно-исполнительной практике данная трактовка получила свое дальнейшее развитие. В обиходе правоприменительной деятельности стали широко употреблять термины типа: «социально опасная личность», «враг строительства коммунизма», «деклассированный преступник», «враг трудового народа» и др.

Параллельно формировалась и теоретическая модель социальной защиты от «деклассированных элементов». «Меры социальной защиты в отношении преступников-профессионалов могут мыслиться исключительно в формах лишения свободы, – подчеркивал А. И. Швей, – причем места лишения свободы должны по возможности находиться в отдаленных местностях, естественно изолированных по своему географическому положению. Устройство мест лишения свободы для профессиональных преступников в подобных местностях будет одновременно удовлетворять и целям общего предупреждения, которого наше уголовное законодательство отнюдь не теряет из виду» [126] .

126

Швей А. И.

Указ. соч. С. 51.

Практика же исполнения наказаний в отдаленных местах – это практика дальнейшего отвержения людей. Она мало сочеталась с задачей ресоциализации правонарушителей. Кроме того, в числе отвергнутых обществом оказались по долгу службы и работники пенитенциарных учреждений (данная проблема весьма масштабна и, бесспорно, требует своего самостоятельного осмысления).

Вместе с тем в рассматриваемый период широкое распространение получила и теория «перековки преступников трудом». Учеными и практиками, обосновавшими ее в условиях исправительно-трудовых лагерей, являлись: Лазарь Иосифович Коган (бывший анархист, руководитель строительства Беломорско-Балтийского канала), Матвей Давидович Берман (бывший уполномоченный ОШУ в г. Шахты, инициатор знаменитого Шахтинского дела), Яков Давидович Раппорт, Ида Авербах и др. Главный тезис, положенный в основу трансформации пенитенциарной политики – это идея исправления осужденных, прежде всего – на основе труда. Такая ориентация имела идеологическую подоплеку и базировалась на традиционных представлениях марксизма о безграничных возможностях трудового воздействия при формировании и перевоспитании личности.

Перечисленные выше теоретические воззрения полностью соответствовали политике «великого перелома». Созданная теоретическая модель исправительно-трудового лагеря начинает активно воплощаться в жизнь в период индустриализации и ликвидации безработицы.

«В ряде публикаций (Рыков и др.), – пишет С. И. Кузьмин, – указывалось на наличие на территории Союза огромных областей, пригодных для переселения туда избыточного населения. Проведение же такой кампании потребует настолько больших средств, что на протяжении пяти лет не позволит приступить к решению этой задачи. Но если нет средств для переселения избыточного населения, то следует направить туда осужденных, тем более, что в таком случае государство, не имевшее от них экономической выгоды и несущее крупные расходы на содержание, получит не только прибыль, но и существенно сократит расходы» [127] . И уже в 1928 г. Нарком РКИ РСФСР Н. Янсон в письме И. Сталину внес предложение использовать труд заключенных на земляных работах крупных строек, заготовке леса в отдаленных местностях.

127

Кузьмин С. И. Указ. соч. С. 61.

Все просто: пособие по безработице – на индустриализацию страны, а преступников, «врагов народа», позднее и безработных – за решетку. Пусть работают.

Законодатель себя долго ждать не заставил.

Постановлением ВЦИК и СНК СССР от 6 ноября 1929 г. «Об изменении статей 13, 18, 22, 38 Основных начал Уголовного законодательства СССР и союзных республик» вводится дополнительная мера социальной защиты – лишение свободы в исправительнотрудовых лагерях в отдаленных местностях Союза ССР.

Постановление СНК СССР от 7 апреля 1930 г., объявившее «Положение об исправительно-трудовых лагерях», предписывало направлять в исправительно-трудовые лагеря системы ГУИТЛ ОГПУ [128] осужденных судом на срок не ниже 3 лет и всех осужденных Коллегией ОГПУ; классифицировать заключенных по трем категориям: из трудящихся, пользовавшихся избирательным правом; осужденные впервые, на срок до 5 лет; все нетрудовые элементы и лица, осужденные за контрреволюционные преступления.

128

ГУИТЛ ОГПУ СССР – новое с 1930 г. название «концентрационных лагерей ОГПУ СССР» в связи с переименованием их в «исправительно-трудовые».

Независимо от ГУИТЛ ОГПУ существовали исправительно-трудовые лагеря НКВД и НКЮ РСФСР и других союзных республик.

Из трех названных лагерных систем, система ГУИТЛ ОГПУ (начальник Г. М. Ягода) являлась самой репрессивной. Развивая соловецкий опыт, ГУИТЛ ОГПУ осваивает северные регионы страны и ведет гигантские стройки коммунизма.

Первая группа лагерей создается в 1929 г. на севере страны в бассейнах рек Печора, Воркута, в Ухте. Перед этими лагерями ставилась задача освоить силами заключенных природные богатства северного края – добычу угля в бассейнах рек Печоры и Воркуты, нефти в Ухте, разработку лесных массивов. Отсутствие механизации на производственных объектах компенсировалось мускульной силой сотен тысяч голодных заключенных. ОГПУ широко рекламирует свое умение «перековать» рецидивистов и контрреволюционеров в энтузиастов строительства коммунизма». В рассматриваемый период происходит увеличение численности заключенных, резко меняется их состав. Доля лишенных свободы «классово чуждых элементов», не превышавшая в 1929 г. 3–4%, выросла в 1931 г. до 35 % [129] .

129

Материалы Коллегии НКЮ СССР от 18 июля 1931 г.

В 1934 г., в связи с упразднением ОГПУ и принятием его функций НКВД СССР, ГУИТЛ передается новому наркомату (см. постановление ЦИК и СНК СССР от 11 июля 1934 г. «Об образовании общесоюзного НКВД»). В этом же году ГУЛАГУ были подчинены также и тюрьмы.

Начальником ГУЛАГа назначается И. Берман, один из виднейших чекистов. Все важнейшие посты замещаются его соратниками. ГУЛАГ превращается в своеобразное государство внутри государства. Его функционирование обеспечивают: Политуправление, Управление кадров, Оперчекистское управление, Прокуратура ГУЛАГа, Суд (лагерный суд), Финуправление и др.

В 30-е гг. сформировалась обширная сеть исправительно-трудовых лагерей общесоюзного значения. К таковым относились: Северная группа лагерей (начальник – Шейрон), Беломорско-Балтийский (Коган), Сибирский (Бискон), Казитлаг (Израилев), Карагандинский (Шаверский), Дальжелдорстрой (Мартинелли), Темниковский (Сенкевич), Дмитровский (Фирин). Но бурное развитие ГУЛАГа не останавливалось. Продолжали создаваться и новые, печально известные лагеря: Ивдельлаг, Севураллаг, Севжелдорлаг – 1937 г., Печорский – 1938 г., Северодвинский – 1940 г., Березняковский – 1942 г. и др.

Нередко в отдельных районах страны численность пенитенциарного населения лагерного комплекса превышала численность местного.

Законодательство (Исправительно-трудовой кодекс 1933 г.) на деятельность лагерей не распространялось, вся нормотворческая инициатива перешла к НКВД. Однако ни в «Положении об исправительно-трудовых лагерях», ни в одном из последующих актов ведомства не было указаний на необходимость полной изоляции впервые осужденных от рецидивистов, «классово-чуждых элементов» от уголовно-бандитствующих лиц.

Абсолютная централизация системы ИТЛ уготовила ей участь общесоюзного «исправительного дома», «граждан» которого могли перемещать в любой конец страны для использования в «грандиозных стройках» и для латания прорех в народном хозяйстве. Неограниченное использование труда заключенных в различных отраслях промышленности плохо сочеталось с целью их исправления. Экономические интересы государства предопределили всю деятельность пенитенциарных учреждений на долгое время [130] .

130

Подтверждение этому – Приказ № 4 от 22 марта 1932 г., подписанный начальником строительства Беломорско-Балтийского канала Лазарем Иосифовичем Коганом, видным практиком и теоретиком «перековки» (перевоспитания преступника трудом): «Наш план – это приказ на фронте. Кто не верит в возможность его выполнения, тот оппортунист, тот враг советского строительства… Выполнение заданных вам производственных норм, выполнение планов в целом – ваш долг, ваша обязанность, ваш путь исправления и облегчения условий возвращения в среду вольных рабочих. Вы обязаны работать больше, лучше и производительнее, чем вольнонаемные рабочие. Только этим вы можете искупить свою вину перед пролетариатом Союза, перед Революцией».

Проблема борьбы с уголовными традициями, обычаями и внутрилагерной преступностью идеологами и практиками «перековки» начинает тщательно замалчиваться.

Главным условием своеобразной стабильности в области исполнения наказаний являлась секретность. Ни одно сообщение о ГУЛАГе не достигало читающей публики без государственной цензуры. Кроме того, общественность была отстранена от контроля за деятельностью исправительно-трудовых лагерей, прекратились и научные изыскания по вопросам ресоциализации осужденных.