Рожденный Светом
Шрифт:
Гим попробовал нажать вниз, затем потянуть вверх. Почувствовалось слабое ускорение.
– Еще! Еще! – подбадривала Ин.
Вагонетка разгонялась все быстрее и быстрее, затем движение перестало ощущаться – вокруг было так темно, что невозможно было понять, едут они или стоят на месте.
– Не останавливайся, – усталым голосом человека, осмелившегося наконец расслабиться, попросила Ин.
Судя по звукам, она легла где-то на другом конце платформы. Что-то зашуршало.
– Мой вещмешок, – услышав молчаливый вопрос Гима, пояснила Ин. – Здесь еда, питье, нож и арбалет, с помощью которого был закреплен трос в колодце. Больше у нас ничего нет.
– А
– Говорю, ничего. Свет не понадобится – здесь всего одно направление. Рельс сам приведет куда нужно... Я поем, ты не против?
– Ешь, конечно.
Послышался хруст и бульканье воды.
– Хочешь?
– Нет. Мне не нужно. У тебя ведь запас на одного человека?
– Угу...
Гим нажимал и тянул, нажимал и тянул... «Сколько мы уже едем? – подумал он. – И, самое интересное, куда?»
– Эта штука, – Ин постучала арбалетом о стальную поверхность платформы, – развивает огромную скорость – до ста пятидесяти километров в час. Думаю, сейчас где-то сто тридцать – сто двадцать, ты у нас парень крепкий...
– Огромную?
– Относительно, конечно... Наверху так никто не двигается. Герцог запрещает все виды транспорта, кроме лошадей. Теперь сам расхлебывает – мы удаляемся из Ронтонтенополя так быстро, что на сутки опередим любую погоню.
– А откуда взялась шахта?
– Проложили строители «нового мира»... на всякий случай.
– Почему герцог о ней не знает? Ин насмешливо хмыкнула:
– Не он же строил!
– А кто?
– Люди Излина. Такие, как герцог, ничего не делают своими руками. А проконтролировать ВСЕХ невозможно.
Довольно долго они молчали. В абсолютной тьме слышалось лишь трение хорошо смазанных механизмов вагонетки и дыхание мужчины и женщины.
– Хорошо, что ты такой неутомимый, – сказала Ин. – Я бы так не смогла. Мне приходилось делать остановки и спать... Если повезет, доберемся за сутки.
– Тебе уже легче?
– После еды – да. Токсины понемногу выходят. Труднее пережить твой удар. Не понимаю, как еще кости остались целы?
– Извини.
– Да... Забыли!
Гим задумался. О себе, о жизни, о прошлом, о настоящем. В мыслях время летело быстрее. Но в какой-то момент он вдруг понял, что думать становится все труднее и труднее – мысли начали путаться и забываться. Механически выполняющие одно и то же упражнение мышцы делали это уже нехотя и медленнее, чем вначале. Этот тревожный симптом заставил Гима прислушаться к своему телу. Стало ясно – он уставал!
Через какое-то время появились и другие признаки утомления: одышка, головокружение, боль в суставах. А глаза не видели ничего, даже протянутых к самому лицу рук...
– Что-то не так? – забеспокоилась дремавшая до того амазонка.
– Здесь совсем нет света? – чувствуя, что пугается самого себя, прошептал Гим.
– Нет, конечно. – Она хихикнула: – А разве не видишь?
– Я имею в виду – энергии? Сюда не проникает магнитное поле Излина, тепло с поверхности?
– Стены покрыты пластинками из поглощающего излучение материала. Иначе бы нас могли обнаружить зонды спутников... Ну, не нас, а магнитный монорельс.
– А чем мы дышим?
– Как это?
– Откуда поступает воздух? Если сверху, он должен быть теплым...
– Воздух затхлый, согласна. Но я так уже привыкла...
– Ты не понимаешь... Мне нужна энергия! Я задыхаюсь!
Ин не ответила, но Гим мог поклясться, что почувствовал, как сверкнули в темноте ее глаза. Напряженная пауза затянулась. Наконец Ин, судя по всему, пришла
к выводу, что напарник ей еще пригодится:– Поешь – здесь еще есть. Я пока поработаю, а ты отдыхай.
Ее руки перехватили рычаг. Теплое, насыщенное жизнью дыхание коснулось лица Гйма.
– Боюсь, еда мне не поможет, – сказал Гим. – Здесь только один настоящий источник энергии – ты. Я хорошо потрудился, нужны силы...
– Тебе нужно наверх? – сообразила амазонка. – Иначе ты съешь меня?
– Очень нужно...
– Вот тебе и бессмертный!
Она задумалась. Рычаг ходил в четырех ладонях – двух амазонки и двух Гима. Агент эльтаров ясно почувствовал, о чем думает Ин – девушка колебалась, борясь с желанием бросить становящегося обузой напарника и таким образом сохранить тайну излинского подземного хода. Она сделала бы это без особого труда, профессиональная подготовка это позволяла, но что-то мешало ей поступить так, как того требовали здравый смысл и чувство долга перед товарищами.
– Что, тоже клюнула? – шутливо спросил Гим.
– Что? – опешила амазонка.
– Нелегко быть благородным человеком, правда?
– Заткнись! – крикнула Ин. Она тяжело вздохнула и добавила уже спокойнее: – Я не знаю, где мы. Ты крутил очень быстро. Сколько прошло времени, тоже неизвестно. Нужно надеяться, что проехали больше половины. На пути будут два колодца. Наш – второй. Дотянешь?
– Сколько по времени?
– Часов шесть или семь.
Гим непроизвольно застонал. Перспектива остаться без света еще на шесть часов подействовала на него, как на ныряльщика – просьба не всплывать еще какое-то время.
– Ну же! – поторопила с ответом Ин.
– Я не выдержу. Мой предел – час... Так я думаю.
– Если мы выберемся через первый колодец, нас заметят! – дрожащим от тревоги голосом объяснила амазонка.
– А может, не заметят?
– «Может»!... Точно не вытерпишь? Гим кивнул, забыв, что в темноте невозможно разглядеть жестов или мимики.
– Ладно. – Ин вздохнула. – Попробуем.
– Как мы увидим колодец?
– Увидим, не волнуйся. Если сможешь разглядеть свои пальцы, значит, приехали. Доешь мои припасы, и поднажмем – быстрее будем на месте. Не хочу, чтобы ты потерял сознание по дороге. Не тащить же тебя наверх на себе!
Гим послушался. Еда показалась пресной и безвкусной, но на какое-то время сил прибавилось. Ин работала рычагом, тяжело дыша от натуги. Сержант присоединился к ней, дав вагонетке заметное ускорение...
Когда над головой забрезжил слабый-слабый свет, Гима уже шатало от изнеможения. Глаза его слипались, ноги не держали, руки не слушались, в голове кружили путаные, бессмысленные видения.
Ин нажала на тормоз – послышался заунывный визг, посыпались искры. Вагонетка замерла под узенькой, далекой полоской света, показавшейся отвыкшим от света глазам ослепительно яркой. Амазонка достала свой арбалет, зарядила его стрелой-карабином, закрепила в карабине канат и выстрелила вверх.
– Вставай, нужна помощь! – позвала она Гима.
Взбираться было намного труднее, чем спускаться. И не только из-за всемирного тяготения – сержант так ослаб, что не мог подтянуть собственного тела, а Ин еще не успела оправиться после пыток. Но... наверху брезжил свет, который внушал Гиму надежду, который призывал к себе, который казался сладким и пьянящим, как самое вкусное вино... Опираясь ногами на стенки колодца, сержант делал шаг за шагом, упиваясь таким близким мигом спасения и все больше забывая о самом себе и собственной слабости.