Росстань Таэраны
Шрифт:
Не оставались, впрочем, в долгу и гномы. Отчаявшись сладить с драконами обычным оружием, они оказались щедры на выдумки. Оказавшиеся весьма опасными для огромных ящеров. Еще в полете их пытались достать баллистами: чем-то вроде исполинских арбалетов. Хватало одного удачного выстрела, чтобы пронзить мягкое брюхо дракона заостренным колом или бревном.
И уж совсем несладко приходилось драконам, достигшим-таки земли. Их опутывали, обездвиживая, сетями из железных цепей. Еще создавались особые капканы на драконов и огромные прочные клетки. Одну из которых, не пустовавшую
Путь наемника и его подопечной не был ни долгим, ни тернистым. В пределах Дунских гор перемещение между городами гномов осуществлялось не пешком. Но посредством самодвижущихся каменных плит. Двигающихся, кстати, довольно быстро. И достаточно просторных, чтоб в пути можно было сидеть… или вообще лечь спать.
Встречные гномы удивленно косились на парочку путешественников, но не более того. Изначального недоверия к чужакам у Подгорного Народа не имелось. А о замыслах Даррена и Ирайи, к счастью оных, никто не догадывался.
Не догадывался ровно до тех пор, пока эти двое не пожаловали в поселок с совсем уж непроизносимым названием. Не ступили на площадь — и не напали на местных воинов, стерегших клетку с драконом.
Клетка была сработана на славу — железная, с прутьями толщиной в человеческую руку. Кое-где эти прутья успели погнуться, оплавившись. И между ними возникли зазоры, способные пропустить человека, эльфа… да и гнома, наверное, тоже. Но уж никак не исполинского ящера.
На шедших к нему мужчину и девушку дракон смотрел с толикой грусти. Однако взгляд его был осмысленным. Заинтересованным даже.
— Слушай… дракон, — вымолвил Даррен, первым добравшийся до клетки, — предлагаю тебе сделку. Если ты и впрямь разумное существо, ты поймешь. В общем, я освобождаю тебя, а ты…
— Считаешь себя разумным? — драконья пасть открылась, к удивлению наемника исторгнув звуки человеческой речи, — тогда не надо себя обманывать.
Голос дракона был глухим и скрипучим, но хотя бы разборчивым.
— Если ты освободишь меня, я тебя съем. Или утащу к себе домой. В Телрин… Небесную Цитадель. Оставлю про запас. А месту этому поддам огня… на прощанье. Так-то… иных сделок с двуногими не заключаю.
Рог зазвучал снова. Не суля двум чужакам ничего хорошего. Конечно, едва ли на тревожный рев сбегутся все местные жители. Непогоду никто не любил, и гномы — не исключение. Наверняка они предпочитают проводить подобные дни по кабакам. Или в тепле родных жилищ, за толстыми каменными стенами.
Но кто-то наверняка прибежит — по зову долга и отринув домашний уют. Пусть таковых будет меньшинство, но даже нескольких воинов хватит, чтобы сладить с одним наемником и его хрупкой спутницей. И едва ли гномы простят чужаков, столь грубо предавших их доверие. Если только…
— Тьма тебя побери, дракон! — рявкнул Даррен, теряя терпение, — ну почему? Почему ты не согласен? Какой смысл — пожирать своих спасителей? Или тебе больше нравится здесь?
— Телрин, — прозвучал голос подошедшей Ирайи, — он сказал «Телрин». Это эльфийское
слово…— Ошибаешься, маленькое существо, — отвечал дракон, — это наречие много древнее. Эльфы в ту пору служили нам просто едой. Потому и переняли наш язык… надеялись понять. Договориться. Как вы.
Тут он перевел взгляд на девушку… и неожиданно вздрогнул, весь подобравшись.
— Не может быть, — в голосе дракона, из-за медлительности казавшемся равнодушным, промелькнули какие-то чувства, — ты… ты отмечена Хаосом? И при этом ходишь и разговариваешь… как все эти. Как еда!
— Отмечена Хаосом, — вполголоса повторил Даррен. Уже догадываясь, о чем идет речь. Все-таки соприкосновение с Сердцем Таэраны не прошло бесследно. Для девушки, рожденной в клане Лаин — тем более.
— Торжество Хаоса, — проскрипел дракон, — так сказано в пророчестве… Оно придет, когда Хаос овладеет душами и телами вас, двуногих. Начнет овладевать. Когда мы станем бессильны, будем загнаны в угол. Тогда Хаос найдет проводников среди других существ.
— Торжество Хаоса, значит, — наемнику вспомнился разговор с Архимагом, — не хотелось бы… чтобы мир погиб.
— Так мир не погибнет, — возразил дракон, — как не растают горные вершины под лучами солнца. Зато они сияют… так, что едва ли на свете сыщется что-то красивей. Вот и мир: он достаточно крепок… Хаосу его не разрушить. Хаос лишь принесет новые возможности. И очистит от старых грехов.
Я всегда знал: этот час близок. Хаос найдет дорогу… я чувствовал: он становится сильнее день ото дня. И я рад, что стану свидетелем новой эпохи в жизни мира. Когда Хаос отметит существ, ползающих по земле, когда падет великий город, считавшийся неприступным… и содрогнется земля…
— Великий город! — вскричал Даррен, перебивая дракона, — Грейпорт! Слушай, дракон, ты можешь стать не просто свидетелем. А даже помочь наступлению этой твоей новой эпохи. Слышишь? Просто перенеси нас в великий город. Мы выпустим тебя, и ты…
— Что скажет Отмеченная Хаосом? — важно молвил дракон.
А тревожный рог вновь прозвучал — особенно громко и близко.
— Перенеси! — теперь и Ирайа сорвалась на крик. Не щадя горла, вдохнувшего морозный воздух.
Обеими руками Даррен взялся за ворот. Холодный и скользкий, он от мороза сделался еще и неподатливым. Тяжелая решетка поднималась медленно, с трудом. Но все-таки успела подняться, прежде чем к площади подоспели первые несколько вооруженных гномов.
Дракон, кое-как выбравшийся из-под решетки, встретил их струей пламени. Огня не жалел: гномы поджаривались, сгорая заживо в своих доспехах. Некоторые тщетно пытались потушить пламя, ныряя в сугробы.
— Скорей, пока не передумал, — окликнул своих спасителей дракон, — время дорого. Да и надоело здесь… в холоде и голоде.
Обойдя громадные кожистые крылья, Даррен и Ирайа осторожно забрались на спину ящера: жесткую, шершавую и бугристую. Наемник едва успел схватиться за гребень у основания шеи, а девушка — за плечи спутника, прежде чем дракон оторвался от площади. Вернее, это поселение разгневанных гномов ухнуло куда-то вниз.