Роза для навигатора

— У нас, — сказала Кев, — без разницы, с кем ты живёшь, кого берёшь в официальные партнёры, если вы делаете это всё в здравом уме и по взаимному согласию. Пока ты не нарушаешь закон, закону не интересна твоя личная жизнь.

— Кев…

— Консумация брака не потребуется, можешь не волноваться на этот счёт. Маршав, это всё, что я могу для тебя сделать сейчас! Не отказывайся, пожалуйста.

Я медленно взялась за голову. Кев была права, права… Но от её беспощадной логики хотелось орать и колотиться башкой о стены.

— А если меня просто вернуть обратно? — спросила я.

На день раньше, что бы я успела спасти Олега, о да. Но вслух я этого не произнесла. Вдруг… вдруг не сбудется…

— Никто не будет ради тебя гонять корабль в прошлое Старой Терры, — услышала я ожидаемое. — Материнская планета Человечества объявлена заповедной зоной. Больше того, если нас засекут старотерранские патрули… Это, как вы выражаетесь… kаuzо dе lа militо — повод к войне. А нам только войны с Федерацией не хватало еще для полного счастья.

— Весело у вас там, — сказала я. — Звёздные войны… Преступников распустили совсем.

— Хочешь стать навигатором на нашем стационаре? — Кев знала, чем меня зацепить окончательно. — Прими моё предложение…

— Не могу, — абсолютно серьёзно заявила я.

— Почему? — изумилась Кев.

— Кольца и букета нет, — объяснила я. — И Мендельсона вряд ли мы здесь услышим… А еще свадебное платье, представляешь? Белое. С фатой.

Она смотрела на меня, честно пытаясь понять. И я уже пожалела, что ляпнула такое. Язык мой длинный…

— Человеческий юмор, — медленно выговорила Кев наконец. — Наслышана, но сама вижу впервые. Маршав, хватит! Игры закончились, прими, осознай и уймись. Всё серьёзно. Серьёзнее некуда. Прими защиту, прошу.

А я вдруг увидела, насколько она измучена и устала. Поняла, что до сих пор она держалась каким — то чудом. Что до состояния «упал и умер» всего один шаг. И при этом Кев думает о том, как уберечь меня от каких — то проблем, которые могут возникнуть у меня в галактическом мире. Мне стало нестерпимо стыдно за себя. Меня тут спасти пытаются, а я кочевряжусь, как говно на лопате. Позор.

— Хорошо, Кев, — сказала я. — Давай сделаем, как ты говоришь…

* * *

В самой регистрации брака не было ничего интересного. Мы сообщили нейросети корабля наше желания, нейросесть сделала отметку в наших персональных профилях. Я получила фамильное имя Кев, а она получила мою душу. Пышные торжества — это опционально, как и у нас на Земле. Кому-то достаточно двух друзей и расписаться в загсе, кто-то пыль в глаза пускает паре-тройке сотен гостей, а у кого есть деньги и не лень, их свадьбы вообще по телевидению показывают, в светской хронике.

Вместе мы пошли в рубку управления, я улеглась на навигаторский ложемент, и Кев дала мне полный доступ. Через голосовой интерфейс.

Она не могла связаться с кораблём напрямую, за неё это приходилось делать мне. Я только надеялась, что справлюсь, не подведу её… И что моя новоиспечённая супруга долетит живой до стационара, где умные врачи помогут ей выжить.

А дальше…

Что будет дальше, я старалась не думать.

Я ведь не представляла толком себе, что меня ждёт. Даже с протекцией в виде имени семьи, известной изрядному куску галактического пространства.

* * *

— Полный доступ,

— Доступ подтверждаю, — нейтральный, слегка сонный голос нейросети корабля.

— Навигатор на месте, — докладываю я.

— Слияние…

Я-корабль, я-человек. Две половинки становятся единым целом. Я — вижу, чувствую, осознаю всеми, доступными мне датчиками и системами дальнего-ближнего обнаружения, внутреннего наблюдения, контролем состояния умной машины — от двигателей до жизнеобеспечения. Границы хронокаверны, которая сейчас раскроется. Полётная карта на возврат к стационару. Не просто возврат — коум, прыжок сквозь пространство-время, по петле восьмой навигационной задачи… с поправкой на возможные противодействия…

— Начинаем переход.

— Поехали! — вырывается из меня неуставное слово.

Пограничный барьер хронокаверны рушатся, выпуская нас в свободный полёт.

* * *

Настоящий, не виртуальный, космос грандиознее и величественнее тренировочного. Он живой. Он громадный! Он — дышит, существует, говорит. И я вижу пути! Не так, как в заданиях, иначе, но я вижу, вижу гравитационные волны и возмущения, чувствую провалы, слежу за КЕв — телеметрия от неё и правда нехороша… и я реагирую на смерть, несущуюся прямо к нам.

Галактическая преступность решила поиграть со мной в стрелялки? Я не могу ответить огнём. Но я могу увернуться и сбежать в жерло хронопортала, уже раскрывающееся передо мной лепестками дивной энергетической розы. Я пройду по краю и брошу корабль в самый центр цветка. А бандиты останутся кусать локти.

Мне почудилось в глубине сознания присутствие Мелкого… или кого-то с похожими способностями. Сгинь! Ненависть отошла от меня концентрическими волнами-цунами: сгинь, ублюдок, если ты не один, то сгиньте вы все! Сдохнете, твари! Хрен вам моржовый, а не наш с Кев корабль.

Роза хронопортала сомкнула вокруг нас свои лепестки. Мы прошли! Мы успели! Я смогла!

— Корабль в теле пространственно-временного канала, по маршруту, координаты точки выхода — серо-синий, двенадцать и шесть, — спокойным, слегка сонным, голосом сообщила управляющая нейросеть. — Расчётное время перелёта — четыре часа и две четверти. Контроль не требуется.

Отлично, что не требуется контроль. Встаю с ложемента — пальцы слегка подрагивают, в сознание метельное похмелье, как всегда после разрыва ментальной связи с системой корабля.

— Кев! Я сделала это! Мы летим к тебе, на твой полицейский стационар!

Кев не ответила мне. Она лежала на своём ложементе безвольной куклой. Без связи, без сознания…

Четыре с половиной часа. Четыре часа! Кев, живи. Как хочешь, но живи. Я не смогу без тебя…

А теперь смотрите. Управление в корабле — спаренное. То есть, в ложементах должно одновременно лежать два тела, пилот и навигатор. Если кто — то из них потеряет сознание, как Кев, например, то второй по идее должен справиться — за себя и за напарника. Но если потерявшего сознание отвезти в медблок, а его место в течение десяти минут никто не займёт, то корабль автоматически вернётся в режим консервации.