Ровесники. Герой асфальта (редактор, составитель, художник Ellen79)

– Какой тест?

– На беременность. Какой же ещё?

– А где он продается?

– В аптеке, где же ещё? У тебя деньги какие-нибудь есть?

– Деньги? Сейчас посмотрю. – Виталик полез в карман рубашки и вскоре извлёк оттуда смятую десятку с пятирублевой монеткой. – Вот, всё что есть. А сколько нужно?

– Понятия не имею. Она сказала, тест дешёвый, но надёжный. Пошли купим.

– Что, прямо сейчас? – Судя по голосу Виталика, эта перспектива его не устраивала на данный момент.

– А что, у тебя другие планы?

– Вообще-то да. Пойти поучиться немного. Через десять минут четвёртый урок начнется, мы на него как раз успеваем.

Уроки, уроки… Во мне поднялось раздражение на Виталика. Ему, конечно, легко сейчас думать об уроках!

– Знаешь, я всё равно ничего не смогу там понять. У меня голова не тем забита. Пошли до аптеки добежим, это близко.

Аптека действительно была близко – внутри нашего местного рынка. Вот только там меня ожидало глубокое разочарование. Грустная продавщица-фармацевт с сожалением сообщила, что на сегодня тесты закончились.

– Приходите завтра с утра, девушка. Должны завезти.

Завтра с утра… Дай бог до этого времени не свихнуться на нервной почве. Из аптеки мы с Виталиком вышли как опущенные в воду.

– Вот же невезуха… - Виталик остановился посреди рынка, мрачно глядя вокруг. – Такое впечатление, что у нас на Бахче каждая вторая баба тесты проводит целыми днями… Чего делать будем?

Думала я недолго…

– Пошли в Звёздный Городок. Там наверняка есть.

– Пошли. Но только после уроков давай, ладно?

– Слушай, ты меня достал уже со своими уроками! – Взвилась я в порыве досады. – С каких это пор ты стал таким примерным учеником?! С тех пор, как появились проблемы посерьёзнее школьных контрольных?

Краска схлынула с лица Виталика, он побелел как полотно.

– Ты думай, о чём говоришь…

– А я и говорю то, что думаю!

– Ксюш, мне позарез надо на геометрии быть! Иначе мне в году труба полная!

– Тебе в геометрии, а мне в жизни полная труба!

На мой истерический крик стали оборачиваться прохожие. Виталик, казалось, не знал, куда ему деваться от стыда.

– Ксюш, ну не всё ли равно, когда мы купим этот чёртов тест – сейчас или на пару часов позже? Даже если ты до завтра подождёшь, чтобы здесь его купить, ничего за это время не изменится.

– За это время я изменюсь!...Ты просто ничего не понимаешь… - Энтузиазм внезапно прошёл, гнев уступил место горькому сожалению. Он ничего не понимал. Я могла сколько угодно распинаться тут перед ним, пугая окружающих людей – топать ногами, хлестать его по щекам… Если бы это помогло… Но я ясно видела, что Виталик не чувствует в полной мере моего душевного состояния, раз всё ещё думает о чем-то постороннем. Меня обижала эта его нечуткость. Но заставить его быть другим я не могла, как не могла ему передать словами всё своё отчаяние и весь свой ужас, порождённый неопределенностью. Лучше знать правду, чем не знать ВООБЩЕ НИЧЕГО. И чем скорее, тем лучше. Я и так пережила сегодня слишком большой стресс, чуть не попавшись маме с поличным. Хороша же была бы я, сидящая в очереди возле гинекологического кабинета! Спасибо той милой молодой маме, дай бог ей родить хорошего, здорового малыша! Если бы все люди были такими, на земле давно настал бы рай.

– Ладно. – Я посмотрела на Виталика отстранённо, ощущая странную апатию при виде его растерянности. – Иди на свою геометрию. Я одна до Звёздного дойду.

Он категорично мотнул головой:

– Даже не думай. Одна ты туда не пойдёшь. Там чужая территория.

– О, господи-и… Сколько уже можно всерьёз относиться к этой идиотской войнушке? Она, по-моему, никого уже не интересует, даже Вадьку.

– Вадька просто слово держит, которое Татьяне Евгеньевне дал. А на самом деле мы со звёздновцами не мирились.

– Мне ваша холодная война до лампочки. Варька туда в бассейн ходит? Ходит! Вот и меня на этой «вражеской территории» никто тронуть не посмеет.

– Всё равно я с тобой пойду!

– Иди ты на свою геометрию лучше.

– Ты же не заешь, где там аптека.

– Спрошу. Язык до Киева доведёт.

Диалог у нас происходил какой-то напряжённый и больше деловой, чем душевный. Виталик хмурился, я тоже не улыбалась, невольно представляя нас обоих со стороны. Типичная парочка подростков, попавшая в типичную ситуацию. И оба мы – и он, и я, вели себя тоже вполне типично.

– Слушай… Ну не пори ты горячку, я тебя умоляю. – Помолчав, снова начал внушать мне Виталик. – Давай пойдём в школу вместе, а потом вместе же пойдём в Звёздный!

– Извини, но мне сейчас, если честно, не до школы. – Тихо возразила я, с трудом сдерживая подступивший к горлу горький комок. – С геометрией у меня, слава богу, всё в порядке, в отличие от тебя. Так что ты иди и учись, а я пойду за тестом. Только деньги эти свои дай, а то у меня их совсем нет.

У меня, наверное, был такой серьёзный и умный вид, что Виталик, не говоря ни слова, подчинился – протянул мне свои жалкие гроши и виновато опустил глаза.

– Ксюш… Мне правда нужно быть на геометрии… Если бы какой-нибудь другой урок, а тут…

– Хватит оправдываться уже, а? – Было невыносимо дальше слушать его нытьё. – Я не обижусь, если ты со мной не пойдёшь. Иди давай, а то опоздаешь.

Он продолжал топтаться на месте:

– Ты правда не обидишься?

– Правда, правда, иди.

Оставшись одна, я, как это ни странно, почувствовала огромнее облегчение. Словно тяжелая гора вдруг упала с плеч и дышать стало гораздо свободней. Откуда возникла эта радость? Может, от того, что никто теперь не контролировал моих действий? Или я просто устала от кислой физиономии Виталика, угнетающей ещё больше моё и без того сумрачное настроение? В конце концов, я была счастлива прогуляться до Звёздного Городка одна…

47

Первый и последний раз я была здесь ровно полгода назад. Этого визита мне, правда, хватило бы на долгие годы жизни – он оставил в моей душе неизгладимый след. Сейчас я шла той же дорогой теперь уже одна-одинёшенька и нисколько не боялась вражеской территории. Война, как таковая, ещё, конечно, существовала в природе, но как бы сама по себе. С той последней бойни во дворе жилого дома ни одна из сторон больше не повторяла попыток атаки. Однако и перемирия официально никто не заключал. Противники будто взяли – и разом забыли о существовании друг друга, каждый сидел в своей норе и занимался своими делами.

Вадим с головой погрузился в репетиции – на конец мая был назначен новый спектакль-мюзикл по гениальному и бессмертному Шекспиру. Воронина и Овсянникова ставили «Двенадцатую ночь». Это была удачная идея, и тем более легко осуществимая при наличии натуральных брата и сестры близнецов, которые, как известно, являлись в этой пьесе главными героями. Мы с Виталиком тоже не остались без работы – я играла роль возлюбленной Вадима, а Виталик – возлюбленного Вари. Всё смешалось в нашей большой и дружной компании, и скучать никому из нас не приходилось.