Роуэн и бродники

А скоро их и совсем не будет видно. Вот что тогда им с Аллуном делать? Ведь даже если они и пойдут по колее, как им нагнать бродников, ведь у Аллуна совсем нет сил идти?

Роуэн взглянул на него. Аллун был весь в поту, но глаза его смотрели вроде немножко яснее.

— Тебе не лучше? — с надеждой спросил Роуэн.

Аллун кивнул:

— Лучше, когда идешь. А тебе как?

— Я совсем не устал, — ответил Роуэн. Его беспокоила одна мысль. — Слушай, я вот чего не понимаю. В Рине все заснули — даже Бронден, даже Джон! Ты наполовину бродник, поэтому, значит, тебя не одолел сон. Но почему и меня тоже?

Аллун покачал головой.

— Так уж захотелось Огдену, — сказал он просто. — Наверное, он решил, что со всеми ты не заснешь, а какая-нибудь беда стрясется с тобой потом.

Роуэн в страхе уставился на него. Вопреки всему, что случилось, в самой глубине души он не верил, что у бродников был злой умысел, когда они всю деревню погрузили в сон. Он цеплялся за надежду — теперь это ясно, — что бродники хотели преподать им урок. Да, страшный урок, но такой, который можно выучить, понять и за это быть расколдованным.

От слов Аллуна ему стало страшно. Он закусил губу, чтобы не разреветься, и побрел дальше.

Вдруг Аллун остановился, оглянулся и сунул руку в карман.

— По-моему, мы уже далеко отошли от деревни, — сказал он. — Да, Роуэн? Ну-ка посмотрим, выйдет у нас или нет.

Он раскрыл ладонь. На ней лежал скрученный в жгут платок из выгоревшего шелка в клеточку — свадебный платок Сары. Роуэн всегда видел его у нее на шее, но никогда не замечал, что к нему подвешена какая-то маленькая коричневая штучка. Значит, Сара скрывала ее под одеждой, догадался он.

Затем он увидел, как Аллун поднес эту штучку к губам и дунул в нее.

Роуэн ничего не услышал. Но он сразу понял — это была камышовая дудочка. Аллун сигналил бродникам.

— А я и не знал, что у Сары есть дудочка из камыша, — прошептал мальчик.

Аллун опустил дудочку.

— Об этом никто не знал, — сказал он. — Матери дали ее, когда много лет назад она ушла от бродников. Бродники велели звать их, только когда придет беда, — тогда они явятся на помощь. Откуда хочешь. В любое время дня и ночи. Только вот до сегодняшнего дня дудочка ни разу не пригодилась.

— А они точно придут? — спросил Роуэн. — Даже если…

Аллун понял, о чем подумал Роуэн. Даже если беда приключилась с Сарой из-за самих бродников?

— Они дали слово, — мрачно сказал Аллун. — И если они его не сдержат…

Роуэн, медленно поворачивая голову, всматривался в горизонт. На севере и востоке над золотыми от лютиков полями нежно голубело утреннее небо. Позади, на западе, вздымалась белая шапка Горы. Рядом, чуть к югу, мрачно вырисовывались зубчатые скалы и пещеры…

Он вскрикнул и указал на что-то рукой.

Три цветные точки хорошо виднелись на серо-коричневом фоне и приближались к ним.

— Предвестники! — воскликнул Аллун. Роуэн заметил, что на миг он прикрыл глаза, точно благодаря кого-то. — Они услышали. Они идут.

* * *

Предвестники замедлили свой полет и легко приземлились.

— Приветствую тебя, Аллун, сын бродника Форли, — сказала Зеел. — Приветствую и тебя, Роуэн, пастух букшахов.

Она выступила вперед и одной рукой сложила за спиной воздушного змея. Двое мальчиков остались в стороне и молча смотрели на них.

— Приветствуем вас, — ответил, помолчав, Аллун. — И благодарим, что услышали наш призыв.

— Где Сара? Зачем вы позвали нас? — спросила Зеел.

— Саре нехорошо. Мне надо поговорить с Огденом, — ответил Аллун.

Предвестница покачала головой.

— Огден сейчас с племенем, — холодно ответила она. — Он не может прийти.

Аллун шагнул вперед.

— Мне очень надо поговорить с ним, Зеел, — настойчиво повторил он. — По праву моей крови. По праву имени моего отца. И еще по старому уговору. Он обязан меня выслушать.

Аллун нагнулся, сорвал листик лютика и протянул его девочке.

Зеел с неудовольствием посмотрела на него. Потом взяла протянутый ей листик, поднесла свою дудочку к губам и дунула. На мгновение она замерла. Потом нахмурилась и, тряхнув головой, отбросила непослушные кудри со лба. «Сейчас она послала весть и услышала ответ», — удивленно подумал Роуэн. А он ничего не слышал. Совсем-совсем ничего.

— Огден согласен на встречу, — неохотно сказала девочка. — Но сам он не может к вам прийти. Вы пойдете к нему?

— А это далеко? — не выдержал Роуэн.

— Нет, — ответила Зеел. Глаза у нее были тусклые и холодные. — Вы полетите с нами, с предвестниками. Бродники вызовут ветер.

Она повернулась и зашагала обратно к своим спутникам, которые уже расправляли воздушных змеев.

Роуэн и Аллун молча смотрели на нее. Она обернулась и скомандовала:

— Пошли! Ветер уже меняется. Пора. Огден ждет вас.

Она приостановилась, и по тронутому легким загаром лицу пробежала тень. Тень страха.

— Огден ждет вас, — повторила она. — Он ждет вас у провала Унрин.

14. Гром среди ясного неба

Ветер свистел у Роуэна в ушах и путал его волосы. Ребра стискивал толстый кожаный пояс, которым он привязался к Зеел и воздушному змею. Внизу быстро-быстро неслась назад земля. Уже на горизонте остался холм, где они встретились с предвестниками. Спустя несколько минут к ним вплотную придвинулись далекие серо-коричневые скалы.

Вот, значит, что такое лететь, точно птица. Но Роуэну сейчас было не до новых ощущений, его одолевали тысячи мыслей — о маме, Аннад, Шебе, зибаках, бродниках, Огдене, тайнах, Золотой долине, провале Унрин…

Пока воздушный змей скользил по ветру, ум мальчика напряженно работал. Провал Унрин — это ведь не только легенда. Не только сказка. Такое место есть. И туда Огден повел бродников. Зачем? Наверное, Тимон правильно догадался. Зибаки обещали бродникам показать, как безопасно преодолеть этот проклятый провал, чтобы оказаться в Золотой долине.

Неужто бродники разбили лагерь с новыми друзьями? И злобные зибаки, изображения которых Роуэну случалось видеть в книгах, льстиво улыбаясь, что-то нашептывают на ухо Огдену?