Роза для навигатора

А смысл? Всё равно память потом под ментальный нож…

Я испытала странное чувство, когда выходила на орбиту Старой Терры. Пыталась высмотреть знакомые очертания континентов: Евразии, Африки, обеих Америк… Но всё было покрыто равномерным белым цветом, за исключением рваной области на экваторе, где вода существовала не в замёрзшем виде, и пятен естественных тепловых оазисов по полушариям.

Разум отказывался видеть в чужом, странном и, чего там, страшном мире родную планету.

База хронопатруля располагалась в горах Кавказа. Я всё-таки попала в Башиль, как хотела когда-то! Даже летом — по местному времени шёл июнь… насмешка судьбы, я оценила.

Вот только на горных склонах не цвели эдельвейсы и полевые травы, всё кругом было бело от снега, об опасности схода лавин постоянно предупреждала местная погодная служба… Разве что небо сияло всё той же пронзительной синевой, как и семь веков тому назад, в прошлом…

Горы! Белоснежно-царственные, отливающие в лучах родного Солнца бледным золотом. Семь с лишним веков пролетели над ними как единый миг, а они остались неизменными, и будут такими же ещё тысячи лет. Я видела Терскол — ничего общего с городом, в котором я когда-то встретила Олега. Современное поселение под защитным куполом, внутри условия — как на космической станции, то есть, можно разгуливать в лёгкой одежде.

Зато снаружи — дубак. Без спецодежды нечего делать — минус двадцать семь… июнь… А местные умудрялись по склонам на скейтах гонять. Я бы, может, тоже сгоняла. Кто отпустит? Хронобаза — не туристическая локаль. Ты на задании, Маршав. Изволь исполнять.

— Адова морозилка, — прокомментировал младший Типаэск, застав меня перед панорамным окном.

Я любовалась горами, а крылатик шёл мимо. Решил остановиться и поговорить. Ну, я разве против… Он интересный. Потому хотя бы, что с ним не нужно бороться за свою собственную жизнь. И про морозилку он прав на все сто. Старая Терра в базовом времени — типичный ад из сказаний маресао. Может, их предки путешествовали между хронопластами? Хронопалеоконтакт, так сказать.

— Вы здесь бывали, Маршав?

— В Башиле? Нет, я бывала в Терсколе. Сюда я собиралась приехать в то лето, когда попала к Кев на корабль.

— И как оно было тогда?

— Вы ведь можете посмотреть сами, Брасвитик.

— Запрещено — без вашего согласия…

Он снова отвёл крылья за спину. Неспешно разомкнул их. Затем снова сомкнул, и края совпали идеально — выступ к выступу, выемка к выемке. И смешно и где-то даже жутко: бабочка-переросток. А в края летательных конечностей наверняка вживил ту же гадость, что и Чивртик, только еще круче. Боевой имплант последнего поколения. Которым стену пробить — что два раза чихнуть.

Я вздохнула, вспомнила Терскол, подъём на Эльбрус от станции Азау, тщательно убрала оттуда личное, об Олеге. Телепату достаточно, поймёт.

— Благодарю, — отозвался тот на мой не очень умелый, но искренний мыслепакет. — Почему вы не захотели учиться телепатическим искусствам, Маршав? Все данные у вас для обучения есть.

— Не хочу потерять себя. А в случае интеграции с инфосферой это возможно.

— Мы не теряем себя, — возразил он. — Нисколько! Наоборот…

— Слушайте, я видела, как это проявлялось у доктора Санпора, — заявила я. — Мне не понравилось!

— Инфосфера маресао считается самой слабой в галактическом пространстве.

— В Федерацию зовёте? — хмыкнула я. — Но я же оставила след в истории! По вашим собственным словам. Смысл вести среди меня имперскую пропаганду?

— Смысл есть. Вы сможете влиться в информационную поддержку сети наблюдателей в своём родном хронопласте…

Сначала я хотела его послать за горизонт событий, и налево. Сам пусть сервером работает! Но успела вовремя прикусить свой бескостный язык.

Если альтернативой будет тихое и долгое сумасшествие запертого в прошлом сознания… Сознания, которое не так уж давно водило корабли через гравитационные бури, а теперь вынуждено оставлять след в истории, подчиняясь законам и ограничениям двадцать первого века… А хуже всего, если вообще вынесут вперёд ногами — после ментокоррекции на подавление памяти. Отними у человека воспоминания — что останется? Ничего. Хуже смерти, честное слово.

— Я подумаю, — дипломатично сообщила я.

А про себя решила: ни за что. Может, еще найдётся какой-нибудь выход. Может, случится что-нибудь… Какое-нибудь… чудо…

Маршав, ты как маленькая, ей-богу! Ещё в Деда Мороза поверь.

Нет чудес, кроме тех, что творим мы сами. Мы, путешественники во времени. Стражи времени. Силы добра.

Нет чудес…

Развивать мысль рядом с телепатом из Земной Федерации я остереглась. Брасвитик Типаэск — это тебе не доктор Санпор. Никаких отеческих чувств ко мне у него нет и быть не может. Он — оперативник Альфа-Геспина, а про эту службу я наслышана: они нереально круты. И, насколько круты, настолько же и безжалостны. Нечего обольщаться эльфийским личиком и ангельскими крылышками. В этой маленькой изящной головушке — изворотливый хитрый беспринципный разум.

И у него — своя игра.

* * *

Шашлык. Боже мой, пир вкуса и духа! Ерунда, что мясо никогда не блеяло и не хрюкало: его вырастили в чане. Детали это всё, друзья! Несущественные.

Ибо то, что выглядит как шашлык, пахнет, как шашлык, вкус у него, как у шашлыка, — пища богов!

А если при этом ещё сидишь на застеклённой веранде и смотришь, как падает мягкими хлопьями снег…

Легко забыть, что сейчас июнь. Совсем не помнится, что базовое время сейчас, то есть, плюс семьсот тридцать с лишним лет от того года, в котором тебе исполнилось двадцать когда-то. Если закрыть глаза и помечтать… Олег где-то рядом и сейчас сядет за столик напротив… вот прямо сейчас…

Мы совпали в пространстве. Где-то по склонам этих самых гор Олег ведёт сейчас экскурсию… пеший однодневный поход… к водопадам… Но время разъединяло нас, огромная непреодолимая пропасть. И если подумать, то получалось, что…

— Приятного аппетита, Маршав.

Напротив уселся Дарух. Принесла его нелёгкая. Общаться с Дарухом мне сейчас совсем не хотелось.

— Спасибо, — в тон ему сказала я.

Есть сразу же расхотелось. Я не забыла, что произошло между нами перед полётом сюда. Он помнил тоже. И, хотя я старалась держаться от него как можно дальше, не больно-то получалось. Всё дело в том, что между нами не в парсек расстояние. Вот и пересекаемся.

— Я всё знаю, — сказал он, разглядывая меня в упор.

Не люблю такие взгляды. Как будто на мне узоры и цветы выросли!

— Что ты знаешь? — спокойно спросила я, а у самой кончики пальцев заледенели.

Он общается с Брасвитиком, вроде они друзья, хотя о какой дружбе можно говорить, если один спецагент Альфа-Геспина, а второй боец с нашего стационара. Не говоря уже о том, что абсолютно разные расы. Выпить на двоих невозможно никак! Я уже просветилась насчёт пищевых привычек наших крылатых товарищей по разуму: буэ. Как всякие порядочные насекомые, они жрут всякую подгнившую и полуразложившуюся гадость. А выяснилось случайно: я не поняла, почему в самое посещаемое время они сидят в гордом одиночестве. На весь зал никого. Но потом до меня донёсся запах… Ослабленный встроенными в столик фильтрами, разумеется, но всё-таки. Потом я почитала информ. Впечатлилась еще сильнее.

— Брас мне рассказал, — заявил Дарух. — Про след в истории.

— Ну, вот иди и поцелуйся с Брасом, — предложила я. — Я здесь при чём?

Настроение упало ниже плинтуса. Трепло крылатое! Нашёл, кому разбалтывать.

Дарух медленно сложил руки на груди, слегка склонил голову, сверля меня взглядом. Я молча крутила в руках пустой бокал. Поела шашлыка? Умница. Получи похмелье. Даром, что запрет на алкоголь, наложенный еще Санпором, прекрасно себе действовал и здесь.

— Маршав, перестань выпускать колючки. Меня ими ты не проймёшь.