Рождённые водой

Март 1979

– Жила на Больших озерах злая старая ведьма и много лет подряд губила попавших к ней людей, туманила им разум, заставляла убивать родных. Или заманивала в свое водное царство: привязывала человека к лодке и пускала по воде во мглу. С тех пор никто больше его не видел. Каждого, кого встречала ведьма, ждала печальная участь, ведь ее колдовство лишало воли.

Выразительный, чуть хрипловатый голос бабушки Эйзел завораживал каждым словом и превращал сказку в настоящее представление. Перед началом истории бабушка выключила в гостиной свет, поставила два детских стульчика перед своим креслом и зажгла свечу. Ее зыбкий свет превратил знакомую мебель в таинственное мистическое убранство, подходящее трагизму истории. Дэш слушал и обещал себе, что, когда вырастет, обязательно найдет злую ведьму и убьет ее мечом или пистолетом.

– А дальше что, бабушка? – Сестра чуть не свалилась со стульчика, подавшись вперед.

Дэш тоже чуть не свалился со своего, неосознанно повторив ее движение.

– Вот же нетерпеливая, – рассмеялась бабушка. Она погладила Эштон по голове и покряхтела, устраиваясь в большом кресле. – Как-то раз появилась у Больших озер девушка-охотница, привлеченная всеобщим горем. Девушка-охотница знала, что нет над ней власти у ведьмы. Зашла она в лодку. Старуха посмотрела на охотницу, онемела и, как зачарованная, ступила следом. Лодка уплыла во мглу. Люди на берегу ждали, не уходили. В конце концов лодка выплыла из темноты, а в ней ни охотницы, ни ведьмы. Ведьма пропала, перестала мучить людей, а об Охотнице говорили, что она отправилась вдоль берега искать и искоренять зло.

– О-о-о! – Эштон застыла с открытым ртом. От восхищения у нее даже выпала из рук книжка с картинками, которую она хотела предложить бабушке почитать. Эштон вскочила, выхватила из кучи игрушек барабанную палочку и запрыгала вокруг стульчика, тыкая вокруг себя воображаемым «мечом». – Бабушка, бабушка, смотри, я великая Охотница на ведьм! Я убью всех ведьм на свете.

– Обязательно, – улыбнулась бабушка. – Ты могучая охотница, против которой бессильны чары ведьм.

Эштон воодушевилась еще больше, размахивая «мечом», и пара тычков досталась Дэшу. Он отпихнул сестру, получив в ответ ощутимый укол барабанной палочкой в плечо.

– Ай! – Он вскочил и заявил: – Я тоже убью злую ведьму и спасу мир. – Бабушка молчала, и он подскочил к ней, дернул за руку. – Бабуль, я тоже убью ведьму. Тоже убью!

– Возможно, – проворчала она, отдернув руку. – Пора готовить ужин. Засиделась я с вами.

Она встала и ушла на кухню, по дороге потушив свечу и включив свет. Эштон показала Дэшу язык.

– Я – Охотница, – заявила она. – Прячься, чудовище, я тебя найду.

– Вот и нет! – возмутился Дэш. – Это я Охотник. Сама прячься.

– Нет ты!

Потом Дэш прятался, а Эштон бегала по дому и кричала: «Раз, два, три, чудовище, выходи!», но «чудовище» выходить не хотело и, обиженно дуясь, тихонько сидело в засаде, пока Эштон не надоело играть одной. Она убежала к бабушке, а Дэш проскользнул к себе в комнату, чтобы проверить рисунки, которые он нарисовал для мамы: тигра, жирафа и капитана армии, который спасал людей из горящего дома. Дэш считал, что капитан получился лучше всего, и теперь раздумывал, положить его сверху, чтобы мама сразу увидела такую красоту, или, наоборот, спрятать в самом низу, чтобы получился сюрприз.

Капитана он рисовал, представляя своего отца. То есть, если бы у Дэша был отец, он хотел бы видеть его таким – храбрым и решительным. Возможно, он такой и есть, живет где-нибудь и даже не знает о сыне и дочери. Вот было бы здорово с ним познакомиться, наверняка он обрадуется.

Мама пропадала в очередной командировке уже целую неделю, и Дэш безумно соскучился. Как-то он спросил у бабушки, почему мама так много работает, и узнал, что жизнь в столице нынче дорого стоит. Они с Эштон это обсудили и решили, что у мамы очень важная и сложная работа, иначе ей не платили бы так много, чтобы хватало на жизнь в таком большом городе как Ипсиланти.

Звук подъезжающей машины Дэш услышал первым, потому что окна его комнаты выходили на подъездную аллею.

– Мама!

Он схватил рисунки и выбежал в коридор, кубарем скатился по лестнице и чуть не задохнулся от счастья, завидев ее на пороге. Длинные рыжие волосы взметнулись, когда она сняла плащ. Он очень любил ее волосы. Таких ярких, блестящих и огненно-рыжих волос не было больше ни у кого на свете.

– Мама, мама, я так рад, что ты дома! – Дэш хотел ее обнять, но она вешала плащ, а потом разувалась, и ему никак не удавалось к ней подступиться.

Послышался топот ног Эштон, и Дэш торопливо сунул маме рисунки.

– Я тоже рада, что дома. Я так устала. Что это? – спросила она, пытаясь обойти Дэша и пройти в гостиную. Ему все же удалось обнять ее за пояс.

– Я нарисовал для тебя. – Дэш чуть не лопнул от нетерпения. Вот мама удивится, когда увидит, как здорово вышел бравый капитан.

Она опустила взгляд на рисунки, и волосы заструились вдоль лица волнами блестящего огня.

– Котенок? И зебра? Мне кажется, зебры не бывают желтыми.

– Мама! – Эштон прибежала с кухни.

Мама отложила рисунки на комод и присела, чтобы ее обнять.

– Как твое карате, милая? – спросила она у Эштон. – В прошлый раз тренер говорил, что планирует отправить тебя на соревнования.

Эштон затарахтела про карате.

– А капитан? – пробормотал Дэш, но мама и сестра ушли на кухню к бабушке, а рисунки остались лежать на комоде в прихожей.

Вечером Дэш никак не мог уснуть. Пусть ему не удаются животные, но герой-капитан должен отправиться с мамой в следующую поездку. Вдруг ей понадобится защитник? Дэш откинул одеяло, встал с кровати и прошлепал к своему столу. Он просунет рисунок под дверь маминой комнаты, и утром она непременно обрадуется. Плохо, что им с Эштон запрещено к ней заходить, тогда он положил бы рисунок ей на подушку.

В ее комнате горел свет, а через приоткрытую дверь слышались голоса.

– Их надо разделить, – сердито говорила бабушка. – Эштон не должна терять время.

– Научи его быть одним из нас.

Дэш не сразу узнал материнский голос. Он звучал непривычно, будто она говорила в платок или ей что-то мешало.

– Это невозможно! – отрезала бабушка. – И тебя предупреждали, Гертруда. Просили отдать его на усыновление. Ты избежала бы кучи проблем: не рассорилась бы с сестрами, и на тебя не повесили бы бесконечный план. Теперь тебя вечно нет дома, а мне что прикажешь делать?

– Учить его!

– Этому не бывать!

Дэш представил, как серо-стальной взгляд бабушки заполняет комнату, и поежился. Он вслушивался в голоса и шорохи за дверью, а слышал только свое сердце, – оно колотилось часто-часто.

– Ты отказываешься, даже не попробовав. Пожалуйста, мама, можно ведь все делать аккуратно.

– Нет, нет и нет! Гертруда, не с ним! Это безответственно! Ты лишишься обоих детей. Ты и так их лишишься, если продолжишь настаивать. Дэшфорд никогда не сможет…