"Рояль Ньютона"

– Какие-нибудь шестируки с Альфы Центавра с тобой бы не согласились, - заметил Ван.
– Да и знакомых нам с детства дельфинов не порадовало бы твое мнение, узнай они его.

– Чушь!
– выкрикнул я, пристрелив очередную крысу.

– Хм, в этом что-то есть. А, что, если Ван прав?
– задумчиво пробормотал капитан. Занятный разговор не мешал ему, как и мне, сражаться и убивать.
– Да и мерзкие твари, если вспомнить слова маски, могут оказаться разумными. Они, как и мы, выходцы с Земли!

– Да, но они не симбиоты, а паразиты, - сказал доктор. Он отвлекся от битвы, и этим поспешила воспользоваться крыса. Вцепившись ему в правую руку, в которой находился очередной шприц с ядом, она крепко стиснула челюсти. Ван Туррик попытался освободиться из ее хватки, случайно уколол сам себя. И умер.

Две твари набросились на поверженного доктора и стали терзать его плоть. Они разрывали его на части, мстя за погибших сородичей. Что же касается нас с капитаном, то мы, посчитав, что продолжать бой нецелесообразно, отступили. Мы направились в машинный отсек, находящийся поблизости от злополучного склада.

Но перед тем, как уйти, я прицелился и сделал еще несколько выстрелов. Я разнес на куски голову Вана, чтобы история с мертвым техником не повторилась. Больно и неприятно видеть, как человек, которого ты знал, погибнув, перешел на сторону врага и превратился в чудовище.

– Быстрее!
– схватив меня за рукав, воскликнул Игорь. Опасаясь преследования, мы торопливо спускались по ступенькам вниз. Слыша за спиной противный шорох, свист и чавканье, мы жаждали оказаться в безопасности. Впрочем, мы не были уверены, что там, куда мы направляемся, нас не ждет очередной неприятный сюрприз.

– Нам нужно передохнуть, собраться с силами перед новым боем, - я, тяжело дыша, проверил заряды. Их должно было хватить еще как минимум на три десятка выстрелов.
– Я утомился.

– Я тоже, - отозвался он, останавливаясь перед двумя дверями. За одной из них располагался склад, а за другой - машинный отсек и гипердвигатель. Капитан поджал губы. Почему он медлит?

Пока он бездействовал, я дернул за ручку дверь, за которой, насколько мне было известно, не прятались недруги. Но она не поддалась. Тогда я удвоил усилия, и она, заскрипев, приоткрылась!

– Игорь, в чем дело?
– вопросил я.

– Это не имеет значения, - подозрительно спокойным тоном произнес Игорь Лубец. Как видно, он устал сражаться. Он смиренно подчинился старушке судьбе и выбрал смерть. Что ж, у меня было иное мнение на этот счет. Я хотел жить! И не собирался сдаваться!

Проклиная все на свете, я проник в машинный отсек и уже собрался закрыться изнутри, но тут проснулся любящая вздремнуть советь. Зевая, она заявила, что я не могу так подло поступить с капитаном. Нужно рискнуть и спасти бедолагу!

Злясь, я затащил Игоря Лубеца в безопасное помещение и захлопнул за ним дверь перед приближающимися крысами. Расправившись с телом Вана Туррика, они жаждали продолжения банкета, второго блюда и десерта. Причем, десертом должен был стать я.

– Ох уж мне эти враги!
– фыркнул я.
– Слушай, Игорь, что с тобой произошло? Почему ты - капитан "Оплота гениев" - так странно себя ведешь? На тебя, что, такой эффект оказала гибель доктор? Но ты же сперва отнесся к ней спокойно! Да и потом, ты в ответе не только за экипаж, но и за три тысячи пассажиров!

– Вот именно!
– неожиданно заверещал он.

– Видишь ли, я понял, что здесь творится!

– И что же?

Я надеялся все выведать у него. Но у меня это не получилось. Игорь Лубец нервно захихикал. Продолжая смеяться, он достал из-за пояса скальпель и полоснул им себе по венам левой руки. Наблюдая за тем, как течет кровь, он пробормотал:

– Истина слишком страшна. Для всех будет лучше, если я унесу ее с собой в могилу.

– Ты не умрешь! Зря я тебя спасал, что ли?
– возмутился я, подбегая к нему. Я хотел перевязать его рану, но он не позволил это сделать. Капитан оттолкнул меня. Закрыв глаза, он начал молиться.

– Что случилось?! Объясни! Не исключено, что твое предположение ошибочно!

– Я все сказал, - успел прошептать он перед смертью. Его взгляд остекленел. Последний из членов экипажа умер. На борту судна в состоянии бодрствования остался только один человек. И им был я, юноша, который несколько дней назад и предположить не мог, что мирное путешествие превратится в схватку.

* * *

Оставшись наедине с трупом в замкнутом пространстве, я вздохнул. Что предпринять? Выйти ли и сразиться с многочисленными противниками? Или медленно умереть здесь, в машинном отсеке, где нет ни еды, ни воды. А, может, превратиться в каннибала и отведать человечины?

Брезгливо поморщившись, я сосредоточил свое внимание на умиротворенном лице Игоря. Ему было хорошо. Там, куда он попал, не нужно было задумываться о смысле жизни, смерти и долге. Теперь он либо наслаждается покоем, либо визжит от боли. В любом случае, от него уже ничего не зависит. В отличие от меня.

Размышляя над тем, что за тайну он унес с собой в могилу, я обыскал его. Забрав себе шесть оставшихся у него скальпелей, включая тот, которым он перерезал себе вены, я почувствовал себя увереннее. Если у меня закончатся заряды, мне не придется сражаться с тварями голыми руками.

Фыркнув, я уставился на запачканное кровью капитана лезвие. Быть может, он был не так уж не прав, покончив жизнь самоубийством? И мне надо последовать его примеру? Интересно, что за чудовищная истина открылась ему? Что толкнуло смельчака на суицид?

Терзаясь сомнениями, я отважился прогуляться по отсеку. Кругом - причудливые приборы, назначение которых мне неведомо. Среди них должен быть гипердвигатель. Если его уничтожить, взорвется и "Оплот гениев". А вместе с ним погибнут и все его обитатели, люди и крысы.

Обойдя большой кубической формы предмет, я оказался перед длинным, узким коридором. И сделал первый шаг.

Что ждет меня в конце пути?

– Ничего себе, - прошептал я, останавливаясь рядом с исполинских размеров трубой, которая, казалось, пронзала корабль насквозь. Переливаясь всеми цветами радуги, она обеспечивала "Оплоту гениев" переход из одной точки пространства в другую, находящуюся неимоверно далеко от Земли.
– Неужели это и есть гипердвигатель?

Я недоумевал. Неужели все столь прозаично? Я надеялся увидеть грандиозное приспособление с множеством разнообразных кнопочек и рычажков. А тут - непонятная, загадочная труба.