Рождённые водой

– Нет, не интересует! – отрезал Дэш и поежился. Мысль оказаться на поверхности воды вызвала тошноту. – Я не очень люблю лодки.

– Ну что ж, сообщите, когда планируете въехать. Я не успел заказать клининг, но если вы скажете, к какому числу привезут мебель, то дом будет сиять к этой дате.

– Не стоит, – улыбнулся Дэш. – Не беспокойте клининговую компанию. Я разберусь сам.

– Но позвольте, как же я оставлю вам дом в таком?..

– Я готов подписать отказ от любых претензий. Клининг не нужен. Спасибо.

– Что ж, – озадаченно и немного обиженно пробормотал риелтор. – А ваша семья к вам присоединится?

Дэш усмехнулся. Наверное, риелтор окончательно решил, что клиент псих, и надеется, что за ним есть кому присмотреть.

– Мать и сестра заняты делами у Мексиканского залива. Я говорил, со мной только Кэп.

Среди деревьев как раз мелькнула светло-рыжая шерсть, вспорхнули птицы, и из леса выбежал золотистый ретривер. Попытался поймать одну птицу, но та улетела. Пес возмущенно полаял и нырнул обратно в кусты кизила.

– Вы в хорошей компании, – холодно заключил риелтор и протянул руку для прощания. – Если возникнут вопросы, звоните.

Однако в его тоне отчетливо звучало обратное. Он дежурно улыбнулся на прощанье, развернулся и ушел.

Дэш проводил риелтора взглядом, надел наушники и вернулся к машине, вытащил из багажника рюкзак, а из него сложенную в несколько раз карту округа и поисковый амулет. Разложив карту на капоте, Дэш сосредоточился на амулете и попытался отыскать цель, но амулет не активировался, хотя три дня назад указывал на это место. Значит, есть время на разведку.

Он сложил карту, снял наушники и огляделся. Для успешной охоты первым делом надо найти следы, подтверждающие, что тварь из воды частенько здесь бывает, изучить привычки, понять, чем ее можно приманить. Чаще всего они осторожные, сами просто так не лезут, к тому же конкретно эта должна еще опасаться людей.

Дэш начал с дома. Поднявшись по скрипучему крыльцу, он отпер не менее скрипучую дверь.

Секреты. Дэш это почувствовал, едва увидев его, когда подъехал полчаса назад. За семь лет с окончания школы они с сестрой и матерью изъездили почти всю Тонакаву и часть восточного побережья США – свою территорию для охоты. Жили, в основном, в мотелях и гостиницах, изредка в таких же старых домах, гулких коробках почти без мебели. Среди пустых стен съемных жилищ резко звучали отголоски их разговоров, звон ненароком упавшей чашки или скрип двери. Звуки скакали среди голых стен и будили по ночам, словно так и не приземлились за день на какой-нибудь диван или не застряли между шкафом и дверью. Дэш не любил дома-коробки, не доверял их безликой однозначности.

Дом Ривердейлов звучал не так. В напряженном полумраке шаги терялись и угасали, словно в комнатах стояла мебель, висели занавески, а подушечки, свернувшись по краям дивана, ждали хозяев, однако внутри встречали лишь пустые помещения. Казалось, тайны припечатывают шаги, гасят звуки, населяя комнаты и коридоры призраками. Освещая дорогу фонариком, Дэш прошел по коридору и все время ощущал на себе взгляд, будто кто-то притаился за углом. Перед рассохшейся деревянной дверью замер. Она скорее всего вела в пустую кладовку, но на секунду его охватила жгучая уверенность, что там кто-то есть, что кто-то стоит в ожидании, когда какой-то чужак с другой стороны выскочит навстречу.

Дэш испытал любопытство, прошептал: «Раз, два, три, чудовище, выходи!» и толкнул дверь. Она распахнулась с протяжным скрипом. Конечно, там никого не было, и Дэш почти разочарованно хмыкнул. В кладовке прятались только гулкое эхо и пыльная пустота, впрочем, как и во всем доме. Дэш открыл соседнюю комнату, и в лицо понеслось что-то темное. Он быстро пригнулся. Стая летучих мышей, уже проснувшаяся и готовая к охоте, пролетела над головой. Не самые лучшие соседи! Дэш усмехнулся, успокаивая сердце, и вошел.

В этой комнате на полу лежала солома и мышиный помет, отчетливо пахло гниющим деревом и водорослями. Под ногами шуршало. Дэш нагнулся. Веточка рогоза рассыпалась в руках сухим дождем. По всему полу виднелись такие горки: будто кто-то раскидал рогоз и полевые цветы да так и оставил. Вопреки логике влажного помещения травы не сгнили, а засохли, и теперь напоминали неряшливый гербарий.

Дэш неторопливо обошел темный и мрачный первый этаж. Скрипучая лестница привела на второй. Здесь было светлее, и в лучах вечернего солнца паутина задорно подмигивала, танцуя на сквозняке, а по стенам вычурно вился не только плющ, но и грибок. Дом будто едва слышно вздыхал, а еще разговаривал мышиными шорохами, поскрипыванием ржавых оконных петель и гудением ветра в трубах.

Несмотря на полное запустение и беспорядок, Дэш не мог отделаться от ощущения, что кто-то еще, кроме призраков прошлого и насекомых, обитает в этих стенах. Зыбкое чувство, не подтвержденное фактами, и от этого еще более нервирующее.

На первом этаже из мебели Дэш заметил только несколько колченогих табуреток и стульев да комод в коридоре, зато на втором обнаружилось целое изобилие: пыльные кресла, диваны с торчащими пружинами, шкафы с мутными стеклами. Ради интереса Дэш приоткрыл шкаф: несколько книг, монетки, свечи, ключи неизвестно от чего.

Он вышел на балкон, который некогда, видимо, был со всех сторон застеклен и наверняка слыл уютным местечком. Сейчас же почти все рамы лишились стекол, деревья по-хозяйски просунули ветки внутрь, а пол устилали листья и птичий помет. Удивительно, в какое плачевное состояние приходит дом без хозяев всего за девять лет. И как так вышло, что на первом этаже стекла сохранились, а вот на втором – выбиты? Не разбивали же их сами владельцы. Дэш представил, как сюда поднялись соседи, пылая гневом после смерти Селзников.

С балкона открывался вид на озеро с кемпингом на противоположном берегу. Отсюда, кроме катеров у причала, виднелись еще и белесые тенты. Но куда как интересней было смотреть, как заходящее солнце фиалковыми и коралловыми оттенками перетекает через кромку леса в воду, превращая гладь озера в глянцевую поверхность танцевального зала, где танцорами были чернети, морянки и казарки. Лес на том берегу плавился в солнечном золоте – еще немного, и сгорит в прекрасном гало.

Дэш любовался озером, не подходя к краю балкона. Он давно осознал свой страх воды и ничего не мог с ним поделать, ведь он тонул целых два раза.

Впервые это произошло, когда ему было семь, они с матерью и сестрой поехали на неделю в соседний город, – у Эштон были соревнования по карате, – и остановились в маленьком отеле с бассейном. Мать увозила Эштон на тренировки, которые продолжались с утра до вечера, а Дэш целыми днями гулял один. Дня два он ходил кругами вокруг бассейна, но потом все же решился: забрался в прохладную воду, долго стоял на нижней ступеньке лестницы, держась за поручень, а потом отпустил его.

Он хотел победить свой страх, но страх оказался сильнее.